Боб Шоу - В эпицентре взрыва
Прочитав письмо, Вы принимаете на себя личную ответственность за осуществление необходимых действий, и Ваша совесть должна подсказать, каковы должны быть эти действия.
К письму прилагаются следующие документы:
1. Математическое доказательство возможности создания нейтронного преобразователя на основе цестронового лазера. Распространение излучения будет иметь характер цепной реакции и вызовет искусственный распад свободных нейтронов в любой близкой к критической концентрации радиоактивного материала. Другими словами, включение описываемого устройства приведет к практически мгновенному обезвреживанию всех ядерных устройств на планете.
2. Схема простейшей модели нейтронного преобразователя, который может быть создан практически за несколько дней.
Прочтите следующий параграф внимательно:
ОПИСАННОЕ УСТРОЙСТВО УЖЕ СУЩЕСТВУЕТ. Оно будет приведено в действие в полдень по Гринвичу 10 ноября 19… года. Вы должны принять соответствующие меры”.
Написанное живо напомнило Хачмену стиль рассылаемых книжными клубами рекламных буклетов, но в конце концов он решил, что свое дело письмо сделает. Убеждать за него будут плотно исписанные страницы математических выкладок. Они передадут сообщение тем членам братства математиков, кто способен мыслить на таком же уровне, те, в свою очередь, повлияют на других людей, те — дальше. Письмо само будет своего рода нейтронным преобразователем, способным начать цепную реакцию в человеческих умах.
Выйдя из кафе, Хачмен сел в машину и направился в институтскую лабораторию. Шел дождь, поднимался туман, и никто, похоже, не заметил, как он остановился во внутреннем дворе большого каменного здания. Двадцать минут ушло на то, чтобы разобрать машину и перенести ее к автомобилю. Когда он закончил погрузку, руки болели от непривычной тяжелой работы. Так никого и не встретив при выезде, Хачмен погнал машину на юг к Хастингсу.
Дорога заняла больше полутора часов. Дом оказался вполне обычным, ничем не выделяющимся из ряда таких же зданий. В конце улицы было видно море.
Вставляя ключ в замочную скважину и открывая дверь незнакомого дома, Хачмен особо остро почувствовал, что входит в чужой дом, хотя только он имел на это все права. Он прошел по комнатам первого этажа, обратив внимание, что мебели в доме лишь необходимый для аренды минимум. Холодный, безжизненный дом. В спальне на втором этаже оказалось одно единственное зеленое кресло. Узкое оконце выходило на глухую стену соседнего дома.
“А ведь я могу умереть здесь…” Внезапно возникшая мысль принесла с собой ощущение подавленности, сменившее чуть приправленное виной возбуждение от всей этой секретности. Он спустился по лестнице и принялся выгружать разобранную машину. На этот раз детали казались гораздо тяжелее, но носить было недалеко, и меньше чем через десять минут части машины уже лежали на полу спальни Хачмен хотел было собрать ее, но потом решил, что сначала надо разделаться с письмами, а для этого лучше пораньше вернуться домой.
Проснувшись на следующий день, Хачмен с удовлетворением отметил особое, цвета меда, солнечное сияние, какое, он был уверен, можно увидеть только по утрам в выходной. Сегодня он наметил отправить письма, предназначенные для самых отдаленных уголков планеты. Он решил разделить их на небольшие стопки и опустить в разных почтовых ящиках, расположенных как можно дальше друг от друга. Сколько можно объехать за день? Почти всю юго-восточную часть страны.
Хачмен выбрался из постели и заглянул в смежную спальню. Викки спала под сплетением теней от задвинутых штор. Он быстро принял душ, оделся, сложил конверты в кейс и отнес его в машину. Перед уходом он заглянул в комнату Дэвида и, остановившись на пороге, долго вглядывался в спящего мальчишку.
С утра движение на дороге было не очень сильное, и Хачмен решил первую часть конвертов отправить в Бате. В том случае, если начнется подробное расследование, у спецслужб уже будет определенное начальное количество данных: место и время отправки писем, и меньше всего Хачмену хотелось оставить ясный след, начинающийся в Кримчерче. Он вел машину быстро, предельно сосредоточившись на дороге, и едва замечал звуки, доносящиеся из радиоприемника, пока не переда ли сообщение о сборе пожертвований для недавно учрежденной организации помощи пострадавшему от атомного взрыва городу. Председатель организации публично заявил о своих подозрениях относительно того, что часть пожертвований переводится различными правительственными ведомствами в другие фонды Хачмен решил, что председатель просто страдает от обычной для организаторов благотворительных сборов мнительности, но тут до него дошло, что и он для реализации своего замысла полагается на почтовое ведомство Ее Величества.
От тревожных мыслей у Хачмена выступил холодный пот на лбу. В его чемодане лежало несколько писем, адресованных в Советский Союз: государственным деятелям, ученым, редакторам научных журналов. Но что будет, если вся почта, адресованная в эту страну, подвергнется проверке? Все знают, что существуют способы, позволяющие делать это, даже не вскрывая конвертов. Он ослабил давление на педаль акселератора и попытался представить, к чему это приведет. Во-первых, охота на него начнется гораздо раньше, чем он предполагал. Во-вторых, и это гораздо важнее, ни одно письмо, направленное в Россию, не попадет к адресатам. А весь его план в том и заключался, чтобы все державы, имеющие ядерное оружие, были одновременно предупреждены о том, что случится 10 ноября.
Если лишь одна сторона получит известие, его “антиоружие” автоматически превратится в оружие.
Продолжая двигаться по шоссе, Хачмен вдруг неожиданно смутно вспомнил женское лицо. Кажется Эндри Найт… Несколько раз он видел ее издалека в институте. Так же неожиданно в памяти всплыл отрывок из “Университетского бюллетеня новостей”: она едет в Москву на семинар по ДНК.
Он попытался восстановить в памяти дату отъезда делегации, но вспомнил лишь, что группа отбывает буквально на днях. Или уже отбыла?
Хачмен прибавил скорость и через пять минут уже был на окраине Олдершота. Миновав аккуратные ряды армейских зданий, растянувшихся по обе стороны дороги на несколько миль, он остановился у телефонной будки и разыскал по справочнику адрес и телефонный номер Эндри Найт. Он записал их на листке бумаги, затем позвонил.
— Эндри Найт слушает. — Она сняла трубку быстро, еще до конца первого гудка, и Хачмен невольно вздрогнул.
— Добрый день, мисс Найт. — Он поискал нужные слова и продолжил: — Не уверен, что вы меня помните. Я Лукас Хачмен. Мы учились вместе…
