Дэйв Дункан - Изгой (Избранники - 2)
- Голова раскалывается, - ответил он, коснувшись головой плеча Инос. Она видела, что ему явно стало получше.
- Кто это тебя так? - поинтересовалась Кейди.
- Да. Ты ведь так и не сказал нам об этом, - тут же оживилась Инос, ухватившись, словно за соломинку, за эту возможность хоть как-то отвлечь от происходящего своих детей, пусть Краснегар и находился на расстоянии в пять сотен лиг от них, и вопрос этот был, мягко говоря, неактуален.
Гэт горестно вздохнул.
- Брэк, кто же еще...
Брак был на целую голову выше Гэта и вдвое тяжелее его. В прошлый раз он уступил Гэту, юные же етуны, как известно, подобных вещей не прощают.
Кейди презрительно фыркнула.
- Он ведь давно за тобой охотится, верно? Как же это тебя угораздило с ним связаться?
- На сей раз поступить иначе я просто не мог. Я знал все наперед. Я знал, что последним будет не мой, но его удар. - Гэт неожиданно захихикал. - Но вы бы видели его рожу! Там было, на что глянуть! Сплошное месиво!
Он довольно ухмыльнулся, и Инос тут же вспомнила о зубе, выбитом все тем же несносным Браком.
Кейди погрузилась в раздумья.
Инос вдруг подумалось, что они, скорее всего, уже никогда не увидят лица Брэка. Гэт принялся описывать Кейди детали этого сражения. Инос же вновь обвела взглядом сидевших вкруг них пленников. По большей части они прятали головы в коленях, стараясь не видеть никого и ничего... И тут она встретилась взглядом с немолодой женщиной, сидевшей неподалеку, которая, в отличие от других, сохранила трезвость ума, что было заметно по ее взгляду.
- И давно это происходит? - спросила Инос.
- Весь день, госпожа...
Страж недовольно заворчал и пригрозил им мечом. Очевидно, разговаривать пленникам тоже запрещалось.
Обвалилась еще одна часть дворцовой крыши. От пожарища понесло жаром, однако стоявшие возле стен полыхающего здания гоблины словно и не замечали этого. И холод, и жара - все было им нипочем.
Прекрасный дворец... Инос хотелось плакать. У нес на глазах Кинвэйл обращался в ничто, казалось, что все его сокровища - картины, скульптуры, золотая посуда, тончайший фарфор, ковры - превращаются в темный дымный столп, поднимающийся к небу. Этот дым наверняка был виден и в Шалдокане, где был расквартирован IX легион. Гоблины могли проникнуть сюда через перевалы Пондага - они предпринимали такие попытки вот уже двадцать лет. В одном она не сомневалось - долго владеть Кинвэйлом они не смогут. Эта мысль немного утешила ее, хотя она понимала, что захватчики успеют расправиться с пленниками задолго до того, как им на выручку придут воины легиона.
Гэт положил голову ей на колени и забылся сном. С другой стороны сидела Кейди, прижимавшаяся к матери... Бедные ж вы мои дети! А что теперь произойдет с ее королевством? Дворец к этому времени должен был превратиться в настоящий сумасшедший дом, где все занимались только одним - поисками неведомо куда запропастившейся королевской семьи. Она вспомнила и о том, что Рэп хотел вернуться домой через Кинвэйл - то-то он поразится, когда обнаружит, что волшебной двери и след простыл! Что до пути морем, то на него могли уйти месяцы...
На террасу выбрались три плачущие нагие девчушки, сжимавшие в руках свою бесхитростную одежду. Оказавшись среди других пленников, они принялись торопливо одеваться. Вслед за ними из-за балюстрады вышло шестеро гоблинов, тут же начавших о чем-то спорить с главным стражником. Отобрав двух молодых женщин, гоблины вновь скрылись из виду. Теперь Инос понимала, почему большинство женщин прятало свои лица - им было больно и стыдно... Но куда подевались прочие слуги и служанки, ведь в Кинвэйле их были сотни?
Пронзительные крики и дружный гогот, донесшиеся из розария, были лучшим ответом на ее вопрос.
Тем временем на террасе появились новые гоблины. Гэт поежился и поднял голову.
- Мама? Тебе придется немного покричать, слышишь?
- Что? - поразилась Инос.
Главарь этой новой группы вышагивал очень важно. Рядом с ним шел юный гоблин примерно такого же возраста, как и Гэт. Татуировки на его гладком лице не было. Гоблины подошли к начальнику стражи и принялись вести с ним то ли торг, то ли переговоры. Наконец означенная, парочка, в которой угадывались отец и сын, принялась разглядывать пленников. Юный гоблин заулыбался и кивком головы указал на светловолосую голову Гэта. Его отец указал на мальчика рукой, и тут же двое его подручных поспешили за избранной вожаком жертвой.
- Мама! - прохрипел Гэт. Инос вскочила на ноги.
- Нет! - завопила она. - Не трогайте его! Оставьте моего мальчика в покое!
Она затопала ногами и пронзительно завизжала.
Это спасло их. Гоблины не поняли смысла ее слов, но испугались ее тона. Юноша позеленел и стыдливо отвернулся, его отец вздохнул, покачал головой и указал на молоденького ливрейного лакея.
Инос вновь села на камень, чувствуя, что еще немного и она упадет в обморок. Несчастного лакея поволокли в розарий. Он выл от ужаса.
Татуировка на лице гоблина свидетельствовала о его зрелости. Для посвящения же своих юношей в мужчины гоблины использовали пленников, хотя обряд мог проводиться и без них.
Гэт еле слышно пробормотал:
- Спасибо, мама...
Он лег на холодный камень, пытаясь справиться с Приступом тошноты.
4
Солнце утонуло в дыму. Главное здание стало походить на светящуюся раковину. От него все еще веяло теплом, но вечерняя стужа начинала брать свое. Пленников на террасе оставалось все меньше и меньше. Трижды вступалась Инос за своих детей, и реакция, производимая ее голосом на гоблинов, уже не удивляла ее. Некогда Рэп наложил на нее властные чары. Когда она отдавала приказы, люди, к которым они были обращены, не могли не повиноваться. Впрочем, от гоблинов можно было ожидать любого подвоха. Они легко выходили из себя и в любую минуту могли лишить ее жизни.
Гэт зашевелился и поднял голову с ее плеча.
- Мам?
- Да, сынок?
- Ты помнишь Кровавого Клюва?
Инос изумленно уставилась на сына, решив, что у мальчика вновь начались галлюцинации. Впрочем, в тот же миг она вспомнила о том, что его недавнее бессвязное бормотание оказалось не бредом, а настоящим предвидением. Похоже, мальчику вновь что-то открылось.
- Нет.
- Это сын Птицы Смерти. О нем говорил папа. Ты должна это помнить!
- Боюсь, что я все позабыла, милый.
- Я вижу, - недовольно скривил губы Гэт. - Птица Смерти рассказывал папе на Лесной Встрече, что Кровавый Клюв смог убить медведя голыми руками! Папа все время поддразнивал меня этим его подвигом.
- Да, да, теперь я все вспомнила! - солгала Инос. - Но почему ты решил о нем заговорить?
- Он здесь. Он идет сюда. Этот старик знает язык импов.
