Александр Тюрин - Меч космонавта (tmp)
"Похоже, Плазмонт устроил себе здесь очередной Храм, - подумал генеральный. - Значит, отсюда будет тяжело выбраться. А еще тяжелее выбраться неизмененным."
Он немного прополз то ли по балке, то ли по щупальцу, впереди был один из сегментов-пузырей, который, встречая его, разбухал непропорционально быстро. Генеральный немного отступил в нерешительности и оказался… внутри пузыря. Не просто оказался, а катился по сверхгладкой стенке в бесконечную воронку. По ходу дела Марк-27 размазывался, растекался, превращался в поток струй, которые били во все стороны, словно разжимая преграды. В конце концов, стенка пропала, а начальник Технокома перестал различать, где он и куда спешит. Наконец слив прекратился, неясные тени сконденсировались и генеральный техно обнаружил себя в своем кабинете… нет, это скорее был не кабинет, а тронный зал.
Марк-27 восседал на троне, в натуральном тронном зале, причем не в каком-нибудь варварском царстве на Матушке-Земле, а в великой Космике, где никогда не заходит Солнце и все звезды. Ментальное поле открыло все свои входные порты и стало жадно всасывать информацию, словно иссохшая земля неожиданно пролившийся дождь. Первое, что понял генеральный о новом мире - это подарок Плазмонта. Здесь все подвластно воле начальника Технокома и положен конец рассогласованным усилиям себялюбивых особей. Обитаемая часть космоса стала сферой деятельности одного могучего разума. Его генерального разума.
Собственно тронный зал был не один, их были сотни, и царь Марк-27 присутствовал со своим троном сразу во всех. Мощные трансквазеры обеспечивали это мульти-присутствие одновременно во многих зонах пространства, а мощное ментальное поле вытягивало сведения из тысяч узлов и точек и туда же проталкивало команды. Количество зон, узлов и точек все увеличивалось и вот уже царь находился практически везде: и в термоядерных "бутылках" реакторов, и в гигантских матках инкубаторов, даже внутри газовых гигантов Юпитера и Сатурна, где тоже имелись подданные, чьи тела состояли из кремнеорганики, а жилища из полимерного льда. Благодаря тысячам хрональных каналов царь находился везде. Более того, он перестал быть посторонним, он сливался с наблюдаемым, с его сутью и судьбой. Для Марка-27 не существовало теперь хорошего и плохого, любимого и нелюбимого, он сам был космическим океаном, вернее центром его симметрии. Царь мог управлять состоянием планеты и состоянием атома, если от того зависела судьба планеты. Марк-27 представлял собой единство и множественность, он мог жить каждой маленькой жизнью и хранить в себе жизнь всей Солнечной Системы. Он думал об Общем, решая, нужна или не нужна каждая конкретная жизнь. В нем не было жестокости, но оказать он лишь одну настоящую милость той особи, которая уже никуда не годится - обеспечить безболезненное исчезновение. Впрочем, уже за это подданные обожали его безмерно.
И вот такой светлый мир Марк-27 мог получить в подарок, ему даже не надо было соглашаться, от него требовалось только не отказываться.
Здесь все было по справедливости. Даже проявив невероятную волю и огромное желание великий царь не смог бы заниматься житием-бытием каждой отдельной частички, лелеять каждую капельку жизни, превращая этот мир в богадельню. Марк-27 обязан был всеми силами бороться с опасностями, безмерно далекими от каждой отдельной особи. Хаос и паразитизм нарастали на верхних уровнях Мироздания, в Поле Судьбы. Они казались силами любви и милосердия, призванными ублажить каждую тварь, но при том нарушали равновесие враждебных сил, симметрию противостояний, динамику единства, вели всю вселенную к энтропийной кончине. В физической Вселенной полпредами этих псевдомилостивых сил являлись многочисленные Учителя Утешения, то есть ведьмаки и волхователи, которых приходилось неустанно выискивать и выдавливать как гнойники. Один из них сейчас кочевал по спутникам Юпитера и проповедовал, что великий царь лишь оспинка на физиономии Мироздания, струйка отравы в космическом океане.
Кто-то из таких ведьмаков-утешителей устроил диверсию на Каллистянской Фабрике Жизни, где из материнского вещества беспрерывно появлялись тысячи существ с разнообразными свойствами (без этого непрестанного творения невозможны мировое единство, множественность, симметрия). Из неохватного чрева матки ежесекундно выплескивались марсиане трех полов (мерзлотники, кормильцы и песчанники); юпитерианские лопастники и ромбовики, призванные совместно осваивать кипящие глубины; земные рабочие и бойцы, коим надлежит заселять обезлюдевшую экваториальную область планеты-мамы; мягкотелые космогоны, которые идеально заполняют полость корабля, выдерживают любые перегрузки и как черви способны регенерироваться даже при повреждении 90% тканей. Особую гордость представляли недавно поставленные на поток мозговики, напоминающие кочаны капусты. Мозг и мясолистья (представляющие модифицированный раскрытый желудок), вот и все, что требовалось для обеспечения бесперебойной работы ментальных сетей.
Проклятый фанат направил на материнское вещество генератор дезорганизующих факторов, отчего оно напрочь потеряло свои способности младшего демиурга. Обалдевшая матка не смогла наделять новые особи соматическими и психическими структурами согласно каноническим матрицам. Фабрика превратилась в кашу из бунтующей протоплазмы, которая стала заливать планетоид, уничтожая все на своем пути. Пришлось мощными пучками антихрононов отправить эту кашу к чертовой матери вместе с Фабрикой. Теперь даже всезнающий царь не в состоянии подсчитать полный ущерб…
А Катя? А Сонечка? Откуда-то пришли эти слова, они что-то ведь означают. Катя и Сонечка - какие-то особи? Или нет, не какие-то, а свои. И кому на самом деле нужны эти мириады неприкаянных тварей, купающихся в собственном бессилии и одиночестве? Кому нужен этот океан податливого бессилия? Марк-27 соскочил с трона, свалился, оступившись на ступеньках, но когда поднялся, его снова защищал черный доспех, который как бы подсказывал, что делать дальше. Сегмент стал извергать генерального техно, как желудок переперченное кушанье. Воронка вывернулась вверх жерлом и несостоявшийся царь космоса заскользил наружу. Выход прикрывал трехглавый страж, который с готовностью изрыгнул пламя. Но хрональные линии щита, породив мезонное облако, заставили отступить электромагнитный импульс. Меч погрузился в тело монстра и рассек его хронолинии, которые создавали кванты пространства. Пространство, распадаясь, вызвало гравитационный коллапс и огонь остался внутри стража, испепелив его.
И снова начальник Технокома оказался среди сегментов-пузырей, которых было немеряно даже на одном единственном щупальце.
