Юлий Буркин - Звездный табор, серебряный клинок
- Твои люди на корабле слышат меня? - спросил я, делая вид, что взял себя в руки, но слегка обессилел от давешней вспышки и сознания безнадежности ситуации.
- Да, слышат, - отозвался Рюрик.
- Я хочу убедиться в этом.
- Генерал, включитесь.
"Генерал", - отметил я про себя. - Разумеется, бессмертный, а значит, трусливый.
Стереоэкран разделился пополам, и во второй половине возникло туповатое и бледное от напряжения лицо пожилого астролетчика, облаченного в форму с золочеными лампасами.
- Генерал, - обратился к нему Рюрик, - если на экране появится старуха, уничтожьте их корабли.
Тот кивнул. Рюрик продолжал:
- Вы слышали, о чем мы беседовали с этим милым юношей?
- Да, я все слышал, - заверил тот и, надувшись от собственной важности, обратился ко мне. - Каким образом мы произведем обмен?
- Минутку, - приостановил я его и, включив громкоговорящую связь, объявил: - Аджуяр! Это я - Роман. Не вздумай появиться в рубке! Ни при каких условиях! Кто-нибудь из экипажа, последите за ней. Если она войдет в рубку, нам всем конец! - Я отключил переговорник и взглянул на генерала: - Что вы спросили?
- Каким образом мы произведем обмен? - повторил он.
- Значит, так. Прежде всего уясните себе, что ваше судно находится под прицелом трех моих кораблей, - и это было истинной правдой. - Пилоты слышат нас. Мой корабль приблизится к вам, мы произведем стыковку, я перейду к вам, а ваши пленные пересядут сюда, на мое место.
Внезапно в наш разговор вклинился взволнованный голос дядюшки Сэма (говорят, "взволнованный" на иврите означает "мудак"):
- Что вы творите! Не порите горячку! Это предательство!
- Филипп! - рявкнул я. - Отключите этого кретина!
Рюрик вновь ощерился в улыбке:
- А вот и мой беглый советник... Травоядные сбиваются в стада...
Филипп тем временем сделал короткое движение и сообщил:
- Он больше не помешает.
А ведь дядюшка - его непосредственный начальник. И к тому же Филипп-то, наверное, тоже думает, что я не блефую, а и впрямь решил пожертвовать собой. В таком случае его преданность мне безгранична...
Вся эта катавасия дала возможность рюриковскому генералу обдумать сказанное мной, и он, натянуто улыбнувшись, заявил:
- Стыковка вовсе необязательна. Вы можете воспользоваться шлюпкой...
- Не держите меня за идиота, генерал, - отозвался я. - Миг - и вы в гиперпространстве... Если же мой корабль будет к вам пристыкован, вы не сможете уйти, не повредив собственное судно.
- Я могу дать слово офицера...
Мы - я, Филипп и рыжий парнишка стрелок - захохотали одновременно. "Маркес, Борхес, Кортасар отвечают за базар" - мое любимое двустишие в бытность студентом-филологом... Краем глаза я заметил, что лающим смешком разразился и Рюрик.
- Делайте так, как он велит, - продолжая ухмыляться, скомандовал оборотень. Приведите в боевую готовность весь свой экипаж. Если щенок смухлюет, уничтожьте и его, и все его семейство. И успейте при этом обстрелять его корабли первыми. Если все будет чисто, дайте им уйти.
- А если смухлюете вы, генерал, рванем все вместе, - заверил я.
Затравленно глянув на меня, генерал кивнул:
- Приближайтесь и приготовьтесь к стыковке. Мы не хотим кровопролития, добавил он почти просительно и тут же, отвернувшись в сторону, отдал распоряжение по интеркому: - Подготовить стыковочный терминал! Всем принять боевую готовность!
Мы переглянулись с Филиппом, и тот еле заметно кивнул мне. Ну, слава богу! Он понял мой замысел и не считает меня камикадзе! Я отстегнул ремни кресла и вышел из поля зрения камеры модуля связи, чтобы создавалось впечатление, что я отправился готовиться к высадке.
Медленно, на реактивной тяге, наш корабль подплыл к махине крейсера. До стыковочного терминала оставалось сотни полторы метров, когда Филипп нажал заветную кнопку, и абордажный шлюп, оторвавшись от нашей поверхности, но словно пуповиной связанный толстенным кабелем с нашим кораблем, прилип к боку крейсера.
- Что это?! - выпучив глаза, вскричал военный, почувствовавший мощный удар в обшивку. - Вы что, не обучены стыковке?! Вы повредите мне корабль! Вы же сами настояли на стыковке, так какого черта вы отстегнули шлюпку?! Немедленно отзовите ее и повторите действие!
Я мигом вернулся в кресло, и при виде меня глаза у генерала вылезли на лоб окончательно. Чтобы не дать ему успеть совершить необдуманные поступки, я повелительно рявкнул:
- Спокойно! Главное, не делайте резких движений, генерал! Слушайте меня внимательно. Сейчас на поверхности вашего судна находится мощный термоядерный заряд. Как говорится, "большому кораблю - большая торпеда"... Если вы уйдете в гиперпространство, кабель запала, вы должны видеть его посредством камер внешнего обзора, оборвется, и, где бы вы ни вышли в реальность, вашу посудину разнесет в щепки! Вам это надо?!
Второй и третий "призраки" уже неслись к нам.
- Я не понял! - взвизгнул генерал. - Что все это значит?! Вы мухлюете?!
Двойной удар потряс его судно.
- Чего тут непонятного? Конечно, мухлюю. Еще два термоядерных заряда той же мощности у вас на брюхе, - сообщил я. - И повторяю, стоит запалам оборваться, и вы превратитесь в сверхновую! У вас случайно не наблюдается болезненной склонности к суициду? Тогда сдавайтесь, искренний мой совет. Пленным гарантируем жизнь.
- Полный вперед! - прорычал Рюрик.
Еще бы! Он-то был где-то далеко от этого места. Скорее всего в Кремле, если таковой еще имеется.
- Я приказываю! - орал он.
Как это было бы удобно для него - укокошить и меня, и царевича, пожертвовав лишь одним жандармским крейсером и его экипажем. До последнего момента он, похоже, с удовольствием играл со мной. Но игра вышла из-под контроля: его партнер по шахматной партии вдруг вынул из кармана пистолет...
Склонности к суициду генерал явно не имел. Он, наконец, сообразил, в какой попал переплет, и говорил теперь только со мной, не обращая ни малейшего внимания на выкрики Рюрика:
- Ваши пилоты достаточно опытны?! - умоляющим голосом простонал он. - Мой корабль вращается, это может привести к обрыву одного из кабелей!
- Не дрейфьте, генерал, - успокоил я его. - Нам наши жизни тоже дороги, хоть они и не такие длинные, как ваши. Все мы сейчас на волоске от смерти, и спасти нас могут только полное спокойствие, выдержка, ваша безоговорочная капитуляция и синхронность наших действий.
- Я сожру вас всех!!! - рычал Рюрик, и морда его сейчас даже отдаленно не напоминала человеческую. И его серый череп, минуту назад голый, как футбольный мяч, и лоб, и щеки буквально на глазах покрывались жесткой клочковатой шерстью.
- Отключите эту собаку, генерал, - велел я. - Она мешает нам понимать друг друга.
