Ирина Белояр - Уайтбол
— … Я ведь смогу к тебе ездить?
— Не знаю, мам.
— Теперь-то, наверно, разрешат.
…Разрешили — еще через два года.
* * *«…Политические и экономические игры, предшествовавшие первой ганимедской, ни в какое сравнение не шли с тем столпотворением, которое приключилось после возвращения экспедиции. Престиж проекта возрос в десятки, а то и в сотни раз. Мировое сообщество озверело.
В итоге затяжной политической лихорадки изменился состав пайщиков АО «Ганимед». Две страны были вынуждены продать свои пакеты. Их место в проекте заняли Соединенные Штаты и Китай.
Внутренние соотношения сил изменились тоже. Кто-то упрочил свои позиции, а кто-то, напротив, начал их сдавать. В частности, если в первой экспедиции монополия на экипаж принадлежала России, то во втором рейсе русских осталось меньше четверти. Зато китайцев оказалось больше трети.
Надо ли объяснять, что такое положение дел не устраивало Россию?..
Сразу после отбытия корабля она организовала ряд акций престижа. Одной из них стал международный курс астронавтики, который вели выдающиеся русские спецы.
Теоретическая часть обучения проходила в Москве, практическая — на полигонах Байконура и Среднеросска. Оттуда же стартовали на Луну стажеры. Лекции по астрофизике читал легендарный Сергей Венский, курс навигации вел тигр Ганимеда Владимир Осипенко…»
Это назначение оказалось фатальным для Володи.
Среди курсантов было несколько начинающих пилотесс из разных стран мира. Ближе к концу второго семестра Осипенко запросил разрешения на брак с одной из своих студенток, представительницей все того же «наглого» Китая.
Володю разубеждали и предупреждали, но и так уже озверевший от постоянного давления «тигр Ганимеда» окончательно потерял осторожность. Запахло скандалом…
В один прекрасный день, по пути в местную командировку, Осипенко попал в дорожную аварию и скончался от ран в подмосковном госпитале. Его несостоявшаяся жена в следующем семестре была отчислена за неуспеваемость.
Ближайшим родственникам «тигра» популярно объяснили, что его родина — скромный Новгород — отнюдь не место для останков космонавта с мировым именем. В Москве, в Колонном зале, состоялась помпезная панихида, после чего тело в цинковом гробу было доставлено в Среднеросские края и не менее помпезно похоронено на кладбище космонавтов.
* * *По возвращении на Землю бывший капитан ни разу не видел своего штурмана. Вот, довелось увидеть — в гробу.
Глядя, как засыпают могилу, Христо мог думать только об одном: этого не должно было случиться, потому что никакой аварии не было, потому что никто никогда не держал Володю на мушке, потому что первой ганимедской не существовало, потому что…
…Как разговаривать с журналистами на похоронах, Христо Ведова, разумеется, проинструктировали. Чуть ли не наизусть заученные фразы выскакивали сами собой, а взгляд «безумного капитана» бесцельно гулял вокруг — по кладбищенской ограде, деревьям, автобусам. Ни с того ни с сего остановился на спецкоре издания «Космос». На парне была черная майка с символикой журнала: три светлые фигурки на ледяной поверхности какой-то планеты, а за их спинами — огромный восходящий диск… Уцепившись за эту картинку, взгляд почему-то никак не хотел скользить дальше. Почудилось — будто не диск на заднем плане, а огромный освещенный конус. Трое стоят у подножия конуса, без шлемов, с посеребренными инеем волосами. Один из них — Володя. Двух других Христо не узнал.
— Нам пора, господин Ведов.
«Безумный капитан» вздрогнул, не сразу понял, чего от него хотят. Пора… возвращаться на Землю? А эти трое как же? И почему — Володя? Должно быть все наоборот. Христо Ведов остался у подножия муравейника, а Володя-то как раз вернулся. Вернулся, чтобы сделать Землю своей… навсегда.
…О двух других Христо узнал позже, на Луне: один из пилотов первой ганимедской погиб во время какой-то мелкой аварии в лунном космопорту, а бывшему инженеру техгруппы неудачно вырезали аппендицит.
* * *«…В конце пятидесятых, на волне очередных политических баталий, приличная часть руководства проектом «Ганимед» попала под ротацию кадров…»
Спецслужбы России неожиданно потеряли интерес к «возможно инфицированному чужой расой» Христо Ведову. Зависело это от каких-то новых данных, поступивших с Ганимеда, или еще от чего — история умалчивает. Чуть раньше в прессе прошла целая серия разоблачительных статей об организации первой ганимедской. А вдобавок писали, каким ужасным образом прежнее руководство обошлось с героями той экспедиции…
Сначала Христо разрешили перемещаться по территории летного городка без охраны. (О том, чтобы покинуть территорию, естественно, речи не шло). Поскольку никаких прыжков на обочину насторожившийся герой не предпринял, вскоре пришел вызов из управления.
— Переводишься работать на Луну. Начальником аналитического отдела аварийной службы космопорта.
— Надоело меня сторожить?
— Ты чем-то недоволен?
— Доволен всем.
— Чтоб ты знал. Комитет был категорически против твоей кандидатуры. За то, что ее рассмотрели — и даже приняли — скажи спасибо догадаешься-кому.
— Понял.
— Имей в виду: один прыжок в сторону — вернешься в изолятор на всю оставшуюся жизнь. Тогда даже заступничество высокопоставленных родственников не поможет.
— Когда приступать?
— Завтра явишься в медотсек. С вещами.
— Есть.
— Свободен.
Христо вышел за дверь. «Спасибо, дядя Сережа. Извини, что за все шесть лет не написал ни одного письма. Так уж получилось: мордобоя в эти годы мне и без тебя хватало».
Хоть так. Пожизненные выселки — зато без жандармов.
Хоть так.
На самую середину трассы
Христо зря надеялся, что на Луне окажется намного легче. Казалось бы — куда, на хрен, денешься с подводной лодки. Однако же область перемещений народного героя была ограничена двумя кварталами русского сектора: зоной около космопорта, где Христо работал, и жилой зоной — где ночевал. Любой другой маршрут автоматически означал прыжок в сторону.
Прошло полгода. Христо начал привыкать к рутинному течению жизни, когда случилось то, что случилось…
Упертый кукольник «безумного капитана» выкинул неожиданный фортель: на Луне, ни с того ни с сего, появилась маленькая разведочная колония циклопов. Отстрелок — вроде того, который пас землян на Ганимеде. «Сопка».
