Фрэнк Перетти - Пророк
Четыре пятьдесят. Джон вышел в студию, где уже горели прожектора и операторы тихо устанавливали камеры на места, следуя указаниям Сузан, оператора аппаратной. Режиссер Марделл находилась на своем месте в студии – в наушниках головного телефона, готовая приступить к руководству съемками; а высоко на операторском кране один из техников подготавливал управляемую камеру к головокружительному спуску.
Четыре пятьдесят две. Эли Даунс заняла свое место слева от Джона и принялась просматривать сценарий, отмечая кружочками, линиями и стрелками самые последние внесенные в него изменения.
Джон уже прочитал весь сценарий – сначала на мониторе компьютера, потом распечатку с принтера. Он был готов. Первым в вечерней программе шел сюжет о кандидатах, за которым следовал дополнительный репортаж о продолжающейся полемике по проблеме абортов. Прочитав текст Мэриан Гинбонс, Джон попытался обменяться текстами с Эли Даунс, чтобы он взял сюжет о кандидатах, а она дополнительный сюжет о проблеме абортов, но Эли не любила делать перестановки в последнюю минуту, и, что неудивительно, Раш Торранс тоже не одобрил идею Джона.
Теперь именно Джон должен был предварить репортаж вступительным словом и задать предусмотренный сценарием вопрос к сюжету – объективно и профессионально. Вне всяких сомнений, Бен Оливер будет смотреть программу с целью убедиться, что он сделал это. Джон даже спросил себя, не сам ли Бен распорядился, чтобы этот сюжет взял именно мистер Баррет, дорогостоящий телеведущий программы новостей – и никто другой.
Но Брюверы тоже будут смотреть программу, не говоря уже о Карле. Ему придется как-то объясниться с ними, и это будет непросто.
«Если бы они только были здесь, – подумал он. – Если бы только знали все факторы, все силы и интересы, все обстоятельства, влияющие на ход событий...»
Четыре пятьдесят четыре. Телесиноптик Хэл Розен присоединился к ним, заняв свое место на правом конце стола, а спортивный обозреватель Бинг Дингэм сел на свое кресло, крайнее слева.
Четыре пятьдесят шесть. Время анонса, идущего сразу по окончании полемического ток-шоу.
Марделл начала обратный отсчет, потом дала знак.
Энергичная музыка. Камера Два берет общий план: Джон, Эли, Хэл и Бинг сидят за столом в студии, готовые начать. Они были в эфире.
Джон начал: «Добрый вечер. Вы смотрите пятичасовые новости Шестого канала...»
Кадры видеозаписи. Губернатор Хирам Слэйтер выступает с довольно пылкой речью; затем следует еще более пылкое выступление его соперника Боба Уилсона.
Голос Джона за кадром. «В ходе избирательной кампании между кандидатами на пост губернатора разгорелась полемика по проблеме абортов».
Кадры видеозаписи: Женский медицинский центр, крупный план Дин Брювер, разговаривающей у входа с работницей клиники.
Эли прочитала сопроводительный текст: «И споры по вопросу абортов становятся все ожесточеннее в связи с тем, что в местной клинике родители пытаются преступить закон о защите частной жизни».
Джон представил Хэла Розена: «А Хэл расскажет нам о погоде, если от нее еще что-то осталось».
Камера Три берет Хэла крупным планом.
Он смеется с извиняющимся видом: «Ну что я могу вам сказать? Ожидается все та же прохладная пасмурная погода, характерная для этого времени года, но в выходные немного прояснится, так что надежда остается!»
Эли представила Бинга Дингэма: «А Бинг Дингэм расскажет нам, что же, собственно, случилось с Билли Грейларком».
Камера Один берет крупным планом Бинга.
«Билли залечивает свои раны, как и его импресарио. Мы посмотрим острые моменты поединка и выслушаем комментарии Грейларка и Бенгала. Похоже, они все еще продолжают сражение!»
«На ринге и на словах», – колко заметил Джон.
Бинг ответил: «Совершенно верно», а Джон усмехнулся в камеру Два, которая в этот момент взяла общим планом всех четверых.
«Все эти и другие сюжеты смотрите в пятичасовом выпуске новостей Шестого канала».
На мониторах, встроенных в стол телеведущих, пошли кадры рекламы – значит, эфир прервался.
Наверху в аппаратной режиссер выпуска Раш Торранс стоял на своем посту в наушниках головного телефона, нервно листая свой сценарий.
– Черт, мы все равно не укладываемся. Сюжет Мэриан про этих родителей и клинику идет... сколько? Две минуты! А значит, у нас остается всего...
Оператор Сузан, пролистала свой сценарий.
– У нас все битком забито до первого перерыва. Мы можем передвинуть вперед номер 199, о деле Лэндфорда, но тогда рассыплется вторая часть.
Раш нашел решение проблемы:
– 0'кей, посмотри третью часть. Мы выкинем номер 399,сюжет о Шуте Гороховом. А мертвое тело перемести из второй части в третью.
Сузан нашла сюжет о Шуте Гороховом и вытащила страницы из сценария.
– Порядок, триста девяносто девятый выкинут. – Она нажала кнопку селектора и сообщила телеведущим:
– Джон и Эли, выкиньте номер 399, Шута Горохового, и поставьте номер 299, мертвое тело, на первое место в третьей части, прямо перед сюжетом 301, протест торговцев автомобилями.
Сузан бросила сюжет 399 – о Шуте Гороховом – на пол.
Раш вытащил из сценария сюжет 399 – о Шуте Гороховом – и швырнул страницы в мусорную корзину.
За столом в студии Джон вытащил из сценария страницы.
– Вот куда отправляется твой сюжет, Лесли. – Он бросил страницы на пол.
– Приготовились... – сказала Марделл.
Программа начинается. Они мгновенно приняли деловой вид и стали сосредоточенно просматривать свои сценарии. Всего через несколько секунд все телезрители смогут совершить головокружительный спуск с неба, провалиться сквозь крышу здания Шестого канала и приземлиться в студии напротив Джона Баррета и Эли Даунс для того, чтобы узнать новости дня.
В тот вечер Карл Баррет был одним из зрительской аудитории; он сидел в мастерской своего дедушки возле мольберта и смотрел маленький переносной телевизор, стоящий на верстаке. Он поставил на мольберт новый холст для следующей работы, в которой предполагал выразить идею стройного порядка, присутствующего во вселенной даже среди хаоса. Замысел, конечно, грандиозный, но Карл был воодушевлен им и воодушевлен собственным воодушевлением. Он уже много лет ничем не воодушевлялся, но эту работу он фактически видел законченной, еще даже не приступив к ней. Карл знал, чего он хочет, так четко, как никогда не знал прежде, и хотя ему еще предстояло найти наилучший подход, наилучший путь к намеченной цели, он уже знал, в каком направлении двигаться.
Но сейчас он прервался, отложил в сторону кисти и включил телевизор с легким чувством тревоги. Отец не звонил ему весь день, и это обеспокоило Карла. Когда наконец во второй половине дня он дозвонился до Дин Брювер, то узнал плохие новости, а также, вероятно, новости хорошие. С запросом на медицинские документы ничего не вышло, но все же, похоже, сюжет – какой-то сюжет – все равно собирались пустить в программе. Джон и Лесли собирались сделать какое-то сообщение. Карл позвонил Рэйчел Франклин, чтобы сказать ей об этом.
