Тимур Пулатов - Черепаха Тарази
- Много раз, мой курфюрст, - с готовностью ответил Гольдфингер, словно ждал похвалы.
- Вот сегодня, например, - продолжал Денгиз-хан раскачиваться, - когда мне сказали, что у нас появилось это чудовище... Оно еще и поныне там, на пустыре, но я спокоен. Хотя народ упрямо твердит о каких-то дурных приметах...
Гольдфингер взял конец веревки и стал помогать эмиру раскачиваться.
Тарази помешкал, но тоже взял другой конец, ибо вся атмосфера, в которой развлекался эмир, располагала к дружелюбию.
- А сколько вы заплатили тому человеку, который провел вас через тоннель? - не открывая глаз, вдруг спросил Денгиз-хан. И добавил доверительно: - Я построил эти тоннели на случай войны. И растратил всю казну. Но пока войны нет, я подумал: тоннели могут пополнять казну за счет путешественников, желающих меня лицезреть. Если еще один год Чингисхан не нападет на нас, тоннели себя полностью окупят.
- Видите, - засмущался Тарази, - мы договорились, что он выведет меня обратно в город...
- Заплатите ему хорошо, - просто попросил эмир, - ибо я обложил проводников самыми большими налогами. Им остаются буквально гроши. А они, как правило, все с семьями.
- Разумеется, - поспешно ответил Тарази.
- Когда я был моложе, - разоткровенничался Денгиз-хан, - и мог лучше развлекать таких путешественников, как вы, - ну, например, сам вместо кучера катал их по парку на фаэтоне, - то брал, естественно, в два раза больше. Но теперь... Мой друг Гольдфингер прекрасно помнит те времена...
Эмир умолк, остановил качели и сошел. Ни слова не сказав на прощание Тарази, он стал удаляться и скрылся за забором. Только раз он обратился к Гольдфингеру, который вел его, взяв под локоть: . - Не забудьте о возмездии, Гольдфингер.
- Нет, мой курфюрст. Мы поручим ему увести от нас эту чудовищную черепаху, - послышался леденящий голос Гольдфингера.
- Да, он ведь ученый и как раз ловит черепах. Только сегодня, пусть сегодня же уводит... Чтобы успокоился народ. Ты ведь знаешь, мой друг Гольдфингер, что в истории был случай, когда народ поднял бунт из-за обыкновенного скорпиона. И заодно в ярости придушил и своего преданного правителя...
IV
Чудовищная черепаха, о которой сказал Денгиз-хан, часом назад была обнаружена на окраине города, недалеко от постоялого двора, где остановился наш путешественник.
Размеры и вид пресмыкающегося так возбудили суеверие горожан, что все решили единодушно: не избежать теперь городу какой-нибудь кары - засухи, чумы или войны.
Тарази же, естественно, был в полном неведении. И когда услышал из ус эмира о какой-то черепахе, то понял это не буквально, не как поручение увезти куда-нибудь подальше чудовище. Подумал, что надо пройти через какой-то ритуал, чтобы искупить свою вину за лицезрение Денгиз-хана.
"Наверное, здесь и до сих пор черепаха почитается прародительницей рода, - подумал удрученный Тарази, оглядываясь по сторонам и ища лошадь. Может быть, толпа заставит меня пролезть под панцирь черепахи и ползти по улице. Что ж, я готов. Конечно же за удовольствие видеть монарха, каким бы жапким и комичным он ни выглядел, надо платить, и не только деньгами..."
Пока Денгиз-хан развлекал гостя, лошадь, пощипывая траву, ушла довольно далеко. Тарази пошел за ней, думая увидеть где-нибудь за деревьями дворец Денгиз-хана.
Он медлил с уходом, поднимался на пни, на низенькие заборы, обозревая все вокруг, но нигде не видел ничего, кроме заборов, каких-то ворот, стоящих сами по себе, без стен, обросших вьюнами и лианами.
"Интересно, - думал Тарази, - откуда это эмир узнал, что я ловлю черепах? Ну, разумеется, не успел я еще подъехать к города, как шпионы уже обо всем ему донесли. Вот почему и проводник не боялся показывать мне потайные тоннели, понятно..."
Тарази поймал лошадь у какого-то забора, бросил в глубину парка последний взгляд и стал вспоминать, в какой стороне спуск в тоннель. Так и не вспомнив, он подумал, что совершенно бессмысленно идти наугад - . можно опять столкнуться лицом к лицу с Гольдфингером - ревнивцем и плутом.
- Господин проводник! - крикнул Тарази. И услышал где-то поблизости шепот, который вначале не разобрал.
- Flpoiiiy, не кричите! - чуть громче сказал голос. - Обогните забор и заходите прямо в тоннель. Мне не разрешено показываться в парке.
Тарази потянул лошадь и сразу же за забором увидел тоннель. Но не тот, откуда он попал в рощицу, а другой, вход в который был слегка прикрыт диким виноградником.
Едва Тарази спустился в тоннель, как провожатый встретил его и взял лошадь под уздцы. И, ни слова не говоря, с видом совершенно бесстрастным, пошел вперед.
Тарази облегченно вздохнул и, почувствовав прилив сил, решил почему-то посмеяться над этой глупой ситуацией - ведь ему, человеку крайне занятому, было жаль столь бессмысленно потраченных часов.
- Почему вам не разрешено появляться в парке перед взором его величества? Ведь, получая плату от таких простаков, как я, вы большую часть отдаете эмиру. Значит, все вы - одна шайка! - крикнул Тарази.
- Прошу вас, не кричите! - на сей раз довольно твердо и решительно повторил проводник.
- Отчего же не кричать?! Мне осточертели шепот, эти улыбки, эта светская дребедень, эти качели и этот Гольдфингер - низкий, испорченный субъект, прихлебатель вашего хана.
Проводник долго молчал, и молчание его начинало казаться зловещим.
Тарази вдруг подумал, что зря он затеял весь этот спор и что плут проводник может в отместку завести его куда-нибудь в темное место и ограбить.
- Я не знаю, о чем вы говорите, о каких это качелях. Я ведь и хана нашего ни разу в глаза не видел, - услышал он голос проводника.
- Как не видели? - удивившись, побежал вперед Тарази, желая поговорить с проводником доверительно. - Человек, который так часто бывает в его саду... Нет, не верю.
- Мне не разрешено с вами разговаривать, - вздохнул проводник, и было видно, что он сам тяготится молчанием. - Вы уедете, а мне тут жить...
- Да ведь нас никто не слышит! - промолвил Тарази, но тут же вспомнил о тех, кто освещал им дорогу в тоннеле.
Ему даже стало немного не по себе - ведь обо всем, что он говорил сейчас нелестного о Денгиз-хане и Гольдфингере, могут донести эмиру, и, хотя он гражданин другого ханства и не должен подчиняться местным законам и обычаям, кто знает, на что способен Денгиз-хан - мстительный и хитрый.
"Хотя, - успокаивал себя Тарази, - правитель совсем потерял самолюбие. Ведь он не ленится раскачиваться на качелях, показывать гостям за плату свое ничтожество. Так что Денгиз-хан безболезненно проглотит все мои резкие выражения".
- А почему вы не побоялись показать мне тайну военного тоннеля? спросил он о том, что его давно интересовало.
