Сергей Булыга - Ведьмино отродье
Гонг! На обед. Ларкена на обеде не было. Бейка сказал:
- Они работают. В секретной.
Рыжий поел, опять ушел в библиотеку. Открыл Устав. В первой главе "Права" - было записано: "Мы все равны. Перед судьбой". А дальше - чистый лист. А остальные главы вовсе были вырваны. Рыжий закрыл глаза, задумался. А ведь действительно, точнее не сказать, - мы перед нею все равны, а остальное все надуманно и шатко. Вот как ты до обеда прочитал: корабль принял груз, дождался ночи, вышел в море; никто не знал, куда он дальше двинется - на север ли, на юг, - сам капитан того еще не знал, знал один лишь купец, хозяин груза, он и приказал, корабль свернул на юг - и тотчас из-за острова ему наперерез мчится пиратская галера под черным полосатым флагом, бьет мерный гонг и в такт ему гребцы кричат "вва! вва!", галера приближается, на абордажной палубе уже пошло движение - готовят крючья, лестницы, - и вдруг... Вдруг шквал - как будто ниоткуда! - и оба корабля, пиратский и купеческий, идут на дно, все тонут... Почему? Свидетель с берега отметил, что будто бы в это же самое время он видел в море, неподалеку от места катастрофы, Белый Балахон. Сославшись на свидетеля, ликвид-коллегия решила: галеру "Птичка Лю" считать действительно погибшей, а все расходы перебросить на казну, ибо прямых виновных нет... Р-ра! Бред какой-то: Белый Балахон! Но это что! А вот еще одна история, и в ней виной всему Живая Борода. Она будто всплывает после шторма и тянет свои щупальца, обхватывает корпус и принимается душить в своих объятиях корабль - трещат шпангоуты, вода хлещет в пробоины, падают мачты... Ну, и так далее. И тоже - все расходы на казну! А то еще... Да что перечислять! Язык устанет. Вон сколько их стоит, таких томов! И в каждом ведь...
Гонг! К ужину. Вот, наконец, явился и Ларкен; мрачно кивнул, ел только хлеб, пил только воду, а в разговоры - ни в какие! - не вступал, поужинал и вновь ушел в секретную. Вот чва! Как будто он кому-то нужен! И Рыжий заказал шипучего и мятных леденцов, и сахарных орешков, и сигар; сидел, закинув стопы на столешницу, пускал дым кольцами, поглядывал на Бейку да покашливал. Бравый стюард стоял в дверях, вздыхал - и подойти не мог, и жаль было уйти; Бейка сказал, что господин не разрешает побираться, узнает - загрызет. И в разговоры Бейка не вступал, ибо и этого спец тоже не одобрит...
А спец не появлялся, спец работал. Он и назавтра молчал как стена - за завтраком и за обедом. А перед ужином Рыжий, призвав к себе стюарда, сказал, что он, полковник Рыш, отныне будут столоваться прямо здесь, в библиотеке.
- А если спец... - сказал было стюард...
Но Рыжий перебил его:
- А если спецу будет скучно, так ты поставь напротив него зеркало!
- Но...
- Я сказал! Пшел вон!
Бейка сбежал. Ларкен не объявлялся. И не объявится, Ларкена корчит, да! Похоже, он предположил, что ты здесь для того, чтоб подсидеть его - Вай Кау, мол, решил списать его, Ларкена, вчистую, ну а тебя, как перспективного... И оттого-то он, Ларкен, молчит, не вылезает из секретной, чтоб доказать, что он еще чего-то стоит, чтоб обойти тебя, чтоб оттереть тебя, чтоб... Р-ра! Не пьет и даже не поет. Сидит в подвале - и прекрасно; вон тишина какая - благодать! И Рыжий, развалясь на пуфаре, читал... теперь одни только "Казенные Дела" ликвид-коллегии! Бред несусветный, чушь конечно же, а вот читал, ибо учуял след. Правда, какой, пока еще не знал. Листал, читал обрывки фраз, зевал. Так прошел день, второй. И адъютанта не было, и стук-тумбарь молчал. Порой, когда его голова начинала совсем уж идти кругом от всей этой несусветной лжи и этих диких, жутких суеверий, Рыжий закладывал страницу и вставал, и, подойдя к окну, смотрел на корабли. Бейка сказал, что Хинт командует сорокадвухвесельной галерой под желтым парусом и с бронзовым тараном на три зуба. Такой галеры видно не было, и Рыжий снова открывал "Казенные Дела" - уже второй, третий, четвертый том, - читал о Липком Якоре, Подводной Птице, Гиблом Ветре. Читал, читал, зевая до икоты... Только однажды он насторожился - это когда в отчете о Магнитном Острове ему почудилось, что там есть доля правды: первых пятнадцать дней пути штурман описывал довольно точно - и в расстояниях не лгал, и в направлениях ветров, течениях, склонениях иглы... а после, как всегда, все пошло вкривь и вкось. А жаль! Вот если б встретиться с тем штурманом да расспросить его... Да только двести лет уже прошло с тех пор, как того штурмана зашили. Вот так! И Рыжий вновь читал, читал... Того, что он искал, все не было и не было. А время шло! И вдруг...
Глава четвертая
ВСЕЦЕЛО РАДИ ВАС
Хотя не так уже и вдруг. Еще во время обеда Рыжий почуял, что в форте происходит нечто необычное - уж слишком за окном забегали, загикали. И по-хорошему нужно было бы встать да посмотреть, что же там такое творится... Но он поленился. Ему подумалось: небось это они готовятся к встрече эскадры - Вай Кау ведь сказал, что Хинт должен вот-вот вернуться. И все же, дообедав, Рыжий решил проверить, не случилось ли там какой беды - и как будто бы невзначай подошел к окну и выглянул во двор... Нет, вроде все спокойно, ну разве что у адмиральского дворца стоит удвоенный наряд...
Но тут как раз явился Бейка, стал прибирать посуду, и Рыжий, не желая показывать ему свое беспокойство, сладко потянулся, лег на пуфарь, раскрыл "Казенные Дела", том пятый, часть вторую, и снова принялся читать. На этот раз в "Делах" шла речь о Раздвоителе - о ловком шулере, который мог раздваивать игроцкий кубик и поэтому всегда всех обыгрывал. У шулера были особые приметы, его ловили, но безрезультатно, ибо всегда, в самый ответственный момент, этот негодяй вдруг бесследно растворялся в темноте. Якобы растворялся. Таким свидетельствам конечно же не верили, многих из таких горе-очевидцев пытали, кое-кого даже отправили в мешок... Но денег так и не нашли. В конце концов процесс пришлось закрыть за недостатком доказательств, деньги списать... А сумма, сумма какова - триста шестнадцать тысяч золотом: вот уж кто-то погрелся на этом! Да что с них взять? Ганьбэй и есть Ганьбэй, пристанище законченных злодеев и самых бесстыжих лжецов! И Рыжий, гадливо оскалившись, перевернул еще одну страницу. Вот, снова о мошенниках, но тут куда как изощреннее - преступник именован Злобной Тварью, и эта Тварь... Постой, постой! Вот как! Рыжий вскочил... и снова лег, читал; уже не в силах оторваться, он лихорадочно листал страницу за страницей, глотал абзацами, сопел от нетерпения...
А за окном опять шумели: шум нарастал - там грохотали, бегали, кричали...
Но Рыжий не вставал и не выглядывал, читал, сжав челюсти, впившись когтями в книгу. Строчки плясали перед ним; вот так известия! Вот так...
Нет! Ложь это! Пустая болтовня. Рыжий вскочил, встряхнулся. Да мало ли что можно написать! Да и когда все это было? А вот... Да, надо посмотреть! И Рыжий подошел к окну. Гм! Р-ра! Удвоенный наряд у адмиральского дворца, и возле главного колодца - тоже. Вот это правильно! Колодец - вот это действительно важно. Ведь если вдруг какой-нибудь лазутчик сумеет вывести из строя водяную помпу, то форт уже на следующий день... А вот - ого! - а вот уже и запираются ворота, вот к катапультам встали канониры и принялись разворачивать их... по направлению к жилым кварталам! Ну нет, тут дело не в лазутчике - тут все намного покруче. И даже не чужих здесь опасаются, а... М-да! А вот уже и зарядные ящики поволокли, а вот уже и посыпают плац песком, чтобы потом, в бою, не поскользнуться на пролитой крови. Предусмотрительно. Весьма! А вот шумят уже и здесь, у самого крыльца. Узнать, немедленно!
