Демид Толкачев - Вечный двигатель
Сначала Лёха запрыгнул в кабину грузовика, из которой Макс как раз вытащил труп водителя, быстро провёл прибором во все стороны и, судя по всему, не найдя ничего подозрительного, побежал в кузов. Там он также принялся проверять прибором стенки. В одном месте прибор пронзительно пискнул. Лёха остановился, переключил пару рычажков, в результате чего прибор выпустил неясную вспышку света с мерзким электрическим звуком, и продолжил осмотр. Не прошло и минуты, как он закончил, сказал «Чисто», выпрыгнул из грузовика и побежал к фургону.
– Смываемся, – приказал Сергей по рации, оставшись в кузове вместе с Даниилом и тремя несчастными.
И фургон, и грузовик выехали с места побоища, фары были выключены.
Решив, видимо, что расположившиеся напротив него пленники не представляют никакой угрозы, Сергей прекратил держать их на мушке. Некоторое время просидев на полу кузова, он снял шлем и с ухмылкой уставился на них.
Пожилой человек сглотнул и осторожно сказал:
– Здравствуйте, Сергей Александрович.
– Ну, привет!
Глава 3. Прорыв тысячелетия
Фургон и грузовик свернули с трассы на просёлочную дорогу. Наверное, только самоубийца рискнул бы ехать в кромешной тьме с выключенными фарами, но Вадим и Макс не снимали шлемов, ориентируясь благодаря приборам ночного видения.
– Зачем тебе вдруг понадобилось срочно узреть, как людей превращают в бесполезные мясные мешки с костями? – спросил Лёха у Саши, озадаченно глядя на неё.
– Я думала, что, может, смогу кому-нибудь помочь, – ответила девочка, сосредоточенно разглядывая свои кроссовки.
– И чем это? Отходной молитвой, что ли?
– Ну, я бы могла перевязать раны, например…
– Умеешь бинтовать раны? – немного удивлённо спросила Катя.
– Да, и неплохо, – точно почувствовав поддержку, Саша подняла глаза на собеседников.
– А бинты, конечно, ты в карманах носишь? – с ухмылкой осведомился Лёха.
– Нет, вообще-то… Но можно использовать и куски одежды.
– Ага, значит, у тебя там ножницы вместо бинтов?
– Эмм… я уверена, что у всех, кроме меня, были с собой ножи, а ими тоже можно неплохо разрезать одежду.
– Представляю, как ты «шмонаешь» раненного мужика в поисках ножа. Ну, допустим. А ты подумала над тем, что тебя могли легко убить?
– Нет, вообще-то, – Саша вновь опустила глаза.
– Вот она, фатальная ошибка! Сначала делать, а потом думать! Или не думать вообще. А нужно – наоборот! Всё обдумать, спланировать, и потом уже действовать. И так – везде, не только в программировании. Глобальное жизненное правило… Кстати, а ты умеешь программировать?
– На Паскале, я так понимаю, не в счёт? – уточнила Саша.
– На Паскале?!
– У нас его в школе проходили.
– В школах до сих пор проходят этого динозавра?!? – дико изумился Лёха.
– Ну, я училась в сельской школе, а там новые технологии не очень-то внедряют. Вообще, я хотела научиться программировать по-настоящему, но всё откладывала… Короче, не срослось.
– Боже, и куда катится этот мир!.. Что ж, надо будет как-нибудь заняться твоим образованием.
– Было бы здорово! – просияв, воскликнула девочка.
На этой позитивной ноте Лёха уткнулся в свой компьютер.
А Вадим, слышавший эту беседу, никак не мог успокоиться. Саша, непонятно почему, действовала на него, как цепной пёс на кота. Вроде и опасности никакой, а приблизиться страшно. «Как она могла не подумать, если понимает Лёху, этого чёртова гения!», – мелькало у него в голове. – «Нет, она всё продумала, и один Бог знает, что у неё на уме!».
Тем временем, в грузовике тоже шла беседа, если это можно так назвать.
– Как эксперименты? Фюрер доволен? – презрительно спросил Сергей у пожилого человека, который, видимо, был самым смелым из пленников.
– Я не очень понимаю, о чём…
– Да ну? Кого последним препарировал: мальчика или девочку?
– Э-э…
– Интересно, вы зомби научились делать, или придумали что-нибудь пооригинальнее?
– Мы физики, мы не проводили эксперименты на животных… И на людях тоже, – поспешил добавить пожилой человек.
– Физики, значит? – Сергей оценивающе оглядел троих незадачливых учёных. У пожилого человека действительно была внешность типичного физика: высокий лоб, обширная лысина, очки и небольшой рост. Парень тоже выглядел, как безвылазный обитатель лаборатории: тощий, прыщавый, с выпирающими передними зубами и странным взглядом, будто говорящим об отсутствии навыков социализации. Женщина же резко выделялась: брюнетка с большими тёмно-карими глазами, тонкими чертами лица и хорошей фигурой. Её скорее можно было представить в главной роли какого-нибудь высокобюджетного фильма, чем рядом с приборами и компьютерами.
– Помнишь моё имя, профессор? – продолжил диалог Сергей. – А я твоё не знаю.
– Дмитрий Вавилов, доктор физико-математических наук, – не дожидаясь дополнительного приглашения, представился пожилой человек. – Это – доктор Артём Васильченко, – он указал на парня. – А это – доктор Ольга Ковалевская.
– Тоже физик? – Сергей скептически уставился на женщину.
– Да, – опередив Вавилова, робко ответила она.
– Не очень-то похожа на учёного, – процедил Сергей.
– Почему? – последовал осторожный вопрос.
– Слишком красивая.
– Это можно счесть за комплимент?
Сергей промолчал и отвернулся. Даниил по-прежнему не снимал шлем и ничего не говорил. Он вообще не отличался разговорчивостью.
– Вы, конечно, не знали, чем занимаются ваши коллеги? – немного помолчав, с нескрываемым сарказмом спросил Сергей.
– Мы действительно не знали, – спокойно ответил Вавилов. – И не знаем. Разграничение доступа очень жёсткое. Вы же были в курсе…
– И про тех, кто на вас напал, вы тоже ничего не знаете?
– Э-э…
– Конечно, вы думаете, что только мы на вас напали, – Сергей усмехнулся. – У тех боевиков даже БМП была. Интересно, откуда? Кто-то вас слил.
– Те двое, наверно, – сказал Даниил. – В заднем грузовике отсиживались.
– Как вариант.
Сергей не торопился узнать, что досталось ему и его команде в качестве добычи. Видимо, он собирался допросить учёных, когда они доберутся до спокойного места.
Они возвращались обратно, в заброшенный посёлок, но другим путём. Достаточно долго ехали просёлочными дорогами, потом разделились и поехали в объезд. Дорога заняла немногим более четырёх часов. Когда они прибыли на место, ещё было темно.
Вскоре вся компания оказалась в полуподвале. Намечался серьёзный разговор. На этот раз Сашу не попросили выйти.
– Итак, что вы перевозили? – без лирических вступлений спросил Сергей.
Вавилов переглянулся со своими коллегами. Они выглядели ещё более напуганными, чем он сам. Решив, что говорить опять придётся ему, Дмитрий неуверенно начал:
– Ну, мы кое-что изобрели. И, помимо, так сказать, общеизвестной и нужной нам техники, мы перевозили ещё и это.
– И что же это?
– Это… – Вавилов замялся. Он понимал, что не только не хочет, но и не должен ничего говорить про изобретение. В конце концов, это было государственной тайной «особой важности». Однако он понимал и то, что раз эти люди сначала разнесли пол лаборатории, а теперь перебили кучу народа и выглядят, как ни в чём не бывало, они не остановятся перед проведением допроса «с пристрастием». Возможно, он сможет его выдержать, но вот Артём или Ольга… Попытаться соврать? Если бы все они умели только стрелять, это, пожалуй, сработало бы. И если у них нет сыворотки правды. Или детектора лжи. Но даже если так, они сами ничего с изобретением не сделают и найдут тех, кто сделает. И тогда ложь обнаружится, и тогда… Понадеяться на помощь? Вряд ли их найдут достаточно быстро, а если найдут, то нет гарантий, что смогут помочь. Подольский говорил о планируемом усилении охраны лаборатории не просто так. Сергей Александрович не соврал. Если предположения верны, он и его ребята, как бы странно это не выглядело, спасли ему и его коллегам жизнь, а, возможно, и будущее их изобретения. Это даёт некоторое моральное право на откровенность.
– А, чего уж там! – после непродолжительных раздумий Вавилов махнул рукой. – Если говорить просто, то… Если совсем просто, то мы изобрели и перевозили вечный двигатель.
На несколько секунд установилось молчание, прерванное Лёхой:
– Поздравляю вас, профессор, соврамши! Я ничуть не сомневаюсь в вашем бесспорном интеллектуальном превосходстве, однако неужели вы и вправду решили, что никто из нас не ходил в школу? Ведь каждый, кто ходил в школу, знает, что вечный двигатель невозможно изобрести, даже чисто теоретически!
– Да, безусловно, это так, – спохватился Вавилов. – Я сильно упростил. Точнее будет сказать, что мы изобрели управляемый электромагнитный резонансный самоподдерживающийся аннигилятор замкнутого цикла. В соответствии с представлениями современной физики, нельзя создать устройство, выделяющее больше энергии на единицу массы топлива, чем УЭМРСАЗЦ, поэтому я допустил такое грубое упрощение.
