Галина Гончарова - Средневековая история. Цена счастья
Через несколько вдохов Эдоарду явно стало лучше, но здоровый цвет лица так и не вернулся.
– Графиня Иртон!
Алисия поспешила на зов.
– Составьте мне пару. Мы возвращаемся во дворец.
Алисия повиновалась и Эдоард зашагал так быстро, что придворные сразу же безнадежно отстали.
– Ваше величество?
– Джес отравлен.
– Как?!
– Не важно. Потом, все потом.
Ее сына отравили? Кто?! Зачем?!
Алисия ничего не понимала. И все же, все же… лишь бы Лилиан это никак не затронуло. И Мири…
Его величество стремительно вошел в свои покои, почти таща Алисию за собой. Она покорно и молча следовала за ним и вскрикнула, лишь когда споткнулась на ступеньке открывшегося в стене тайного хода. Эдоард обернулся и подхватил ее под руку.
– Осторожнее, Алисия.
– Спасибо. Темно…
– Мы сейчас уже придем.
– Ваше величество, как это произошло? – осмелилась спросить она.
– Рику подсунули письмо. Анелия Уэльстерская по закону не имела права на замужество, поскольку был жив ее муж. Мы решили проверить самое простое. Если она невинна…
Алисия кивнула, забыв, что темнота скрадывает жесты.
– Понимаю…
– Сегодня должна была состояться проверка. И вот…
– Альдонай!
Разъяснения были скупые, но Алисия многое могла дополнить сама.
Проверка? Да, нельзя сказать, что это самая обычная процедура, но, когда есть сомнения в целомудрии невесты, она проводится. Не так уж важно, семья короля или угольщика. Если была уже замужем – так и говори. Но если загуляла до свадьбы… Альдонай ратует за чистоту душевную. И гулящая баба никому не нужна. Рога – не то украшение, которое всем к лицу.
– Я поручил Джерисону встретить принцессу, проводить в отдельные покои, объяснить все и пригласить докторусов.
Эдоард толкнул стену – и та поддалась. Видимо, в этом месте была потайная дверь. Но в первой комнате было тихо. А вот в соседней…
Никто не осмелился заступить дорогу королю. Лицо у Эдоарда было застывшим и страшным.
– Ваше величество…
И Алисия увидела. Джерисон лежал на кровати. Хотя лежал – это не то слово. Кажется, ему делали промывание желудка – воняло в комнате немилосердно.
– Тахир! – резко окликнул король.
Алисия даже сначала не узнала всегда спокойного хангана в этом растрепанном и перепачканном чудовище. Но тем не менее он оторвался от пациента.
– Продолжайте. Надо промыть все, – приказал он коллегам и подошел к королю. – Ваше величество.
Поклон был не слишком низким, но Эдоарду сейчас было не до этикета.
– Что с ним?
– Я подозреваю, что это отравление. Докторус Хейл услышал грохот из комнаты – и вбежал. Граф лежал на полу, рядом с ним было разлито вино… полагаю, яд подмешали именно туда.
– Что с ним будет?
Тахир развел руками:
– Ваше величество, казните – не знаю. Вроде бы много он не выпил, но я не знаю этого яда.
– А кто может знать?
– Барон Донтер, ваше величество.
– Откуда?
Вид Эдоарда был страшен. Но Тахир только пожал плечами.
– Его бабушка была травницей, а я все-таки чужой в вашей благословенной стране. Травы, которые знаю я, не знает он. Мой коллега говорит, что это «лиловый убийца».
Эдоард застонал.
«Лиловый убийца»[5]. Страшное растение. У него ядовито все. Цветы, плоды, стебли… Известен случай, когда его подложили в букет для одной знатной дамы. Она несколько дней дышала ядом и погибла.
– Вы… спасете его?
Тахир смотрел в пол.
– Сделаем все возможное, ваше величество. Выдержало бы сердце.
Что мог – он и сделал. Промыл желудок, кишечник, дал слабительное, поил пациента, влил противоядие… ну насколько оно было таковым. Но «лиловый убийца» действительно страшное растение. Его сок можно было просто нанести на слизистую – и он впитывался. Анелия же вылила в кубок весь пузырек. А Джес еще додумался дегустировать отравленное вино, перекатывая во рту.
Тахиру оставалось только молиться Звездной Кобылице.
Известие о «болезни» супруга настигло Лилиан Иртон на пути в Тараль. Гонец перехватил ее недалеко от города. Графиню он знал в лицо – да и кто в столице ее не знал? Кроме того, не так уж и много на дорогах королевства блондинок на аварском жеребце и в сопровождении свиты вирман.
К чести Лилиан – она не колебалась ни минуты. Просто повернула коня и потрепала по шее, прося бежать быстрее. И Лидарх вихрем понесся к королевскому дворцу.
Увы, в глазах Лили картина выглядела намного печальнее, чем для Эдоарда. Как-никак она в медицине разбиралась.
С одной стороны – если сразу не умер, то не цианид. Шансы есть.
С другой – они так же есть и на неполное излечение. Ведь в этом мире нет ни гемодиализа, ни плазмы, ни сыворотки крови, даже обычную капельницу она пока не сделала. А что это за яд?
Интересно, рыба фугу здесь водится?
Волчья ягода, белладонна и прочие радости были. Стрихнин? Мышьяк?
Да мало ли чем отравить можно! Вылечить сложнее!
Предупрежденные лакеи встретили ее, едва она вошла во дворец, и с поклонами, почти бегом, проводили к королю. Эдоард сидел в той комнате, где раньше ждали докторусы, которые должны были осматривать Анелию.
Лиля показалась на миг, присела в реверансе – и поспешила к супругу.
Супругу? О нет. Сейчас перед ней был еще один пациент. Только и всего. В этом была вся Лилиан Иртон. Ничего личного. Родной, близкий… лечить-то надо…
Предварительный осмотр ее не порадовал. Кожа бледная, губы синие… холодный пот, зрачки расширены… чем его могли так травануть?
Лиля пощупала пульс, проверила тоны сердца… м-да. Убиться дверью. Пульс не больше пятидесяти, сердце вообще почти не слышно…
– Давно так?
Обращалась она к Тахиру, но ответил ей один из докторусов:
– Часа три.
– Чем? Неясно?
– «Лиловый убийца». Вроде бы.
Лиля покусала губы.
– Пока укройте его и согрейте. Лишним не будет. Образца яда не сохранилось?
Как оказалось – образец был. Кубок, который выпал из руки Джерисона. На дне было еще около двадцати миллилитров вина. Не все вылилось.
Лиля задумчиво поднесла его к носу.
– Ваше сиятельство! – забеспокоился Тахир.
– Пробовать не буду, – отмахнулась Лиля.
Какие могут быть растительные яды? Черт, металлом пахнет, так не разберешь. И вином… А если чуть поближе к носу?
Лиля обмакнула в вино кончик пальца и поднесла к лицу. Осторожно принялась принюхиваться. Не лабораторная методика? Ну и пес с ней.
Кончик пальца внезапно стал… неметь?
Лиля сдвинула брови. Ну да. Как будто пониженная чувствительность.
