Юрий Забелло - Планета для робинзонов
- Когда мы еще не знали, что это за вода, мы думали поставить здесь насос, чтобы качать воду в поселок.
По металлической лесенке они поднялись на эстакаду и вышли в прямой коридор, постепенно поднимавшийся вверх. Между каменными плитами, устилавшими пол, тянулись два рельса. Это был самый тяжелый участок пути. Ровный пол заставлял выполнять одни и те же движения и не давал никакого разнообразия в работе мышц. К концу коридора Селии стало казаться, что еще один шаг и она больше не сможет идти. Но вот, наконец, он кончился. Они оказались в громадном помещении. Селия увидела несколько широких цилиндров, скрывающихся в перекрытии.
- Это основание колонн собора? - спросила она, Кларенс ответил утвердительно. Пол помещения так же был вымощен большими каменными плитами. Его пересекали в разных направлениях рельсы, которые обрывались у цилиндров. Селия спросила Кларенса, почему так.
- Мы иногда используем пространство в основании колонн для складов, отвечал Кларенс. - Надо же где-то хранить всякие вещи, которые могут понадобиться не очень часто.
И еще Селия обратила внимание на запах. Пахло чем-то знакомым. Небольшое усилие памяти - и она вспомнила. Так пахло в зоопарке, около клеток животных.
- Как странно, - сказала она. - Пахнет так, как будто здесь держат скот.
- Когда-то, - засмеялся Кларенс, - еще не были готовы скотные дворы, мы получили партию скота. А разместить его было негде. Поставили сюда. Ненадолго, на неделю примерно. И с тех пор здесь стоит такой запах. Что только не делали! И полы мыли, и прочищали швы между камнями... Ничего не помогает!
Они все еще шли вдоль рельсов, уходящих в темноту коридора, ведущего к озеру. Рельсы скрылись под большой двустворчатой дверью. Кларенс повел Селию в обход кирпичных стен, ограничивающих какое-то помещение. Девушке показалось, что они находятся прямо под центром собора:
- Здесь мы думали поставить насос, - сказал Кларенс. - А теперь тут живет наш прощальный привет! - и он внимательно досмотрел на Селию. На она чувствовала себя настолько уставшей, что даже не обратила особого внимания на его слова.
Еще несколько шагов, и Кларенс распахнул перед ней боковую дверь. Яркий солнечный свет брызнул им навстречу.
5
В воскресенье, после службы, было сделано оглашение. Оказалось, что еще несколько девушек, из тех, что прибыли вместе с Селией, выходят замуж. Свадьбы были назначены "через неделю после выпуска".
С понедельника Селия стала готовиться к этому событию. Миссис Мэрчисон подарила чудесный белый муслин на платье. Легкий и нарядный.
- Я, знаете ли, милочка, не терплю современной синтетики. По-моему, нет ничего лучше натуральных материалов. На веранде стоит швейная машина, милочка. - Селии показалось, что теперь эта "милочка" в ее устах звучит немного иначе, чем раньше, - как-то ласкательно. - Вам придется самой заниматься своими платьями. И вообще, надо обновить свой гардероб.
Машина оказалась древней конструкции - ножная ("Мы, знаете ли, милочка, не очень привыкли рассчитывать на электричество. Даже для освещения предпочитаем свечи. Это как-то приятнее"). В помощь Селии пришли две ученицы - высокие полногрудые девочки, и они вместе с Эрнестиной занялись этим увлекательным делом. Весь день кроили, сметывали, примеряли... Селия с интересом присматривалась к своим чернокожим помощницам. Их лица сильно отличались от физиономий африканских негров, к которым Селия привыкла.
- Они ведь - не негры, - объяснила ей Джорджина. - Они - папуасы. У них очень смешное племенное имя - каним-ха. Но мы все зовем их неграми. Так нам привычнее.
Девочки говорили между собой по-английски. В доме белых им запрещалось пользоваться родным языком. Целиком погруженная в свои заботы, Селия почти не интересовалась их жизнью и нравами. На языке у девочек только и было, что скоро выпуск, и они уедут домой. И как хорошо, сто они помогают "белой миссе" шить платья, потому что им скоро тоже выходить замуж, и они тоже сошьют себе такие платья.
- Торопитесь, милочка, - говорила ей миссис Мэрчисон, - скоро из Штатов приедет мистер Джошуа. И сразу же будет выпуск. А там остается всего неделя!
В этих трудах прошли два дня. Третий начался как обычно. Селия кроила очередное платье, как вдруг два раза ударил колокол собора.
- Это общий сбор, - сказала Джорджина. - Надо идти.
В соборе все заняли свои привычные места. Откуда-то из глубины вышел мистер Мэрчисон-старший, вслед за ним двое молодых белых вывели чернокожего мускулистого мальчишку лет пятнадцати.
- Слушайте все! - торжественно изрек мистер Мэрчисон. - Этот человек, театральный жест в сторону мальчика, - презрел законы белого человека. Он забыл все заветы Господа Бога нашего и злом ответил на добро. Он посмел поднять глаза на дочь Авеля, на белую женщину!
- Слышишь, Селия, - зашептала ей сидевшая рядом с ней Оттилия, - это он про меня! Представь себе, этот мальчишка, его имя - Каури, подошел ко мне и спрашивает: "Мисс Тили, я вам не нужен?". Я его спрашиваю; "А для чего ты мне можешь быть нужен?" А он и говорит: "Для всеобщего блага!" Представляешь? А мальчишка, так, ничего... В Штатах я бы еще и подумала...
Она что-то еще говорила. Говорил и мистер Мэрчисон. Но Селия их не слушала. Ее мысли приняли совсем другое направление.
"Ах, дядя, ну зачем было устраивать все это? - с возмущением думала она. - Если бы не твои глупые подозрения... Этот мальчик не стал бы искать ту девушку, которая должна к нему подойти. Это ведь только я знаю, что означают его слова".
Ей захотелось немедленно сказать Кларенсу, что мальчик не виноват, что во всем виноваты подозрения ее дяди... Но присутствие большого количества народа сдержало ее.
"Потом, - решила она. - Вечером. Наедине".
Тем временем мистер Мэрчисон окончил свою филиппику, двое мужчин сорвали рубашку с мальчика, обнажив его мускулистую спину, бросили его на скамью, видимо заранее поставленную для этой цели, и произвели экзекуцию десять палочных ударов по обнаженной спине.
Все вышли из храма. Селия постаралась отстать от Оттилии и своих будущих родственников. Чувство вины перед этим мальчиком усилилось, и она боялась, что ее состояние заметят. Придется отвечать на расспросы; она наверняка расплачется и расскажет про дядю и его подозрения. А ей не хотелось рассказывать об этом всем и каждому. Неторопливо шла она по дороге к дому. Прямо перед ней двое учеников вели под руки несчастного мальчика, завели его в хижину и уложили на веранде. Селия машинально отметила, что это была третья хижина от собора. Один из сопровождающих уселся около него, чтобы отгонять мух от его кровоточившей спины.
Весь остальной день Селия находилась под гнетущим впечатлением увиденной сцены. Девочки, по-видимому, тоже. И они проработали молча до конца дня. Около четырех часов пополудни девочки, как обычно, попросили разрешения уйти и удалились. Селия тоже вышла, - где-то в ее вещах был кусочек ярко-зеленого шелка, который она решила использовать для отделки своего нового вечернего платья. Собственно, это был только предлог для себя самой, ей не хотелось оставаться вдвоем с Джорджиной.
