Роберт Ши - Монах - последний зиндзя
- Я буду готова, когда ты скажешь, - сказала Танико, слегка улыбнувшись. - Монголы научили меня быстрой езде. Они считают, что госпожа, имеющая чувство собственного достоинства, должна ехать по суше. Мы можем до Сэндай ехать верхом, а там наймем лодку, чтобы добраться до побережья в Камакуре. Это сбережёт нам уйму времени.
- Как ты думаешь, что твой отец сделает с Хидейори?
Она нахмурилась.
- Это будет зависеть от разных обстоятельств. Я знаю, что после того, как Кийоси был убит, Согамори приказал моему отцу прислать ему голову Хидейори. По некоторым причинам отец отказался повиноваться. Хидейори жизнью обязан моему отцу.
При упоминании имени Кийоси Дзебу внутренне содрогнулся. Танико посмотрела на него с любопытством: она была настороже.
- Дзебу-сан, ты привел меня в это прекрасное место не для того, чтобы сообщить мне, что ты собираешься взять меня в Камакуру.
- Ты права, я должен кое-что тебе сказать. Я предпочёл бы это забыть, возможно, мы оба могли бы это забыть, но вечно скрывать это невозможно.
Как сказать ей? Он лихорадочно подыскивал слова, которые не нанесли бы ей столь сильный удар. Наконец он сдался. Сказать по-простому и наиболее понятно, как это сделал бы зиндзя!
- Танико, это я убил Кийоси!
Он почувствовал облегчение от того, что наконец произнес то, чего не мог сказать так долго. Но выражение её лица повергло Дзебу в отчаяние. Это был недоверчивый взгляд, который он видел сотни раз на лицах убитых им воинов. Он хотел устремиться к ней и рассказать обо всем, что случилось в тот день в водах залива Хаката, но сдержался. Сначала он должен выяснить, о чём Танико хотела бы узнать. Но она просто переспросила:
- Что ты сказал?
- Я убил Кийоси, - повторил Дзебу. Ему пришлось объяснить подробнее: В бухте Хаката мы вели морское сражение. Он уже собирался убить Юкио. Я выстрелил стрелой с бронированным наконечником. Он мгновенно умер и упал за борт. Я не знал, кто он, но Моко сказал мне. Юкио сначала рассердился на меня. Он отдал приказ ни в коем случае не стрелять в самураев. Но я объяснил ему, что человек, которого я застрелил, собирался убить его. Всё произошло так быстро! Ты знаешь, как всё это случается во время сражения. Сейчас - человек жив, а через мгновение - он уже мёртв. Нет, ты не знаешь, ты никогда не принимала участия в битве...
Он умолк. Этого как раз Дзебу и не хотел делать. Он собирался помочь ей, но лишь оправдывал себя. Дзебу ждал, что она скажет. Взгляд Танико менялся, выражая то потрясение, то боль. "Как у раненого человека", подумал он.
Затем она произнесла совершенно спокойным голосом:
- Я видела убитых людей, Дзебу. Однажды я совершила убийство.
Он ждал продолжения. Её светящиеся глаза встретились с его взглядом, рот Танико был приоткрыт. Через мгновение она воскликнула:
- О, Дзебу-сан! Бедный Дзебу!
Теперь шике был поражен:
- Ты жалеешь меня?
- Ты живешь с этой мыслью с тех пор, как это случилось, особенно с начала нашей совместной жизни. Эта мысль не давала тебе покоя, и ты страдал от неё в одиночестве!
Танико положила руку ему на ладонь. Её рука была холодная и сухая. Она посмотрела на большую коричневую ладонь Дзебу и убрала свою руку.
- Благословенный Амида Будда! Благословенный Амида Будда!
На лице Танико появилось замешательство.
- Я привыкла к смерти Кийоси. Я даже смирилась с потерей сына. Но не знаю, смогу ли я перенести известие о том, что это ты убил Кийоси. Сейчас я посмотрела на твою руку и подумала, что эта рука выпустила смертельную стрелу. Я не могу больше касаться тебя. Помоги мне, Амида Будда!
Дзебу понимал, что она не ему говорит, а разговаривает сама с собой. В тот момент, когда она заговорила о своей жалости к нему, он подумал, что она пытается понять его. Но сейчас, видя наворачивающиеся на глаза Танико слезы, Дзебу понял, что это будет не так просто. Он часто ловил себя на мысли, что когда испытывал сильный страх, боясь, что что-либо произойдёт, то этого не происходило, поэтому ему иногда казалось, что если он преднамеренно станет бояться какого-либо происшествия, то оно не произойдет. Несмотря на это, однажды то, чего опасался Дзебу, случилось, и это были самые черные дни его жизни. Подобное может произойти и сейчас. Его пальцы устремились к груди и ощутили выпуклость Камня под кимоно. Камень, однако, не придал ему уверенности. Он был твёрдый и холодный.
Танико деликатно поднесла указательный палец к глазам, сбросив с ресниц слезинки. Она повернулась и посмотрела на Дзебу. Её глаза были темными и бездонными.
- Расскажи мне подробно, что произошло. Я прослушала тебя в первый раз.
Тихо и осторожно Дзебу рассказал ей, начав с появления кораблей Такаши в устье залива Хаката и закончив свой рассказ тем, как, прорвав линию судов Такаши, их корабль взял курс на Китай.
- Все эти годы я ненавидела человека, убившего Кийоси, - проговорила Танико изумлённо, - даже не подозревая, что это можешь быть ты. Невероятно, что моя карма могла принести мне столько боли...
- Танико, не нужно боли!
Она отошла от него. Дзебу охватил страх, как будто он держал её на краю обрыва и его хватка ослабла.
- Не нужно боли? - переспросила она с удивлением. - Дзебу, я не выбираю, быть ей или нет. Она приходит сама. Мне кажется, вся моя жизнь была наполнена болью, за исключением двух отрезков. Первый - это год с Кийоси, а второй - это последние несколько месяцев с тобой. Ты прервал оба эти отрезка.
Дзебу закрыл глаза. Её слова выбили почву у него из-под ног. Ему захотелось вскочить и бежать от нее вниз, к золотому храму. Он бы бросился на пол и лежал в прохладном месте, пока не умер. Теперь он тосковал по смерти, подобно самураям. Воткнуть кинжал в живот и выпустить кишки несравнимо с этой болью в сердце.
- Будда сказал, что жизнь - это страдание, - прошептала Танико.
Дзебу попытался крепче сжать запястье руки, удерживая тело от падения в пропасть.
- Будда сказал, что страданиям может прийти конец. Что отравленную стрелу можно вытащить из раны, и рана затянется.
- Да, он сказал, что лекарство от страданий - убить мечту, - глаза Танико высохли.
- Мечту о прошлом, которую нельзя вернуть...
- Все мечты, - спокойно сказала Танико. - Всегда, когда я буду желать тебя, я буду причинять себе боль, зная, что буду мечтать о человеке, убившем Кийоси.
- Ты можешь также убить и меня, - воскликнул Дзебу, - если собираешься убить свои мечты обо мне! Существует ли для зиндзя разница между жизнью и смертью? - Думая о харакири самураев, Дзебу добавил: - Сейчас для меня смерть предпочтительнее жизни. Если это принесет тебе успокоение, я дам тебе свой меч, и ты можешь вонзить его в меня.
Взгляд её глаз стал ненавидящим.
