Сергей Васильев - Астроном или Работа по коррекции звёздного неба
- Отмечаем.
- Уволю я тебя, Андрюша, за нарушение трудовой дисциплины.
- Ну, это потом, а сейчас присоединяйтесь.
- Да, Иван Витальевич, присоединяйтесь. Первый выход в эфир как-никак... - взял себя в руки быстро захмелевший Олег и постарался все произнести абсолютно трезвым голосом. По мнению самого молодого корреспондента, ему это удалось, впрочем, никого больше его состояние и не интересовало.
- Ладно, наливайте. Попрошу дежурную машину вас по адресам доставить.
- Один момент! - встрепенулся Андрей и поставил еще один стаканчик.
Редактор проконтролировал налитие и кивнул на 75% заполнения.
- Что там на самом деле произошло?
- Да мы и сами не поняли, - совершенно искренне развел руками звукооператор.
- Я думаю, это попик! - сконцентрировавшись, сказал Олег.
Николай Петрович вздохнул и поправил:
- Дьякон.
- Ну, дьякон. Как он в депутата пальцем... вот так! И проклясть обещал...
Олег, хоть и захмелел, но решил промолчать, что Петрович 'прицеливался', пусть даже сам по себе этот момент был подозрительным и ни-в-ка-ку-ю не хотел идти из головы.
- И папка, говорите, исчезла?
- Да, это может потянуть на журналистское расследование. - Осоловевшие глаза молодого корреспондента попробовали возбужденно загореться, но не смогли и опять помутнели.
- Всем по домам. И завтра на работу. Всем! Надеюсь, у Семеныча недуг не заразный.
- Ну, это еще от погоды зависит... - хотел было начать рассуждения Андрей.
- Всем на работу и вовремя, - резко оборвал его редактор и, уходя к себе, негромко процедил в сторону Олега. - А одежонку нужно заменить, голубчик, не нравится она мне...
Единственный остававшийся трезвым Петрович, несколько удивленно посмотрел на редактора, но промолчал. Всем хорошо было известно (а ему с Семенычем еще и давно), что Иван Витальевич трудно сходится с новыми сотрудниками. Ну, да время все по своим местам расставит, а пока неугомонный звукооператор разливал очередные порции, уже расплескивая часть мимо цели - не обедали ребята... и молодые еще. Петровичу хотелось переключиться, забыть ту 'картинку' с падающим депутатом, да и косой взгляд редактора в монтажной, поэтому не отказался, а выпил еще.
Засыпал Олег одетым рядом с диваном, заведя будильник исключительно за счет ответственности, практически неосознанно. Уже между ночью и утром выпив одной заварки, он переместился на следующий, более высокий, уровень, свернувшись калачиком на диване и укрывшись уютным маминым пледом. Хорошо, хоть родители с весны на даче и не мешают начинать жизнь, ведь рождение новой творческой личности это весьма болезненный процесс, не требующий свидетелей, а тем более комментариев с назидательными поучениями.
- И все-таки, 'Бабочка в Тельце' - это лучше, чем муха, - куда-то в пространство изрек Олег Николаевич, после чего удовлетворенно уткнулся в подушку. Утром от этого озарения не останется и следа. умные мысли, к сожалению, забываются чаще, чем приходят в голову. Может быть, в этом состоит главная мудрость природы... Излишние умствования, они обычно не от большого ума...
Глава вторая,
в которой молодой корреспондент получает
очередное задание.
Проснуться знаменитым и счастливым у Олега Николаевича Силаева не получилось по той простой причине, что вообще открыть глаза ему удалось с трудом и не с первой попытки.
- О-о-х-х... - начал стонать страдалец, но вибрации только усугубляли положение, поэтому пришлось сносить тяготы и мучения молча.
Состояние утреннего тяжелого похмелья, не было для вчерашнего студента чем-то уж совсем неведомым, только раньше (если совсем худо) за этим следовал пропуск занятий, а теперь... Теперь совсем другое дело, трудовой стаж из одного рабочего дня маловат для не выхода на работу. Вон Семенычу, подобное даже в вину не ставят, а его, пожалуй, распекут или даже уволят, впрочем, думать о неспра-ведливости было больно и не только душевно, но еще и физически. Наверное, ученые все же чего-то недосмотрели и в мозгу есть какие-то мышцы, поскольку уж очень все похоже на беспомощность, безысходность и дикую боль, как если бы свело ногу... но, внутри черепной коробки. Придерживая голову руками для амортизации излишних встряхиваний и устранения возможного распада на составляющие, восходящая звезда шокирующего телерепортажа стал аккуратно перемещаться в ванную комнату.
Может быть, и были в истории человечества, какие-нибудь исключительные знаменитости, которым удалось добраться до самых вершин, избежав подобных испытаний, только сама история по этому поводу предпочитает отмалчиваться. Мало у нее положительных примеров... преобладают - поучительные.
Олегу пришлось сменить одежду вовсе не из-за настоятельной рекомендации Ивана Витальевича (память этот, не самый яркий, фрагмент вчерашнего дня еще не восстановила), а по причине утраты части эксклюзивных пуговиц. Да еще случайно оказавшийся в кармане джинсов кусочек колбасы оставил свой след. Вот этот факт, а вовсе не пуговицы, привел Олега в крайнее замешательство - раньше такого проявления, глубоко спрятанной в подсознании жадности, он за собой не замечал. Распихивать продукты по карманам было не в его характере. И молодому человеку подумалось, что по одной этой причине уже можно бросить пить. Или не начинать.
Дорога не в новую жизнь, а на работу была уже более прозаичной и утомительной. Следующие встречным курсом прохожие, не то чтобы узнать или просто улыбнуться, вообще не желали смотреть на молодого и симпатичного журналиста... или сегодня уже не такого привлекательного?
Не спеша, перебрав в голове все возможные причины оскорбительного невнимания, Олег остановился на неблагоприятном расположении звезд - может быть 'муха', действительно, сменила 'бабочку' и, именно этим утром?
Многие считают Провидение капризным, хотя, если вдуматься, то когда вас постоянно дергают и тянут в разные стороны, все кому не лень, то тут станешь не только капризным, но еще и крайне раздражительным.
Опоздав на работу всего на сорок минут, Олег опять застал только свою группу, остальные уже разъехались в направлениях, указанных трубкой редактора.
- Ну что, все собрались? Вот и давайте к генеральному, там вас следователь ожидает, полагаю с нетерпением, поскольку, уже давно. Потом ко мне. Ясно?
Собственно, подтверждения понимания отданного распоряжения Ивану Витальевичу и не требовалось, поэтому, не дожидаясь ответа, он скрылся в своей каморке.
- Как же не ясно, конечно, ясно, что ж тут неясного, все как Божий день... - запричитал Андрей. - К генераль-ному 'на ковер'!
- О-о-ох... - тяжело вздохнул Олег.
- Тяжко? Пошли, подлечу. - Андрей был значительно опытнее, даже можно сказать имел уже некоторый стаж, поскольку именно время позволяет перейти нам от умения к навыкам.
