Клиффорд Саймак - Тень жизни
Рост Бастера теперь составлял два дюйма, и казалось, что он больше не уменьшается. Лэтроп наклонился и осторожно поднял его. Он держал робота в руке и не мог унять появившуюся дрожь.
Он сознавал, что Бастер почти преуспел в достижении своей цели, почти поймал его. Он усыпил его бдительность почти человеческими качествами, своим кажущимся дружелюбием. Возможно, Бастер знал, что это был единственный способ добраться до него.
Он поднял руку, и она оказалась на одном уровне с лицом. Бастер замахнулся на него короткими щупальцами.
— Ты почти добился своего, дружище, — сказал Лэтроп.
И услышал в ответ слабый писк:
— Подождите, Элмер доберется до вас!
Лэтроп мрачно ответил:
— Теперь я встречусь с Элмером там, где я захочу.
Он осторожно сунул извивающегося Бастера в карман и начал спускаться по лестнице.
За дверью, которая была заперта, чтобы удержать его внутри, Питер Харпер тщательно обследовал себя. Его борода, решил он, все-таки слишком красная. Он сконцентрировался на этом, и борода стала розовой.
— Дураки! — с презрением зашипел он на все еще запертую дверь.
С его телом, он знал, было все в порядке, как и прежде. Но в голове его была каша, и сейчас, стоя неподвижно, он стремился привести мысли в порядок, втискивая их в присущие человеку рамки, совмещая их с философией, которую ненавидел.
«Все это, — сказал он себе, — скоро закончится». Близилось завершение его миссии — миссии, которая потребовала стольких усилий.
По коридору приближались шаги, и Харпер заставил себя расслабиться. Он порылся в кармане куртки, чтобы найти сигарету, и спокойно ее закурил, когда Стивен Лэтроп, все еще одетый в скафандр, вышел из-за угла коридора.
— Вы, должно быть, Харпер, — сказал Лэтроп, — Я слышал, что вы здесь.
— Не так давно, — сказал Харпер. — Изучаю картины.
— Вам повезло. Не у многих людей есть такой шанс.
— О да, мне повезло. Очень повезло, — Харпер раскатывал фразы по языку.
Лэтроп наморщил нос.
— Вы чувствуете какой-нибудь запах? — спросил он.
Харпер вынул сигарету изо рта.
— Возможно, дело в этом. Это не совсем обычная марка.
Лэтроп отрицательно покачал головой.
— Не может быть. Этот слабый запах похож на трупный.
Глаза Лэтропа смерили мужчину взглядом с головы до ног и слегка расширились при виде вызывающих бакенбардов.
— Борода вполне естественна, уверяю вас, — заметил Харпер.
— Я не сомневаюсь в этом, — сказал Лэтроп, — Вам пошел бы фиолетовый галстук.
Больше ничего не сказав, он повернулся и ушел. Харпер смотрел ему вслед.
— Фиолетовый галстук! — прошипел Харпер. Ненависть исказила его лицо.
Бастер бегал взад-вперед по поверхности стола, его крошечные ноги выбивали сумасшедший минорный ритм.
— Спорить бесполезно, — сказал Элмер. — Этот разговор о землянах, сотрудничающих с марсианами, невозможен. Это не сработает — никогда. Они перегрызут друг другу глотки прежде, чем познакомятся ближе. Вы, Лэтроп, убили марсианина, там, в космосе. С его стороны не было никакой провокации. Вы просто убили его.
— Он играл на моих нервах, — ответил Лэтроп. — И занимался этим в течение почти двадцати лет.
— Это именно то, что я имею в виду, — сказал Элмер, — Если бы две расы смогли примириться друг с другом, они были бы непобедимы. Но они не смогли это сделать. Они действовали бы друг другу на нервы. Вы понятия не имеете о бездне, которая разделяет вас, и это не столько касается знания, здесь можно было бы навести мосты, сколько отсутствия взаимопонимания в тех вопросах, о которых марсиане знают так же хорошо, как и земляне. В силу различия особенностей, лежащих в основе их характеров, они постоянно будут находиться на разных полюсах.
Картер понимающе кивнул:
— Они выступают как старые консерваторы, а мы — как молодые нахалы.
— Но мы могли бы работать на большом расстоянии друг от друга, — настаивал Лэтроп, — Они могли бы остаться в их внутриатомном мире, а мы — здесь. Элмер действовал бы как посредник.
— Невозможно, — не соглашался Картер, — Если подходить с точки зрения времени, то несколько дней для нас — это поколение для них. В их мире все было бы ускорено, даже образ жизни. Фактор времени был бы основной помехой. Мы не смогли бы координировать наши усилия.
— Понятно, — сказал Лэтроп.
Он постучал пальцами по поверхности стола. Бастер побежал в другую сторону, как можно дальше, стараясь ускользнуть от этих барабанящих пальцев.
Лэтроп бросил стремительный взгляд на Элмера.
— И куда мы таким образом придем?
— Всего лишь туда, откуда мы начали, — сказал Элмер. — Вы сделали Бастера бесполезным для меня, но это не имеет особого значения. Я могу послать другого робота.
— Возможно, Бастер снова вырастет, — предположил Лэтроп.
Элмер был не в настроении шутить.
— У вас есть оружие, — продолжал он, — но оно бессильно против меня. Вы избежите быстрой смерти в случае, если откажетесь восстановить ваши воспоминания. Но это также несущественно. Я могу позволить вам страдать.
— Какой вы добрый! — сухо произнес Картер.
— Полагаю, я должен сказать, что сожалею об этой ситуации, — сказал Элмер. — Но я не сожалею. Вы должны понять, что я не могу позволить вам уйти. Чтобы марсианский план мог и далее исполняться, знания, которыми вы обладаете, никогда не должны стать доступными для вашей расы. Если бы стало известно, что марсиане живы, земляне нашли бы способ разыскать их.
— И Злые существа, — предположил Лэтроп, — должны по-прежнему оставаться чем-то мистическим, чем-то не совсем реальным, чем-то, во что верят только дураки.
Элмер был откровенен:
— Именно так. Потому что, если бы ваши люди знали правду, они предприняли бы непосредственные действия. А это было бы неправильно. Нельзя бороться со злом, можно только скрыться от него.
— Как вы можете быть настолько уверенны? — прорычал Картер.
— Марсиане, — торжественно произнес Элмер, — изучали все возможности. Они доказали, что не может быть другого пути.
Лэтроп усмехнулся.
— Вы кое о чем забыли, Элмер.
— О чем?
— Харпер, — сказал Лэтроп, — Что вы собираетесь делать с Харпером?
— Харпер уедет отсюда через несколько дней, — заявил Элмер, — Он никогда не узнает, что случилось. И даже о том, что вы были здесь.
— О да, он не узнает, — сказал Лэтроп, — Я только что разговаривал с ним. Когда шел сюда.
Элмер скорчился, явно испытывая тревогу.
— Это невозможно. Бастер запер его в комнате.
— Замки ничего не значат для Харпера, — объявил Лэтроп.
