Джон Уиндем - Мидвичские кукушки
На этот раз уже Джанет спросила, что, собственно, происходит. Алан рассказал, что знал, и добавил:
– Ясно, что пока это продолжается, вы туда не попадете. Лучше вернитесь в Трейн и подождите, пока все не выяснится.
Мы посмотрели вслед капралу и его помощникам как раз в тот момент, когда птичка снова упала с жердочки, а потом еще раз взглянули через поля в сторону Мидвича. После всего, что случилось, выбора, похоже, просто не было. Джанет кивнула. Мы поблагодарили молодого Хьюза и направились обратно к машине.
В гостинице «Орел» Джанет настояла, чтобы мы на всякий случай сняли комнату на сутки. Потом она пошла наверх, а я спустился в бар.
Посетителей для этого времени было необычно много, и почти все – приезжие. Большинство оживленно беседовало, собравшись небольшими группами или парами, но некоторые задумчиво сидели по одиночке. Я с трудом пробился к стойке, а когда возвращался назад с бокалом в руке, за моей спиной раздался чей-то голос:
– А ты-то что здесь делаешь, Ричард?
Голос был знакомый, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, кому принадлежит это лицо, – над ним не только поработали годы, но и твидовая шляпа сменила армейскую фуражку.
– Бернард, дружище! – воскликнул я. – Вот здорово! Давай выберемся из этой толпы.
Я схватил его за руку и потащил за собой.
При встрече с ним я вновь почувствовал себя молодым, вновь вспомнил побережье, Арденны, Райхсвальд и Рейн. Я заказал еще выпить. Через полчаса, когда прошел первый взрыв бурной радости, он вернул меня к действительности.
– Ты так и не ответил на мой вопрос, – напомнил он, внимательно глядя на меня. – Я и не думал, что ты занимаешься такими делами.
– Какими делами? – не понял я.
Он кивнул в сторону стойки.
– Пресса, – пояснил он.
– А, вот оно что. А я-то удивился, что это за нашествие.
Он приподнял бровь.
– Так что же ты тут делаешь, если ты не из них?
– Я здесь живу.
В это время в бар вошла Джанет, и я их познакомил.
– Джанет, дорогая, это Бернард Уэсткотт. Когда мы вместе служили, он был капитаном, потом, я знаю, он стал майором, а теперь?
– Полковник, – сказал Бернард.
– Очень приятно, – сказала Джанет. – Я много о вас слышала.
Она пригласила его пообедать с нами, но он отказался, сославшись на важные дела. Сожаление его было искренним, и Джанет сказала:
– Тогда, может быть, поужинаем? Если удастся попасть домой, то дома, а если нет, то здесь.
– Дома? – переспросил Бернард.
– В Мидвиче, – объяснила она. – Миль восемь отсюда.
– Вы живете в Мидвиче? – спросил он, переводя взгляд с меня на Джанет. – Давно?
– Около года, – сказал я. – Вообще-то сейчас мы должны были быть там, но… – И я объяснил, каким образом мы оказались в «Орле».
На мгновение он задумался, затем, похоже, приняв какое-то решение, повернулся к Джанет.
– Миссис Гейфорд, надеюсь, вы меня извините, если я заберу вашего мужа с собой? Я ведь приехал сюда именно из-за событий в Мидвиче. Я думаю, что Ричард, конечно если захочет, сможет нам помочь.
– Вы имеете в виду, помочь выяснить, что там произошло? – спросила Джанет.
– Ну, скажем так. Не возражаешь? – обратился он ко мне.
– Если смогу быть полезным, буду только рад. А кому это «нам»? – спросил я.
– Потом объясню, – сказал он. – Я и так уже на час опоздал. Я бы не тащил Ричарда с собой, если бы это не было так важно, миссис Гейфорд. Вы сможете обойтись без него некоторое время?
Джанет заверила его, что «Орел» – место надежное, и мы встали.
– Еще одно, – добавил Бернард, – не позволяйте этим ребятам из бара приставать к вам. Гоните их, если попытаются. Они порядком разозлились, когда узнали, что эта история с Мидвичем в газеты не попадет. Не говорите никому из них ни слова. Мы еще поговорим об этом позже.
– Хорошо. Молчать во что бы то ни стало. Это по мне, – согласилась Джанет, и мы вышли.
Командный пункт находился недалеко от «зараженной зоны» на дороге из Оппли. У полицейского поста Бернард предъявил какое-то удостоверение, при виде которого дежурный констебль отдал честь, и мы прошли дальше без особых проблем. Молодой капитан, одиноко сидевший в палатке, очень обрадовался нашему приходу и решил, что, поскольку полковник Лэтчер ушел проверять посты, ввести нас в курс дела должен он.
Птички в клетках, судя по всему, уже закончили свою работу и были возвращены владельцам.
– Возможно, Общество защиты животных будет протестовать, – сказал капитан, – но вот результат, – он показал крупномасштабную карту, на которой был изображен аккуратный круг диаметром около двух миль; центр его находился чуть-чуть к юго-западу от мидвичской церкви.
– Вот оно, – объяснил он, – и насколько можно судить, это именно круг, а не просто замкнутая линия. Мы организовали наблюдательный пункт на башне церкви в Оппли и не заметили в этой зоне никакого движения; на дороге около пивной лежат несколько человек и тоже не шевелятся. А вот что это такое – мы до сих пор не можем понять.
Мы выяснили, что оно неподвижно, невидимо, не имеет запаха, не регистрируется радарами, не отражает звука, оказывает мгновенное воздействие по крайней мере на млекопитающих, птиц, рептилий и насекомых; очевидно, не вызывает последствий – по крайней мере прямых, хотя люди из автобуса и другие, пробывшие там какое-то время, чувствуют себя не очень хорошо. Но это все, что нам известно. Честно говоря, мы пока даже не догадываемся, что это такое.
Бернард задал ему несколько вопросов, уточнил некоторые детали, и мы отправились на поиски полковника Лэтчера. Вскоре мы нашли его в компании пожилого человека, который оказался начальником полиции Уинтоншира. Оба они, вместе с несколькими нижними чинами, стояли на небольшой возвышенности, осматривая местность; группа напоминала гравюру восемнадцатого века, изображающую генералов, которые наблюдают за ходом не слишком удачного сражения, только в данном случае сражение было невидимым. Бернард представился сам и представил меня. Полковник внимательно посмотрел на него.
– А! – сказал он. – Да. Вы тот самый человек, который звонил мне и просил держать все это в тайне.
Прежде чем Бернард успел ответить, вмешался начальник полиции:
– Держать в тайне! Ничего себе! Эта штука полностью накрыла территорию диаметром в две мили, а вы хотите, чтобы это осталось в тайне…
– Таковы инструкции, – сказал Бернард. – Безопасность…
– Но о чем, черт побери, они думают…
Полковник Лэтчер прервал его:
– Мы сделали все возможное, чтобы представить происходящее как тактические учения. Это конечно, шито белыми нитками, но надо же было сказать хоть что-то. Беда в том, что это вполне могут оказаться наши собственные штучки, вышедшие из-под контроля. В наши дни стало столько этой проклятой секретности, что никто ничего не знает. Все эти ученые из закрытых лабораторий скоро от военной науки камня на камне не оставят.
