Анатолий Гончар - Тени Марса
Его решение было принято дружным "ура". Солидный кусок мяса перекочевал в объёмистый рюкзак Клёпикова, и через пять минут они двинулись дальше.
Небольшая каменная гряда, состоявшая из чёрных, гладко отполированных временем камней, сильно заинтересовала госпожу Новикову, и по её настоянию Сергей направил группу к окружавшему гряду болотцу.
— Клёпиков, пойдешь первым. Ты, Сударушкин, вслед за ним. — Высокий плотный ефрейтор, из бывших легионеров, плетшийся позади всех, в три прыжка догнал сержанта и уже не отставал от него ни на шаг. Сергей осмотрел свое воинство и, оставшись доволен, засеменил позади всех, зорко посматривая по сторонам. Когда они ступили на громко чавкающую поверхность болота, Клёпиков срубил виброножом длинный прочный сук растущего у самого уреза воды дерева, и теперь, прежде чем ступить, обшаривал этим импровизированным шестом всё водное пространство впереди себя.
Шли они так медленно, что движение группы напоминало неспешное переползание с дерева на дерево южно-американского ленивца. Кровь убитого животного, постепенно вытекая из отрезанного куска мяса, стекала вниз и накапливалась на дне прорезиненного пакета из-под сухого пайка. Красная жидкость, подвластная закону всемирного тяготения, искала выход, чтобы устремиться в поисках центра этого самого тяготения. Наконец-то крови накопилось достаточно, чтобы её поверхность достигла кромки надорванного пакета. Маленькая капелька, скользнув вниз, упала на сетчатую поверхность переносной сумки и, просочившись, полетела дальше. Бум, и она оказалась в тёплой воде болота. Никто не видел падения этой капли. А даже если бы видел, то, как бы он смог отличить её от сотен капель, ежесекундно взлетающих вверх из-под обуви идущих? А если бы и смог отличить, то все равно не придал бы этому значения. Тем не менее, капля упала в мутное месиво, состоявшее из воды, плавающего на поверхности мусора, миллионов микроорганизмов, частичек ила и прочее, прочее, прочее. Упав, она тут же смешалась с содержимым этой древней вулканической воронки, а её молекулы с огромной скоростью, сталкиваясь и рикошетя от других таких же и не совсем таких молекул, полетели в разные стороны. Вскоре они достигли ноздрей, которые смогли опознать среди миллионов других молекул именно эту маленькую молекулку, секунды назад бывшую частичкой крови и всё еще несущей её запах. Десятки длинных веретенообразных тел почти одновременно двинулись в сторону идущих. Они уже слышали их, чувствовали каждое их движение, и каждый выбрал себе подходящую жертву.
Идущий позади всех Сергей, медленно обводя взглядом тёмную поверхность болота, заметил стремительное движение волны, двигавшейся в направлении идущего впереди Клёпикова, и не успел удивиться, когда ещё две, а следом ещё три, нет, даже четыре новые волны, начав свой разбег, выдали чьё-то местонахождение. Взгляд, брошенный вправо, не оставил сомнений: целая орда каких-то тварей скрытно подбиралась к ничего не видящим людям.
— Клёпиков, опасность слева. Вода!
Этих слов было достаточно, чтобы тот, вскинув бластер, открыл беспорядочный огонь по поверхности. К нему присоединились остальные. Сам Сергей, не отпуская курка, поливал огнём правую строну. Ему охотно помогала госпожа Новикова, стреляя из своего малогабаритного "Белоузи", гражданского эквивалента 33 — Беты, оружия, много лет находившегося на вооружении Вооруженных Сил Северной империи вплоть до всеземного объединения. Первым признаком того, что их усилия не остаются напрасными, был резкий удар хвостом обезумевшего от боли чудовища, поднявший целый фонтан брызг. Вслед за ним, рядом, извиваясь, всплыло обезглавленное тело другого монстра. Одна волна, сопровождаемая клубами пара, поднимающимися от малинового луча, развернулась и растворилась в глубине болота. Но не все болотные змеи отступили. За облаками пара никто не заметил отделившуюся от плавуна длинную серо-грязную валежину, а когда заметили, было уже поздно. Узкая длинная голова с пастью, покрытой двумя рядами острых, как бритва, и длинных, как гвозди, зубов, оторвалась от воды в полуметре от растерявшегося Сергея. Он ещё соображал, а чудовище, внезапно отвернувшись от него, схватило за ногу стоявшего чуть впереди "ботаника". Тот взвыл и, взмахнув руками, свалился навзничь, выронив из рук свой бластер, который, тихо булькая, погрузился в мутную болотную воду. Пришедший в себя Сергей перебросил оружие на другую сторону и короткой очередью срезал вконец обнаглевшему гаду шею. Вода взбугрилась от свившихся под водой колец, и чудовище пошло ко дну. Остальные водяные змеи, ошеломлённые внезапным сопротивлением жертв, прекратили попытки приобрести себе обед и убрались восвояси. Ляпидевский, матерно выругавшись, взвалил на плечи стонавшего биолога и, обгоняя остальных, припустил в сторону острова, уповая на то, что глубин и трясин на его пути не будет. Клёпиков, оценив обстановку, на всякий случай провёл лучом по тут же вспенившейся воде, тем самым относительно обезопасив и обозначив расстилающуюся перед Сергеем водную дорожку. Два раза подряд Сергей проваливался в какие-то подводные ямы, доходящие глубиной ему до пояса, и оба раза благополучно выпрыгивал, ни разу даже не намочив в воде свою ношу. Едва коснувшись ногами берега, Ляпидевский опустил стонущего биолога на близлежащий валун и, повалившись на землю, блаженно раскинул руки. Сердце бешено колотилось. Сил, чтобы оказывать помощь раненому, не было, он сам бы с удовольствием воспользовался чьей-нибудь помощью. Впрочем, биолог в его помощи уже и не нуждался. Тут же подоспевшие десантники во главе с Клёпиковым принялись обихаживать Плясова с умением и заботливостью опытных медсестёр.
Пока Клёпиков делал обезболивающий укол, промывал, дезинфицировал и бинтовал изувеченную ногу биолога, тот безостановочно болтал:… "Гигантских питонов я назову именем Луцкевича, в честь человека, первым открывшего их"…
При этих словах Сергей, вспомнив, как состоялось это "открытие", широко улыбнулся.
… "Тех странных хищников я назову "вепрь инопланетный". Змей, доставивших нам столь много беспокойства на болоте, я назову, я назову… Я, пожалуй, назову собственным именем, если, конечно, никто из присутствующих не возражает?!"
Не возражал никто, всем окружающим было наплевать, чьим именем нарекут очередную зверюгу или гадину. Но его слова заставили задуматься. Они запоздало поняли, что до конца сегодняшнего похода у каждого есть реальный шанс обессмертить своё имя в названии планеты. Но странным образом никому не хотелось такого бессмертия. Впрочем, ничего странного в этом, пожалуй, не было. Когда же с бинтованием ноги невезучего биолога было покончено, и он, после изрядной дозы снотворного наконец-то уснул, каждый стал заниматься своими делами. Клёпиков сел на камень и, сжимая бластер, изобразил из себя опытного часового. Босин пошёл караулить с противоположной стороны. Четверо или пятеро бойцов космической экспедиции, воспользовавшись вынужденной передышкой, принялись готовить костёр для жарки вожделённого мяса. Остальные, развалившись на траве, просто отдыхали. А Татьяна Павловна, сопровождаемая четырьмя рослыми десантниками, рыскала среди камней в поисках одной ей ведомых минералов.
