Роман Лагутин - Писк
Иван, с усмешкой, с ног до головы еще раз осмотрел японца, и прежде чем сесть в машину, сказал:
— Честно признаться, по внешним признакам сложно сказать, что Вы имеете какое-то отношение к науке.
— Разве? — смутился Адзума, — Буду откровенен, до сей поры, я считал, что это повседневная одежда всех российских генетиков.
— Мне жаль Вас разочаровывать, но, к сожалению, нет.
Заведя двигатель своего автомобиля, Адзума спросил:
— Может быть, желаете осмотреть город, прежде чем мы отправимся в место назначения?
— Нет, благодарю, — скромно запротестовал Иван. — Я уверен, что этот город прекрасен и имеет высокую как эстетическую, так и историческую ценность, но у меня абсолютно нет на это времени.
После слов Ивана, Адзума вдавил педаль газа, и машина, проворно покинув место стоянки, помчалась по прямому шоссе.
Положив левую ладонь руки на маленький руль спортивного авто, японец вопросительно покосился на пассажира:
— Иван, а почему Анна не приехала вместе с тобой?
Российский ученый, не скрывая своего удивления, вопросительно уставился в лицо Адзумы:
— Вы с ней близко знакомы?
Японец, не отводя взгляда от трассы, чуть заметно кивнул:
— Да, я хорошо ее знаю.
Иван изумился и задумчиво уставился на сплошную белую линию двухполосной дороги, тянущуюся лентой у края мчащейся машины.
— Даже не знаю, что тебе ответить, Адзума. — скромно проронил Иван. — Наверное, у нее сегодня возникли какие-то трудности, с которыми она не смогла справится, ведь даже не пришла на работу, вовремя. А у нас был сегодня такой важный день. Мне самому пришлось отдуваться, в одиночку. К счастью, результаты проекта одобрили, и вот я здесь, без нее.
— Тяжелый случай, — в полголоса буркнул Адзума.
Иван согласно закивал головой и мельком глянул на водителя, продолжая переживать о том, как ко всему этому отнесется сама Анна.
— Да, неприятно получилось, конечно!
Спустя несколько минут безмолвного молчания Иван только на секундочку прикрыл глаза и сразу же заснул (его всегда быстро укачивало в любом транспортном средстве). Адзума обратил внимание на задремавшего пассажира, но не стал будить, вплоть до самого приезда.
Дорога не затратила много времени.
— Иван! Иван проснись, мы приехали! — тряся за плечо российского ученого, дозывался Адзума.
Спавший протер глаза и увидел перед собой раскосое лицо нового знакомого. Джинсовая бейсболка все также аккуратно сидела на его голове, от чего он показался Ивану намного моложе своих лет. Даже можно сказать, в таком виде Адзума выглядел как подросток. Отстранившись, японец открыл Ивану обзор, который прежде заслонял своей головой. В глазах русского ученого блеснул неподдельный интерес к представшей перед ним картине — это было масштабное сооружение «Центра биоинженерных исследований». Иван был одновременно и удивлен и поражен увиденным, но, тем не менее, смог взять эмоции под контроль, и отреагировал сдержанно.
— Сколько я проспал? — захлопнув дверь машины, спросил он, переводя полный мыслей взгляд с «Центра Б. И.» на Адзуму, шедшего рядом с ним, и обратно на здание. — Как будто целую вечность!
После, сообразив, что все вокруг выглядит как-то неестественно (главное здание и все многочисленные пристройки походили на игрушечный конструктор), он добавил:
— Ты точно уверен, что мы действительно приехали туда, куда надо было? Это строение выглядит весьма странно, если ты меня понимаешь. Ты меня понимаешь?
Японец, не скрывая мимолетной улыбки, кивнул.
— Нет, ты недолго спал. По крайней мере, не так долго, как тебе кажется. — Он решил отвечать Ивану по порядку на его прозвучавшие вопросы. — Не больше двадцати минут, — уточнил он.
— Хорошо, а что это такое? — Русский ученый указал рукой на сооружение, возвышавшееся перед ним. — Где лаборатория?
— Внутри, конечно, — усмехнулся Адзума.
— Так это и есть?..
— Да. Это наш «Центр биоинженерных исследований», единственный в Японии. Если тебя немного шокировала его внешняя архитектура, — усмехнулся Адзума, — то внутри ты будешь чувствовать себя как дома. Лаборатории точно такие же, как и у вас в России. Входи.
«Ничего себе, — подумал Иван, следуя за Адзумой по глянцево-белому коридору. — Тоже мне, сказанул: как у вас в России. Сомневаюсь, что он вообще бывал в нашем «Институте генной инженерии». Хотя, пусть там обстановка не такая космическая, но все же оборудование самое первоклассное. Лучшее в мире».
— А как вы познакомились с Анной? — спросил Иван.
— Как-то она подавала запрос на результаты исследований господина Хироши. Вроде бы тогда и познакомились.
— Теперь понятно откуда начальные данные, — вздохнул российский ученый.
Японец остановился напротив пластиковой стены. Слева от него стояла позолоченная вешалка, он снял с нее один халат и надел его, а потом обратился к Ивану:
— Можете оставить свои вещи здесь. — Адзума, явно что-то затевая, незаметно улыбнулся краешком губ.
Иван растерянно сперва взглянул на чемодан в своей руке, а затем на хитрого японца.
— Что, прямо здесь — у этой вешалки?!
Адзума растянулся в откровенной улыбке и потянул за крайний крючок изысканной вешалки. Внезапно появился маленький вертикальный зазор, а затем стена отъехала в сторону. Образовался стандартный дверной проход.
— Нет, здесь — в этой комнате. — Японец пригласил иностранного друга войти внутрь.
— Обалдеть! — восхитился Иван, входя внутрь.
— На время своего пребывания ты можешь жить тут, абсолютно бесплатно.
— У тебя тоже такой шикарный номер? — бросив чемодан на двуспальную кровать, поинтересовался Иван.
— Почти, но не здесь. У меня квартира в городе.
— Ну, понятно.
— Завтрак, обед и ужин будут приносить прямо сюда.
— Окей, только не слишком рано, — попытался пошутить Иван. — Утром я люблю поспать подольше.
Японец натянуто улыбнулся, сделав вид, что шутка пришлась ему по вкусу. Он не очень жаловал шутников, но зато любил пошутить сам.
— Если ты голоден, — произнес Адзума, — можно прямо сейчас отсюда позвонить в столовую…
— Нет, — вздохнул Иван, — я не голоден, но все равно спасибо. Хотя, принять душ, я бы не отказался.
— Отлично, устраивайся пока. Я зайду за тобой через полчаса.
Иван проводил японца и, повернув декоративную пепельницу, стоявшую на тумбочке рядом с купейной дверью, запер вход.
Японец, оставшись по другую сторону сплошной стены, удивился сообразительности русского и, сделав определенные выводы, пошел по своим делам.
