Дейтон Лайт - Муравейник
– Что-то не верится. Управительница раскорячьего города, первая среди паучьих лизоблюдов, приходит проведать простую пустынную крысу! Не лучше ли сходить к Симу, к тому парню, который выполняет приказы твоего Повелителя, а? Может, ты ошиблась?! Перепутала норы? Так оглядись вокруг – на стенах сырость, плесень и мокрицы… Не очень-то похоже на жилище верного раскорячьего слуги…
Глаза Редара горели огнем ненависти. Ная видела, что эта вспышка гнева отняла у него последние силы, но ничем не могла помочь. В своей слепой ярости он только оттолкнет ее, попытайся она даже просто прикоснуться к нему. А ведь он еще не знает главного.
– Сим погиб, Редар.
– Что?! Как? Твои пауки и его убили? Твари ползучие!
– Нет-нет! Не говори так…
– А как мне говорить? Поганые раскоряки убивают всех, кто мне дорог. За это я должен их любить?
– Да нет же! Смертоносцы не трогали Сима. Он… он сам. Мой господин заставил Сима взяться за изготовление жидкого огня и….
– Он же почти ничего не умеет!
Ная печально смотрела в глаза Редара. Улыбка на его губах погасла.
– Он попробовал, Редар. Когда смесь, по мнению служительницы Укаты, была готова, Повелитель приказал испытать ее, хотя Сим и был против. Но как он мог возражать Повелителю? Наверное, стоило послушать парня. Два его помощника сгорели заживо, когда попытались поджечь заряды.
Редар вздрогнул.
– И что?
– Повелитель разгневался, сбил его с ног ударом воли, Укату вообще… лишил сознания. Она, бедняжка, до сих пор в себя не пришла, разговаривать не может. Да только тех двоих уже не вернешь. Они горели на моих глазах, Редар! Их кровь кипела, а они кричали… так страшно! Я никогда не забуду этого, никогда! – Она содрогнулась. – Наверное, и Сим так думал. Он винил себя в их гибели. И… на следующий день он… он…
Ная никак не могла произнести это слово. Какой-то комок встал поперек ее горла и, казалось, мешал говорить.
– Ну! – Редар схватил девушку за запястья. – Что он?
– Облил себя нефтью и поджег, Редар. Когда принесли воды – было уже поздно.
ГЛАВА 2 ПОТЕРЯ
Как она? Лучше не стало? – Ведана подсела рядом, положила на плечо девушки узкую ладонь. За перегородкой вполголоса шушукались – похоже, пришел кто-то из парней. Ликка с грустью покачала головой. Сегодня Кира даже не приходила в сознание. Было еще хуже, чем вчера, когда подруга хоть изредка открывала глаза, даже порой узнавала друзей, улыбалась. Каменная лихорадка.
В песках не знали такой болезни, зато любой пещерник мог многое рассказать про нее. Холод и сырость камня точно пробирались в тело человека и начинали терзать его изнутри. Многие поколения лекарей и травниц пытались найти против каменной лихорадки действенное средство, но тщетно. После каждого периода дождей болезнетворный дух, словно буря, проносился по пещерам, унося одного-двоих, а в самые неудачные дожди – и десятерых. Мастер лечения ран Кивинара и травницы, старые Холита и Аннерая, каждый день со страхом выслушивали новости: не заболел ли еще кто-нибудь? Но пока лишь одна Кира умудрилась где-то подцепить смертельную хворь. Ведана вздохнула, тихо сказала:
– Плохо, что Редар… ну, пропал. Был бы он здесь – Кира мигом бы поправилась.
– Может быть…
То, что молодого мастера пустыни похитили смертоносцы, знали в пещерах немногие. Айрис строго-настрого запретила Ремре кому-нибудь рассказывать подробности – мол, просто пропал в пустыне. Муравьев сбивал со следа и заблудился, под буран песчаный угодил… Что угодно, только не правду. Пещерный город и так в осаде, шестилапые рыскают вокруг, многие охотники погибли или страдают от ранений, над людьми нависла угроза голода, – если еще и про появление у Кромки смертоносцев станет известно, паники не избежать. От муравьев еще можно как-то отбиться, взять на копье, не допустить внутрь пещер, а смертоносцы – это верная гибель. Опасные своей ментальной силой, почти неуязвимые для оружия людей, пауки в полдня разорили бы налаженную жизнь пещерного города.
Страшную новость, принесенную окровавленным Ремрой, Правительница доверила лишь мастерам охоты Рималу и Кенгару и мастеру дозорных секретов Салестеру. Мужчины сразу же помрачнели. Кенгар уже все знал: перехватил мечущегося с обезумевшими глазами Ремру еще у Привратного заслона. Даже хотел послать к месту пленения двух охотников, но, поразмыслив, решил не рисковать людьми, подождать ночи.
– Смертоносцы… – стиснув зубы, пробормотал Римал. – Добрались, значит.
Люди Угрюмых скал уже много-много дождей не видели в небе дозорных шаров. Да и на Кромке, честно говоря, смертоносцы редко появлялись. Залетит влекомый смерчем одинокий шар, переждет буран и, со сменой ветра, вернется на север. Где-то там существовал большой паучий город – о нем рассказывали беглецы, частые гости пустынников. Иногда доходили вести о похищении смертоносцами целых семей. Но это все – где-то там, в песках. Угрюмые скалы до сих пор жили спокойно, лелея надежду, что все так будет продолжаться и дальше.
Потом спокойная, размеренная жизнь кончилась – пришли муравьи. А теперь еще и новая напасть.
Кенгар мрачно выругался, помянув молнии, бураны и задницы смертоносцев, – но тут поймал взгляд Айрис и потупился.
Черные глаза Салестера, казалось, потемнели еще больше. Он спросил:
– Парень уверен, что это были именно они? Мы уже один раз пытались увидеть раскоряк там, где их не было. Крегг, семья Тренема… пустынники, о которых Зинвал говорил, помните?
– У страха, сам знаешь, глаза велики. – Кенгар грустно усмехнулся: – Может, и нет. Ближе к ночи я пошлю пару людей – проверить. Или схожу сам, чтоб точно быть уверенным. А то Ремра и вправду…
Римал тряхнул головой, перебил:
– Все это разговоры. Опять ты, Салестер, со своими теориями. Был бы это кто из наших парней – я бы еще поверил, муравьи их подстерегли, например, или скорпион. Да кто угодно! Но Редара я в деле видел, и как-то мне не верится, что какая-то пустынная тварь с ним так запросто разобралась. Кроме раскоряк – некому.
– И на скорпиона есть свой богомол, – словно бы ни к кому не обращаясь, припомнил Салестер старую пустынную поговорку.
Айрис нахмурилась. Ох, уж этот Салестер! Вечно спорит, вечно не согласен. Мир бы, наверное, перевернулся, если бы мастер дозоров однажды кивнул и принял чью-нибудь сторону без оговорок и намеков.
Вслух же она сказала:
– Нечего спорить – кенгаровы молодцы сходят, посмотрят, тогда и поговорим. Пока подумайте вот о чем. Пол-луны назад, мастера, пустынник Зинвал сказал очень правильные слова: нужно быть готовым к худшему. Помните? Что будем делать, если смертоносцы и вправду подбираются к Угрюмым скалам?
