Орсон Кард - Человек с ухмылкой на лице
Эльвин обошел медведя и положил руку ему на плечо.
- Зачем? Он-то на меня ружье не наставлял.
- Тогда мне конец, - прошептал Дэви. Ухмылка пропала с его лица, он склонил голову, повалился ничком и свернулся на земле, ожидая смерти, Но ничего такого не случилось. Медведь обошел его, обнюхал и повалял туда-сюда, не обращая внимания на жалобные звуки, издаваемые Дэви. Потом лег рядом, обхватил Дэви лапой и задремал.
Дэви, не веря своему счастью, лежал тихо, испуганный, но вновь преисполненный надежды. Если бы продержаться и не уснуть еще чуток!
Но то ли медведь летом и правда спал одним глазом, то ли Дэви закопошился слишком рано - словом, как только человек потянулся к ножу у пояса, медведь тут же, как бы шутя, шлепнул его по руке.
- Пора спать, - сказал Эльвин. - Ты заслужил отдых, медведь тоже, а утром тебе все покажется намного лучше.
- Но что со мной будет?
- Тебе не кажется, что это зависит от медведя?
- Ты им как-то управляешь. Это все твоя работа.
- Он сам собой управляет. - Второго обвинения Эльвин опровергать не стал, зная, насколько оно правдиво. - И тобой тоже. Вы для того и ухмылялись так долго, чтобы решить, кто чей хозяин. Теперь твой хозяин - медведь, и утром мы, полагаю, узнаем, как обращаются медведи с прирученными людьми.
Дэви забормотал молитву, а медведь тяжелой лапой зажал ему рот.
- Богу помолились, легли и укрылись, - пропел Эльвин. - Баюшки-баю, спи-засыпай.
***
Вот так Эльвин и вернулся в Вествилль сразу с двумя друзьями - Дэви Крокеттом и большим, старым медведем-гризли. Люди, конечно, всполошились, увидев медведя в городе, и схватились за ружья. Но медведь улыбался им, и они не стали стрелять. Потом медведь вытолкнул вперед Дэви, и тот сказал:
- Мой друг не очень хорошо владеет американским языком, но он не хотел бы, чтобы в него целились из ружья. Он также не отказался бы от миски кукурузной каши или от кукурузных лепешек, если у вас найдется.
Так медведь и кормился всю дорогу через Вествилль. Для этого ему и лапой шевельнуть не пришлось, разве чтобы подталкивать Дэви, а люди даже не спорили, такое это было диво - человек, подающий медведю кашу и лепешки. И это еще не все. Дэви прилежно выбирал колючки из шерсти медведя, особенно из задней части, а когда медведь начинал поскуливать, Дэви ему пел. Дэви пропел все песни, которые слышал хотя бы по разу. Ничто так не освежает память, как тычки, которыми награждает тебя одиннадцатифутовый гризли - а когда Дэви совсем уж ничего не мог припомнить, он придумывал, и медведь, не будучи особенно разборчивым, оставался довольным.
Эльвин же то и дело прерывал пение и спрашивал Дэви, правда ли, что он, Эльвин, взломщик и похититель золотого лемеха. А Дэви отвечал - нет, не правда, он, Дэви, это выдумал, потому что был зол на Эльвина и хотел с ним посчитаться. И каждый раз, когда Дэви говорил эти правдивые слова, медведь одобрительно ворчал и гладил его лапой по спине - а у Дэви едва хватало отваги терпеть эти нежности, не обмочившись.
Только проследовав через весь город и обойдя близлежащие дома, процессия двинулась к мельнице, где порядком напугала лошадей. Но Эльвин поговорил с животными и успокоил их, а медведь, набивший брюхо кукурузой в разных ее видах, свернулся и уснул. Однако Дэви не отходил далеко, потому что медведь даже во сне чуял, здесь Дэви или нет.
Но Дэви, будучи человеком гордым, держался как ни в чем не бывало.
- Чего не сделаешь ради друга, а этот медведь - мой друг, - говорил он. Я больше не ставлю капканы, как вы можете догадаться, и ищу такую работу, которая помогла бы моему приятелю подготовиться к зиме. То есть мне надо заработать побольше кукурузы, и я надеюсь, что у вас найдется какое-нибудь дело для меня. А за свою скотину можете не опасаться, ручаюсь.
Люди, понятное, дело, слушали - как не послушать человека, который умудрился попасть в услужение к медведю-гризли, но ни у кого и в мыслях не было пустить медведя к своим свинарникам и курятникам, тем более что он не выказывал никакого намерения честно заработать свой хлеб. Они полагали, что он станет попрошайничать, а там и воровать - кому это нужно?
Эльвин и Артур тем временем, пока медведь спал, а Дэви толковал с фермерами, совещались между собой, и Артур делился своими открытиями.
- Что-то в весах работает так, чтобы недовешивать, когда повозка полная, и показывать больше, когда она пустая - так фермеров и обжуливают. А потом Рэк, ничего не меняя, делает так, что пустые повозки скупщиков кажутся легче, чем есть, а полные - тяжелее, чем есть, и наживается на продаже будь здоров.
Эльвин кивнул.
- Ты уже проверил правильность своей теории?
- Он не следит за мной, только когда темно, а в темноте я ничего не вижу. Да и опасно это - шмыгать ночью около весов, еще поймает.
- Отрадно видеть, что мозги у тебя работают.
- И это говорит человек, который то и дело попадает в тюрьму.
Эльвин скорчил ему гримасу, а сам направил свое старательское чутье в механизм весов под землей. И, ясное дело, там оказался храповик, который при первом взвешивании перемещал рычажок, делая вес меньше, чем на самом деле, а при втором отцеплялся, и рычаг становился на место, показывая большой вес. Неудивительно, что Рэк не хотел допускать Эльвина к весам.
Эльвин пришел к достаточно простому решению. Он велел Артуру Стюарту держаться поближе к весам, но на них не становиться. Рэк записал вес пустой повозки, а когда она съехала с весов, стал подсчитывать разницу. Как только повозка оказалась внизу, Эльвин во всеуслышание накинулся на Артура Стюарта:
- Ты что, дурак, делаешь? Зачем ты залез на весы?
- Не делал я этого! - закричал Артур.
- Да, вроде бы не делал, - говорит один из фермеров. - Я опасался этого, потому что он стоял очень близко, и глаз с него не спускал.
- А я говорю - он на них встал, - говорит Эльвин. - И теперь хозяин потеряет столько же, сколько весит этот мальчишка!
- Да не становился он туда, - говорит Рэк, оторвавшись от своих вычислений.
- Ну что ж, проверить это очень просто, - говорит Эльвин. - Давайте загоним телегу обратно на весы. Тут Рэк забеспокоился и говорит фермеру:
- Послушай, давай я просто учту вес мальчишки при подсчете.
- А достаточно ли чувствительны эти весы, чтобы показать его точный вес? спрашивает Эльвин.
- Не знаю. Можно и на глаз прикинуть.
- Ну уж нет! - кричит Эльвин. - Этому фермеру чужого не надо, но и обвешивать его не годится. Ставьте повозку обратно, и взвесим заново.
Рэк хотел было возразить, но тут Эльвин сказал:
- Если, конечно, эти весы работают как надо. Они ведь правильно показывают, да?
Рэк перекосился, но что он мог сказать на это?
