Александр Казанцев - Купол надежды
Оба члена Особой комиссии никакой радости на своих важных лицах по поводу состоявшейся встречи не изобразили. Но Генри Смит не сбавлял ни тона, ни скорости:
— Прежде всего хочу вас поздравить, джентльмены, с заслуженной Нобелевской премией, присужденной вам обоим на равных. А также с избранием вас одного в палату лордов, а другого в сенат США. Не выпить ли нам по этому поводу? Здесь еще не додумались до сухого закона! И не обсудить ли нам ваши будущие выводы по поводу коммунистического гнезда под антарктическим льдом?
Лорд Литльспринг и сенатор Мирер переглянулись. Оба вспомнили, что последовало за избранием каждого из них в палату лордов и сенат.
Глава вторая. НОВЫЕ ПЭР И СЕНАТОР
Профессор Смайльс и прежде бывал в палате лордов, но лишь толкаясь среди гостей на галерее.
На этот раз он стал главным участником церемонии, которую про себя назвал британским шоу. Почтенного ученого облачили в баронский плащ и в сопровождении двух лордов-поручителей проводили по залу палаты лордов для вручения им лорду-канцлеру королевского рескрипта.
А потом, освободившись от средневековых одеяний, друзья лорды провели неофита в буфет со странным названием «бишеп-рум». Лорд Литльспринг, получив свое новое имя от ручейка в овраге близ отцовского дома, подумал было, что комната эта имеет отношение к шахматам. Однако молодой лорд Стоункросс, директор одной из контор по оптовой торговле зерном, уверил, что здесь прежде переоблачались прелаты, а слово «бишеп» (епископ) так и осталось за комнатой, где теперь можно недурно закусить и даже выпить. Но к шахматному слону это не имеет отношения.
Лорд Стоункросс любил пошутить и подтрунивал над новым пэром, который теперь никогда не станет премьер-министром Англии, ибо, по старинному английскому установлению, «кретинам, умалишенным и лордам быть премьер-министрами возбраняется».
— Здесь совсем недурно кормят, — продолжал лорд-директор. — Во всяком случае, вам не подсунут искусственной пищи. Кстати, сэр, мы гордимся, что новый пэр Англии в качестве председателя комиссии ООН будет решать судьбу Города-лаборатории ООН, и не сомневаемся, что он встанет на защиту цивилизации.
— Надеюсь, Сэм, — сказал старший из поручителей, лорд Неример, — вы не хотите испортить нам аппетит упоминанием об искусственной пище, — лорд Неример поморщился. — Что касается меня, то я предпочитаю добротную пищу доброй старой Англии, где за членство в вашем, лорд Литльспринг, Королевском обществе нужно платить самим, но здесь, в палате лордов, платят сдельно за каждое посещение по восьми с половиной фунтов.
— Так сказать, на карманные расходы, — заметил лорд-директор. — Но коль скоро зайдет речь о сдельной оплате лордов, выполняющих высокие задания, то… — и он многозначительно щелкнул пальцами.
Профессор Смайльс, ставший ныне лордом Литльспрингом, был умным и проницательным человеком. Он отлично понял, какую оплату и какие услуги имел в виду лорд-директор оптовой закупочной фирмы, имевшей дело с зерном, цены на которое заколебались на мировом рынке из-за появления искусственной пищи.
Сенатор Мирер тоже мог вспомнить, чем было отмечено его избрание в сенат США. Свое первое путешествие в Капитолий он совершил в маленьком сабвее, соединяющем отель с Конгрессом.
В Капитолии, не зная его лабиринтов и стесняясь спрашивать дорогу у снующих там людей (вход сюда всем свободен!), сенатор Мирер оказался в галерее, уставленной бюстами сенаторов, имена которых ничего не говорили, кроме желания Штатов утвердить свой престиж, отметив бюстом своего представителя.
Наконец он оказался в своей деловой резиденции из двух комнат. В первой сидела весьма строгая леди — секретарь сенатора мисс Челенджбридж, в другой находился его кабинет с аккуратно прибранным письменным столом с блокнотами и фотографией его супруги и двух дочурок (забота строгой секретарши).
Мисс Челенджбридж предстала перед патроном, высокая, высохшая, без всяких следов косметики, но тщательно завитая парикмахером. У нее был острый птичий нос, как и у сенатора, и на редкость близко посаженные глаза, прикрытые непомерно большими очками.
— Вам, патрон, надлежит принять мистера Броккенбергера, — непререкаемо заявила она.
Сенатор возмутился. Он не собирался принимать кого попало. Но Броккенбергер оказался влиятельным лобби, представляющим интересы могущественных компаний.
— Я слуга народа, и мне нет никакого дела до могущественных компаний! Никаких лобби!
— Слушаюсь, сэр, но…
Через час сенатор Мирер принял в своей новой резиденции в Капитолии первого посетителя, мистера Броккенбергера.
— Хэлло, Джимми! Я рад, что мы приветствуем вас здесь, старина! — с этими словами и обезоруживающей улыбкой в кабинет ввалился благообразный толстяк с полдюжиной подбородков и резкими, почти суетливыми движениями, никак не вязавшимися с его тучной фигурой.
— Как вы поживаете? — кисло осведомился Мирер, который никак не считал, что для этого незнакомца он уже и «Джимми» и «старина».
Но мистер Броккенбергер продолжал, развалясь в кресле:
— Итак, Джимми. Белковая бомба привела-таки вас через Северную Дакоту в Капитолий. Пора платить по векселям.
— Я не выдавал никаких векселей. Я избран народом.
— Полно, дружище! Неважно, кем вы избраны. Важно, что вы здесь. И мы этому рады. Наши старания не пропали даром.
— Кто это «мы»?
— О сэр! К вашим услугам моя контора. Высоко-хитрые юристы «не суй палец в рот, проглотят и хвост!». Ха-ха! У сенаторов скудно с сотрудниками. Одна мымра-секретарша. Вы меня простите, я по-свойски! А кто будет вам готовить речи, наводить справки, окажет любую юридическую услугу? Не плюйте в колодец, старина, лучше опустите туда ведро и лейте из него воду на нашу мельницу.
— Какая там еще мельница?
— Мельница наших клиентов, которая, как и все мельницы, перемалывает зерно. Очень много зерна. И тут ваша белковая бомба как раз кстати.
— Я пошутил, говоря о белковой бомбе!
— Эта прелестная шутка обеспечила вам Нобелевскую премию и ваше избрание земляками-избирателями в сенат. При кое-какой нашей помощи, конечно.
— Крайне благодарен. Ваша забота превосходит даже… вашу толщину.
Посетитель весь заколыхался от смеха. Казалось, он лопнет.
— Я знал, что вы свой парень, проф! О'кэй! Завтра вы станете членом Особой комиссии ООН, которая отправится в Антарктиду, чтобы прикрыть там одну лавочку, которая очень не нравится моим клиентам. Я же сказал, что вам надо платить по векселям: белковая бомба нарушает стабильность на мировом рынке. Ваша обязанность помочь нам.
