Чарльз Шеффилд - Холоднее льда
Теперь оставалось только ждать. Потребуется почти час, чтобы высокоскоростные команды достигли самых отдаленных индивидуальных телескопов, и еще час, прежде чем в центре РСН будут получены подтверждающие данные, что эти приборы точно настраиваются на мишень. Еще три часа потребуются, прежде чем вся сеть телескопов, непрерывно обменивающаяся между собой информацией о положениях и орбитах, сможет принять окончательную, стабильную конфигурацию.
Камилла уже в тысячный раз размышляла о том, что «наблюдение» посредством РСН не давало ученому удовольствий реального времени астрономии прежних дней. Галилей, Гершель и лорд Россе наслаждались результатами своих усилий немедленно — даже если считать «наслаждением» прозябание на открытой всем ветрам площадке высоко над землей. Но они готовы были всю ночь торчать в своих примитивных обсерваториях, вглядываясь в туманные небеса, — только лишь затем, чтобы ощутить радость открытия.
Прибыло первое подтверждение, что ближайший телескоп РСН уже принял команду касательно мишени и начинает ее выполнять. Камилла едва взглянула на него. Все самые хитрые компоненты этой системы крутились на орбитах по ту сторону Солнца, более чем в миллиарде километров отсюда. Их статус она еще часа полтора не узнает. Тем временем Камилла вывела на главный экран предыдущий дисплей, чтобы еще раз его рассмотреть.
— Что, опять в Господа Бога играем?
Как обычно, Дэвид Ламмерман неслышно вплыл в помещение и уже находился за спиной у Камиллы. Он навис над ней, массируя ее плечи и трапециевидные мышцы, пробегая пальцами в сторону шеи. Или прикидывался, что массирует.
Камилла не сомневалась, что на самом деле он проверяет — и не одобряет — толщину жировой прослойки между ее костями и кожей. Астроном была уверена, что, следуй она диетологическим советам Дэвида, быть бы ей еще жирней самой дородной модели Рубенса.
Дэвид неодобрительно фыркнул, прекратил свое прощупывание и нагнулся, чтобы поверх плеча Камиллы вглядеться в заполнившее весь экран изображение галактики Андромеды.
— Послушай, это не имитация. Это настоящая картинка. И чертовски хорошая.
— Хорошая? А ты привереда. Что, нет? Я бы скорее сказала — идеальная. — Камилла ожидала этого важного второго мнения, прежде чем позволила себе ощутить приятное тепло полного удовлетворения. — Все тесты показывают, что мы безошибочно ловим фокус и близки к ограниченному дифракцией разрешению. Последняя группа телескопов подключилась пять часов тому назад. Выясняется, что зеркала вовсе не имели повреждений — все дело было просто в предсказательных алгоритмах на местных компьютерах, которым требовалась маленькая промывка и прочистка. Теперь смотри. Я собираюсь сделать электронное увеличение с высоким разрешением.
Дэвид терпеливо наблюдал, как всегда пораженный скоростью и точностью работы системы управления Камиллы. Поле сместилось, сосредоточиваясь на одной из спиральных «рук» Андромеды. Облако звезд молниеносно разрежалось до точек, затем принялось стремительно рассыпаться по краям поля зрения, пока в центре не остался один пылающий желтый карлик. Увеличение продолжалось, теперь уже сосредоточиваясь на яркой световой крапинке, прижавшейся поближе к материнской звезде. Крапинка все росла и росла — и наконец стала демонстрироваться как отчетливый диск, на котором континенты формировали темные, неровные пятна на серо-голубом фоне.
— Для медиа-удара я выбрала близкую мишень — М31, два миллиона световых лет отсюда. Затем провела компьютерное сканирование на предмет соответствия солнечному типу. Эта планета находится примерно на том же расстоянии от своей звезды, что и Земля от Солнца. Спектральный анализ показывает, что перед нами атмосфера с высоким содержанием кислорода. В голубых зонах тоже есть вода. Прикинь, никто на нас оттуда точно так же не таращится?
— Если таращится, то надеюсь, у него сейчас лучшее время для наблюдений, чем будет у нас, когда люди эту картинку увидят. Вот. Пройдись хотя бы по кромке. — В руке у Дэвида Ламмермана были два контейнера с супом. Один он протянул Камилле.
Она с неохотой взяла суп. Вечно Дэвид пытался ее накормить. Намерения у него были самые лучшие, но когда Камилла работала, интерес к еде у нее начисто пропадал. Все говорили ей, что она слишком тощая, что ей нужно немножко подкормиться. Бесполезно было объяснять всем, что ее хрупкость тощей блондинки так же обманчива, как и ее по-детски наивная наружность. Она никогда не болела, ее тело было крепким и выносливым, как стальная проволока, — хотя у Дэвида, безусловно, имелись тому свидетельства.
— Как только люди увидят это изображение, медовый месяц будет закончен, — продолжил Ламмерман, втискиваясь в кресло сбоку от Камиллы. Двухметрового роста и могучего телосложения, он втрое превосходил ее по весу. Пол-литровый контейнер с супом Дэвид опорожнил тремя быстрыми глотками, пока Камилла прятала свой за монитором. Дэвид быстро его оттуда вытащил, открыл крышку и снова вручил Камилле.
— Что, слишком хорошо? — спросила она, послушно делая глоток. — Я об изображениях, понятное дело, не о супе.
— Так хорошо, что лучше и не бывает. Как только люди поймут, что все уже наверху и пашет как зверь, нас выдавят из графика. Все наше время уйдет какому-нибудь серому кардиналу, в голове у которого лет пятьдесят никаких мыслей не водилось.
Вообще-то Дэвид не хотел давать ответ, и в нем не нуждался. Они с Камиллой уже достаточно по этому поводу поворчали. Это была старая как мир жалоба молодых астрономов. Ты делал всю собачью работу, убивал годы на починку, чистку и калибровку приборов, одновременно планируя наблюдательные программы для занятия самыми фундаментальными проблемами астрономии; а как только все оказывалось в идеальной готовности, твои начальники и предполагаемые благодетели приходили, присваивали лучшее время для наблюдений и развозили его по капелькам на устаревшие и дискредитированные теории.
В свои двадцать четыре года Дэвид Ламмерман был уже вполне компетентен, и прекрасно это знал. Кроме того, он был нетерпелив. Его совсем не утешала мысль о том, что когда-нибудь его время придет. И в свои двадцать семь лет Камилла Гамильтон уже начинала задумываться, придет ли когда-нибудь ее время. В центре РСН она была на два года дольше Дэвида, и он знал ее возможности, даже если больше никто их не замечал.
— Тогда увольняйся. — Камилла смогла прочесть мысли Дэвида, вглядываясь в него поверх контейнера с супом. — А я заберу твое время для наблюдений.
— С тебя станется. Так и пытаешься это провернуть. — Дэвид улыбнулся Камилле и сел, вороша рукой роскошную копну кудрявых светлых волос. Камилла отметила, какой он симпатичный и здоровый на вид. Здоровый умственно и физически. Она была уверена и в том, и в другом — уверена так, что не готова была еще кому-то в этом признаться.
