Ярослав Смирнов - Аэрогарды
— А?.. Все в порядке, — отозвался Зоммер несколько рассеянно.
— А что — «сейчас»?
— Сейчас — значит «сейчас», — жестковато произнес Зоммер, глядя в глаза капитан-полковнику. — Мы действительно на Цет-пять, и давайте вести себя поосторожнее.
Д'Марья ощутил резкий, пронзительный укол где-то в районе пупка: опасность! Опасность!! Внутри все словно съежилось; он вскинул автомат, еще не зная, куда его направить, но тут же увидел — из двух дотов, между которыми они стояли, стали выбегать гевиттергренадирен в бронекомбинезонах.
Д'Марья успел, опустившись на колено, срезать троих… четверых — краем глаза он видел, как падают те, в кого попал Ямада, — а потом он получил сильнейший удар в спину… по голове, еще раз по голове: бронесфера выдержала, сознания он не потерял и еще пытался сопротивляться, но все равно на него навалились, выбили из рук автомат, жестоко скрутили и куда-то поволокли.
— …Ну что, геноссе капитан-полковник, как самочувствие?
Д'Марья тяжело посмотрел на Зоммера.
Бывший обер-лейтенант, а теперь старший мастер копья, то есть обер-шписсмейстер, был вальяжен. Он сидел, положив ногу на ногу, он курил с крайне важным видом, на его шварцриттерских сапогах могло бы почтительно играть солнце — если бы оно было в этом подземелье с сырыми стенами и низким серым потолком.
— Прекрасное самочувствие, — хрипловато ответил д'Марья и откашлялся. — А ваше, брат шписсмейстер?
— Обер-шписсмейстер, — поправил его Зоммер и небрежно стряхнул пепел в пепельницу, выполненную в виде человеческого черепа. По-русски он теперь говорил совершенно без акцента, гладко и ловко.
— Какая разница? — сказал д'Марья, хотел пожать плечами, но у него не получилось: капитан-полковник был надежно, но без лишней жестокости привязан к жесткому креслу с подлокотниками и без обивки. Кроме этого кресла, зоммерова стула и самого Зоммера, в угрюмом каземате ничего не было. — Какая разница? Для меня вы обер-лейтенант.
Зоммер усмехнулся.
— Хорошо, пусть будет так, — довольно миролюбиво сказал он. — Не будем ссориться. Все-таки мы с вами, можно считать, не один пуд соли вместе съели.
— Хорошо, будем дружить домами, — проворчал д'Марья. — Чего ж ты меня тогда привязал так крепко, друг ситный?
— Для вашей же пользы, — охотно отозвался бывший асгардовец. — Вдруг станете метаться… повредите себе чего-нибудь.
— Да ладно, — усмехнулся д'Марья. — Ты ж у нас крутой кампфклингер.
— Чемпион Пятнадцатой дивизии гевиттергренадирен в свое время, — с готовностью сказал Зоммер. — И второй, как я уже говорил раньше, уровень на Асгарде… Однако о системе рукопашного боя аэрогардов мы наслышаны. Так что не будем пока рисковать.
— Чем? — скривился д'Марья, неосторожно дернув предплечьем.
— Вашим здоровьем, уважаемый брат младший рыцарь, только вашим здоровьем… Кстати, о здоровье: не дергайтесь вы так, не стоит совершенно.
— Хорошо, — согласился д'Марья, понимая, что не стоит пока давать волю эмоциям. Что-то ведь им от него нужно. Хорошо, подождем, поглядим. Вот только… — Вот только для начала парочка вопросов, — сказал он.
— Конечно-конечно, — кивнул обер-шписсмейстер, со вкусом закуривая новую сигарету. — Спрашивайте.
— Что с майором?
— С кем?.. А, с вашим заместителем… С ним пока все в порядке. Его, правда, немножко побили, но он сам виноват: умудрился голыми руками покалечить пятерых бойцов, причем ведь трое были в бронекомбинезонах; Опасный, признаться, человек. Пусть спасибо скажет, что живой остался и даже без переломов.
— Скажет, он вам еще все скажет… Зоммер усмехнулся.
— Не надо ерничать, брат младший рыцарь. Я ведь сказал: с ним пока все в порядке. Дальнейшая судьба геноссе Ямады будет во многом зависеть от вас, от вашего благоразумия и дальновидности… хотя если честно, то лично мне плевать на этого японца. Еще вопросы?
— Да. Я все-таки боевой командир… Как там все закончилось, в том бою с американцами?
Зоммер усмехнулся и посмотрел на часы.
— Дело в том, дорогой брат младший рыцарь, что этот бой еще не начинался вовсе. Поэтому, кстати, мы и сидим здесь с вами тет-а-тет: при переходах по Мировому Туннелю случаются иногда — точнее, чрезвычайно редко, — такие вот темпоральные, так сказать, парадоксы, они совершенно не изучены, и мы не можем рисковать. Кто его знает, что случится, если мы появимся в том районе, и тем более — если повстречаем сами себя?
— Действительно, — задумчиво проговорил д'Марья.
— Вот-вот. Мало ли. Вдруг чего-нибудь взорвется — да так, что от Галактики ничего не останется? Надо быть ответственным за свои поступки.
— Ладно, — сказал д'Марья. — Убедили… Так что же, никто не знает, что мы здесь?
Зоммер внимательно посмотрел на него.
— Пока никто, — сказал он после секундной паузы. — Только взвод гевиттергренадирен, который был предназначен для вашего захвата. Но не надейтесь, вам ничего не поможет.
— Да ладно уж… — почти благодушно сказал капитан-полковник. — Тем более что, как я понимаю, чего-то вы от меня хотите. Да еще и упорно продолжаете называть рыцарем.
— Правильно, правильно, — покивал Зоммер. — Вы весьма догадливы. Может быть, даже понимаете, какое огромное значение вы имеете для нас, для нашей Империи, если пришлось пожертвовать полувзводом прекрасно подготовленных бойцов с «Эйхмана»… и рисковать таким агентом, как я. Без ложной скромности замечу — очень ценным агентом. Только двум нашим людям удалось внедриться к этим отщепенцам-асгардовцам, и только мне — проникнуть в Фауэска… это вообще чудо. Мы потеряли три десятка прекрасно подготовленных людей, лучших, что можно было найти в Хайцергруппе — нашей разведке, — прежде чем мне удалось там закрепиться.
— А на Сталинграде? Много там ваших?
— До черта, — ядовито усмехнулся Зоммер. — Не говорите ерунды, брат капитан-полковник.
— А что такого? — изобразил удивление д'Марья.
— А ничего. Я и так сболтнул сгоряча… а об остальном вы никогда ничего не узнаете, даже если наша любовь состоится. Должны понимать.
— Ну, я же так, солдатская косточка, полевой офицер… для остального у нас был Отдел наблюдений.
— Слышал, слышал, — махнул рукой Зоммер. — И даже видел. Не морочьте мне голову.
— Как угодно, — хмыкнул д'Марья. — Тогда переходите к делу, чего уж там.
Зоммер кивнул удовлетворенно, затушил сигарету, поставил пепельницу на пол — тут д'Марья понял, что это самый что ни на есть настоящий череп, — и сказал:
— К делу так к делу…
Голос его стал вкрадчивым.
