Джордж Локхард - Турбулентность (Диктаторы - 2)
сейчас! Меня трясло. О боги, какими же чудовищами мы были! Винг
должен был убить всех нас не задумываясь. Я бы убил!
Но он ПРОСТИЛ! Он настолько ненавидел Зло и смерть, что
отказался от смысла своей жизни ради того, чтобы не перейти на
путь ненависти... А мы травили его, ненавидели, издевались так,
что даже тогда мне становилось нехорошо...
Я положил крыло на плечо отцу, и мягко сказал.
-Отец, мы совершили страшную ошибку. Настолько страшную,
что я сомневаюсь, сумеем ли мы искупить её последствия...
Крафт поднял глаза на меня. Он плакал.
-Игл, он указал нам всем именно тот путь, которому мы
следовали испокон веков! Так почему же мы столько лет упорно не
желали этого замечать?!
Мы со Старром промолчали. Отец долго смотрел невидящим
взглядом в небо, потом встряхнулся.
-Расскажите мне, о чём с вами говорил Винг.
-Да, он говорил с нами, Крафт. - мрачно произнёс Старр. -И мы
сами пришли к выводу, что Винг не может быть созданием Тьмы.
Я вздохнул.
-Мы были не слишком наблюдательны, отец. Боюсь, что Винг
всё ещё думает, будто мы до сих пор его ненавидим...
Затем мы наперебой принялись рассказывать о том, что
происходило здесь месяц назад. Отец выслушал, и надолго закрыл
глаза.
-О боги, почему вы так повернули свою жестокую игру?! - в
голосе Крафта прозвучала такая ненависть, что мы невольно
отшатнулись.
-Что случилось, отец?!
Крафт посмотрел на нас так, словно впервые увидел.
-Игл. Я и Минас напали на Винга сегодня утром, и эльф
проткнул дракона волшебным копьём Мёртвых Царей, которое я
отыскал в городе Дэсс, в земле Мидлирс. Винг просто вытащил
копьё из сердца, и оно перестало существовать, но он умрёт, Игл.
Неминуемо. Теперь понимаешь?! Когда он убил Минаса, я и сам...
-Он убил Минаса?!
-Да. Думаю, он просто не выдержал. Минас ведь убил его отца,
Игл. Не знаю, смог бы я удержать свою руку в подобном случае...
Я содрогнулся.
-О, боги...
Отец кивнул.
-Теперь ты понимаешь?! Мы столь ненавидели дракона, что
ослепли. Мы не видели ничего! И лишь когда время исправить
ошибку упущено, боги вернули нам зрение! О, будте вы прокляты,
боги!!!
Старр в ярости ударил кулаком в землю.
-Ещё не поздно! Мы можем вернутся, и спасти его!
-Нет. Уже поздно, Старр. Я и Минас - мы убили Винга, как и его
отца. Мы убили того, кто всю жизнь мечтал только о мире. Он
мечтал лишь о возможности прекратить вражду. Он простил почти
всё, что мы делали с ним - а ведь Винг имел полное право
уничтожить всю страну, более того, он мог это сделать! Так скажи,
зачем теперь мне жить, Старр?! - в последней фразе грифона
внезапно прозвучала такая мука, что мы вскочили на ноги.
-Отец, но ведь Винг - могучий маг! Он может устоять против
копья Минаса!
Крафт мрачно покачал головой.
-Как раз наоборот, Игл. Я нашёл это копьё в древних развалинах
подземного города, и я знаю, что оно такое. Подобное оружие
действует тем сильнее, чем сильнее жертва. Поэтому Винг ничего
не заметил... Но уже сейчас, наверно, он умирает!
Я зарычал, и бросился в воздух, Старр за мной. Крафт
последовал вслед за нами, и все втроём мы на максимальной
скорости понеслись ко Дворцу, видневшемуся на горизонте...
***
С тех пор прошли три недели, но я никак не мог поверить в
случившееся. Вернувшись во дворец, мы нашли там Родрика,
который в глубокой задумчивости сидел на троне, и читал
рукопись! Винг улетел. Он сдался. Он пришёл к выводу, что
ненависть невозможно искоренить, и отказался от борьбы, чтобы
не усугубить ситуацию...
Король был не просто изумлён - он был шокирован. Дракон
перевернул всю нашу страну вверх дном. После того, как Родрик
прочитал его рукопись, король два дня не выходил из своих покоев.
А выйдя, обьявил, что отныне и навеки, любое обвинение, не
основанное на конкретных действиях обвиняемого, повлечёт за
собой осуждение обвинителя. Этот приказ едва не вызвал
революцию. Тириох, главный советник, и его сторонники, яростно
осудили короля, и призвали народ в импичменту - мол, Родрика
околдовали Тёмные силы...
Я, ставший к тому времени начальником гарнизона Дворца,
хотел лично убить изменника. Но король приказал привести
Тириоха к себе, закрыл дверь покоев, и не открывал до утра.
А на утро Тириох вышел самым верным сторонником короля. Я
не знаю, что говорил Родрик старому магу. Но более тот не
призывал проклятия богов на голову короля, и даже перестал
проклинать при каждом удобном случае дракона...
Но всё это мелочи. Крафт уже к вечеру первого дня вылетел на
поиски Винга, и пока известий от него не поступало. Армии Арнора
спешно вооружались, все кузницы и мастера были заняты по горло.
По стране бродили сотни слухов, от совершенно нелепых вроде
идеи о принявшем вид Родрика драконе (а настоящий, мол, давно
мёртв), до весьма интересных - например, говорили, что Винг
оказался настолько хорошим и светлым, что никто этого не понял, а
дракон обиделся и улетел. Арнор бурлил. Орки, выпущенные
Вингом на свободу, после его исчезновения попытались сбежать за
пределы страны. Мой отряд остановил их, и сам Родрик на моей
спине прилетел к толпе оборваных дикарей, в ужасе сбившихся в
кучу. Мои грифоны стояли по периметру.
Король долго рассматривал орков, а потом внезапно обьявил,
что он разрешает им поселится в горном районе Арнора, при
условии, что те станут платить стране дань. Орки повалились на
колени, и следующие три дня я был очень занят, сопровождая
ликующую толпу дикарей в горы, и следя за порядком.
Изменения коснулись и внешней политики страны. Родрик
обьявил, что отныне путь Арнора - это мирный путь. Я и Старр с
трудом верили, что это тот самый король...
По истечении трёх недель, вернулся Крафт со своим отрядом
десантников. Они облетели половину Уорра, и углубились в Океан
так далеко, как могли, но не нашли и малейшего следа Винга.
Наверно, он погиб над морем, направляясь в мифическую землю
драконов, бывшую где-то там. Но я надеялся, что он долетел.
Сейчас, когда дело дракона продолжили мы сами, даже самые
ярые враги Винга более не могли называть его Злом. Рыцари, при
упоминании о драконе, мрачно отворачивались. Ибо его история
легла страшным бременем на совесть каждого арнорца. Винг
показал всем нам, сколь мало было отличие Арнора от Азерота.
Ведь теперь никто не мог отрицать, что под прикрытием идей
