Валентин Рич - Мушкетеры
...Вдали раздалось напряжённое гудение, а через несколько минут из-за поворота выплыли ослепительно сверкающие фары.
Полицейский зажёг зелёный фонарик.
Сотрясая землю, мимо Тарасюка медленно проехал тягач с прицепом.
И вслед за тем снова вдалеке раздался напряжённый гул.
- Ну и здоровый! - восхищённо произнес Тарасюк. - Не автомобиль, а целый вагон! Вы не знаете, сколько может поднять такая громадина?
- Семьдесят тонн! - с гордостью сообщил полицейский,
- Держу пари на зажигалку, - негромко промолвил Григорий, - что с трёх раз угадаю, какой груз они везут!
Полицейский подошёл поближе и явно заинтересованным тоном спросил:
- А если не угадаете?
- Семь бед - один ответ! - рассмеялся Тарасюк. - Если не угадаю, придется покупать новую.
Огненные глаза очередного тягача показались из-за поворота.
Полицейский зажёг красный фонарик.
- Что случилось? - крикнули из кабины, когда тягач с тяжёлым скрипом остановился в двух шагах от Тарасюка.
- Проверка! - объявил полицейский, легонько подтолкнув Григория к прицепу, а сам, с большей лёгкостью, чем можно было предполагать по его плотной фигуре, вскочил на колесо, подтянулся и заглянул за высокий борт.
- Ну! - нетерпеливо шепнул он.
- Атомная бомба! - произнес Тарасюк трагическим шёпотом.
Полицейский презрительно фыркнул:
- Раз!
- Новая колокольня для монастыря святого Гильома?
- Два!
- Марсианский корабль для туристов?
- Три!.. А ну-ка лезьте сюда!
Григорий не заставил себя ждать. Одним прыжком он вскочил на колесо и заглянул в кузов.
Там было пусто!
Полицейский с победным видом поглядел на Тарасюка, первым спрыгнул с прицепа, любезно предложил руку Григорию и зажёг зелёный фонарик:
- Всё в порядке! Можете ехать!
Обдав Тарасюка тучей дизельного дыма, тягач взревел и тяжело тронулся с места.
- Ну как? - весело спросил полицейский.
- Не хочешь - не берись, а взялся - не журись! - в тон ему ответил Тарасюк, вручая зажигалку.
...Только на рассвете, когда длинная колонна тягачей, натужно ревя, проследовала в обратном направлении - к Бейруту, старенький "додж" смог двинуться дальше.
Полицейский приподнял феску и поклонился Григорию, как старому знакомому.
Через два часа машина въехала в кривые улочки Хирбета, образованные - как и везде на Востоке - не домами, а глухими глинобитными заборами.
- В гостиницу? - устало спросил шофёр.
- Сначала к пирамиде!
Проскочив Хирбет за какие-нибудь пять-шесть минут, "додж" запрыгал по грунтовой дороге, изрытой тяжёлыми скатами тягачей, потом выехал на каменистое плато с остатками кирпичных сооружений явно почтенного возраста и, наконец, остановился.
Поломанные кусты, погнутые стволы молодых деревьев, глубокие отпечатки шин на земле - всё это не оставляло никаких сомнений в том, что тягачи были здесь. Но зачем?
На площадке, размером в хорошее футбольное поле, засыпанной щебнем, валялись небольшие валуны. А дальше, у края холма, возвышалась знакомая Тарасюку по десяткам фотографий трёхгранная пирамида.
Перескакивая через маленькие камни и огибая на бегу большие, Тарасюк, запыхавшись, подбежал к каменному великану и шагов за двадцать от него остановился.
Ближе подходить не хотелось. Очень большие предметы лучше рассматривать издали.
Григорий стоял и думал о тех, кто оставил этот удивительный знак. Знак чего? Этого, к сожалению, пока никто не знает.
Медленными шагами Григорий подошёл к пирамиде и положил ладонь на её шершавую грань.
И тотчас же отдернул руку в величайшем изумлении.
Или он сошёл с ума, или только что совершил великое открытие. Хирбетская пирамида была сделана не из песчаника. И не из базальта, не из доломита, не из гранита, не из мрамора...
Григорий ещё раз погладил стенку, внимательно осмотрел её, машинально сунул в рот сигарету, чертыхнулся, не обнаружив в кармане зажигалки, и с минуту простоял в глубоком раздумье.
- Чушь! - наконец воскликнул он. - Дикая чушь! Древние не знали железобетона!
- Вы совершенно правы! - раздался рядом незнакомый голос.
Тарасюк обернулся. Около него стоял высокий, очень худой мужчина в белой рубашке и грубых парусиновых брюках.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая
КОЗА ЖОЗЕФИНА И ЗАГАДОЧНАЯ НАХОДКА
Между нами говоря, взрослые любят преувеличивать свою роль в истории. И очень не любят признавать, что большей частью своих достижений человеческая цивилизация обязана не им. Ещё пока взрослые не вырастут как следует, они всё отлично понимают. Но как только выбьются в большие, сразу начинают посматривать на всех, кто меньше ростом, сверху вниз.
И только иногда скрепя сердце они вынуждены отдавать ребятам должное. Слышал ли, например, кто-нибудь пословицу "Истина глаголет устами взрослых"? Конечно же, не слышал. Потому что такой пословицы нет. Зато пословицу "Устами младенца глаголет истина" знает каждый.
Или история с голым королем! Все взрослые вели себя в этой истории не слишком умно - и король, и министры, и многие другие. А кто сказал, что на самом деле никакого платья на короле нет? Может быть, всё-таки какой-нибудь взрослый? То-то же!
Мы уж не говорим о том, как плохо пришлось бы вдове Дуглас, а может быть, даже и судье Тэтчеру, если бы не Том Сойер. Индеец Джо перерезал бы их, как куропаток.
Так что нет ровно ничего удивительного в событиях, которые произошли ранним утром 5 января 196... года (ровно за месяц до того, как Матвей Белов пришёл к Леониду Серегину, а Леонид Серегин к Григорию Тарасюку) в пункте, находящемся немного севернее тридцатой параллели и немного восточнее тридцатого меридиана - неподалеку от Аравийской пустыни. Той самой Аравийской пустыни, которую проходят по географии в пятом классе.
Халид не проходил географии в пятом классе. Впрочем, он не проходил её и в каком-либо предшествующем или последующем классе, как не проходил и никаких других предметов, поскольку вообще не учился в школе: по мнению отца Филиппа, посещать школу монастырскому пастушонку было вовсе не обязательно. Дедушка Джафар, упросивший отца Филиппа взять в монастырь Святого Гильома своего младшего внука, должен был радоваться уже тому, что Халид не умрет с голоду, как это случилось с половиной их племени.
Итак, Халид никогда не учил географии. Но он отлично знал, что пустыня недалеко и что второй такой отвратительной козы, как эта рыжая Жозефина любимица господина настоятеля, - нет во всём белом свете. Поэтому надо было поторапливаться.
Нет, Халид не боялся суковатого посоха отца Филиппа - вот уже год как его не бьют. Но за рыжую Жозефину придется отрабатывать ещё целый год! А он и так не знает, как вытерпеть до конца срока.
