Алексей Калугин - Не сотвори себе врага (сборник)
Начали нестерпимо ныть десны. Я подозреваю, что это какое-то заболевание, и поэтому постоянно кричу, пытаясь привлечь к себе дополнительное внимание мамы и других людей, лица которых время от времени появляются передо мной.
Людям потребовался не один день для того, чтобы понять наконец-то, что происходит. Я безмерно благодарен маме за то, что он первым догадывается заглянуть мне в рот. Но, похоже, он не обнаруживает там ничего необычного. Он только скалит зубы и похлопывает меня по ягодицам.
Не знаю почему, но я все больше склоняюсь к мнению, что мама является человеком, которому можно доверять. Со временем я, быть может, даже посвящу его в тайну своей Миссии. Союзники среди землян нам не помешают.
* * *Но в связи с моим прогрессом у мамы, должно быть, возникли новые подозрения. Теперь он не просто водит тестором перед моим лицом, но настойчиво требует, чтобы я взял погремушку в руку.
Я пытаюсь сделать это, чтобы положить конец всем сомнениям, как своим, так и маминым, но у меня ничего не выходит. Ручка погремушки сделана удивительно неудобно, и мне не удается уверенно обхватить ее своими короткими пальцами. Я предпринимаю новую попытку.
Великий Агуатт, помоги мне! Я должен справиться с этой проклятой погремушкой! Взываю к тебе, Великий Агу…
* * *– Агу… Агу… Агу… Агу…
* * *Я научился произносить отдельные звуки! Это первый шаг к осмысленной речи!
Но почему-то именно после этого мама перестает показывать мне погремушку. Ее место в руках мамы занимают уродливые чучела монстрообразных существ, раскрашенные в самые невероятные цвета. Быть может, таким образом мама старается познакомить меня с земной фауной?.. Поверить невозможно, что столь ужасные существа могли быть созданы природой!.. Или это какой-то новый тест?..
Но где же погремушка? Почему мне больше ее не показывают? Я ведь так и не успел понять, что она собой представляет и что находится у нее внутри. А без этого выполнение моей Миссии становится невозможным.
* * *Я подсмотрел за мамой и заметил, что он положил погремушку на одну из горизонтальных плоскостей, установленных на тонких ножках. Подобных ей плоскостей вокруг меня несколько, но, в отличие от других, та, на которой лежит погремушка, расположена довольно-таки низко. Я бы, наверное, смог дотянуться до нее, если бы мне удалось подняться на ноги.
Я берусь руками за края своего ложа, сажусь и оглядываюсь по сторонам. Никого из землян поблизости от меня нет. Я ложусь грудью на край ложа и, перевесившись через него, падаю на пол.
Я падаю на спину. Высота небольшая, и падение не причиняет мне никакого вреда. Я тут же переворачиваюсь на живот и быстро ползу в направлении горизонтальной плоскости, на которой лежит необходимая мне погремушка.
Расстояние до нее я преодолеваю довольно-таки быстро. Но теперь мне предстоит самое сложное.
Я берусь обеими руками за ножку, на которую опирается горизонтальная плоскость, и медленно поднимаюсь на колени. Затем я поднимаю вверх голову. Горизонтальная плоскость находится прямо над моей головой. Осторожно отпустив одну руку, я протягиваю ее вверх и цепляюсь пальцами за край плоскости. Опора кажется мне слишком ненадежной, поэтому я быстро перемещаю на край плоскости и вторую руку.
Я даю себе немного передохнуть, после чего, подтянувшись на руках, поднимаюсь на ноги. У меня кружится голова, а в коленках я ощущаю предательскую слабость. Для того чтобы не упасть, я упираюсь в край горизонтальной плоскости подбородком.
Головокружение быстро проходит.
Так. Теперь я могу освободить одну руку и протянуть ее за погремушкой.
Мне не хватает совсем немного для того, чтобы подцепить ее ручку кончиками пальцев. Чтобы достичь цели, мне нужно сделать всего один крошечный шаг.
Но я ведь не умею ходить!
Я приказываю себе не паниковать. Снова ухватившись обеими руками за край горизонтальной плоскости, я делаю глубокий вдох и отрываю ногу от земли. Меня заносит в сторону, и я снова опускаю ее на место. Но теперь я знаю, что могу это сделать!
После короткого отдыха я повторяю попытку. На этот раз, чуть приподняв ногу, я быстро выдвигаю ее вперед и переношу на нее весь вес своего тела. Сохранить равновесие в таком положении невероятно трудно. Поэтому я быстро выбрасываю руку вперед и хватаюсь за погремушку. Равновесие потеряно окончательно, и я падаю на ягодицы.
Погремушка, издав свойственный ей странный шуршащий звук, падает рядом. Я быстро хватаю ее за ручку и подношу к лицу.
Что теперь?
Мне необходимо узнать, что находится в полом желто-красном шарике, но как это сделать?
Я засовываю погремушку в рот и пытаюсь разгрызть ее.
Если бы у меня только были зубы! А так, голыми деснами, сделать это мне не удается. Но зато трение погремушки по воспаленным ноющим деснам приносит облегчение.
Поводив какое-то время погремушкой по деснам, я вынимаю ее изо рта и пристально смотрю на желто-красный шар. Чтобы убедиться, что погремушка не утратила своих свойств, я слегка встряхиваю ее. То, что находится внутри шара, отвечает мне негромким шуршанием.
Итак…
Приняв решение, я размахиваюсь и изо всех сил ударяю погремушкой об пол.
Никакого результата.
Я снова поднимаю погремушку и бью ею об пол.
Затем я повторяю это снова.
Снова и снова.
Я полностью отдаюсь этому занятию, в котором сейчас для меня заключен весь смысл моего существования.
Откуда-то из глубин сознания до меня доносится слабый, едва различимый голос, который не очень уверенно пытается напомнить мне о Миссии.
Конечно, я помню о своей Миссии!
Я ДОЛЖЕН ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО РАСКОЛОТЬ ЭТУ ПОГРЕМУШКУ!
А после этого я, возможно, займусь чем-нибудь другим. Например, разноцветными монстрами, которых так любит показывать мне мама.
СЕЮЩИЕ ВЕТЕР
Солнце, похожее на большой переспелый апельсин, не прошло и трети своего пути по небосклону, а воздух был уже горячим и влажным. Все тело Закладина, облаченное в строгий темно-синий костюм с академическим значком на лацкане, едва он ступил на трап, мгновенно покрылось испариной. К тому же и сила тяжести на Штраке несколько превышала привычную ему земную. Закладин, потянув вниз, ослабил узел галстука.
К трапу подкатил легкий открытый джип.
– Вы Семен Закладин, эколог? – спросил, приподнявшись со своего сиденья, водитель.
На нем была просторная полуспортивная одежда зеленовато-бурого цвета и выгоревшая широкополая шляпа.
– Да, – кивнул Закладин.
Посмотрев по сторонам, он лишний раз удостоверился, что, кроме него, из корабля больше никто не вышел.
