Чарльз Шеффилд - Объединенные разумом
Маркграф был хорошим шахматистом. Был им и Брейчис. Они оба рассчитывали на много ходов вперед, но теперь Лютер имел большое преимущество — он играл в реальном времени. Посетив катакомбы Энцелада и немного успокоившись, он заключил, что в качестве прибежища вне Земли маркграф избрал для своих Артефактов Склеп Гипериона.
Высадка проходила через много уровней. По мере того, как они опускались, Брейчис внимательно поглядывал вокруг, высматривая безопасные места и укрытия. Три взрыва и девять тысяч смертей за тринадцать лет сделали обитателей Склема сверхосторожными. Каждый уровень имел свою систему запоров с автоматическим управлением.
Серые кремниевые стены каменного интерьера Гипериона оставались над семнадцатым уровнем. Заботясь о собственной жизни и безопасности, первые добытчики использовали не подлежавшие продаже дефектные куски алмаза в качестве поддерживающих свод стен, подпорок и колонн.
Озаренный холодным свечением биолюминисцентных шаров с экологически замкнутым циклом Глубокий Склеп представлял собой зловещий грот света и цвета. Светло-зеленые лучи бирюзового электрофореза рассыпались в желтых и красных алмазных кристаллах, и весь видимый спектр преломлялся в них под острыми углами.
И все время вниз, уровень за уровнем, мимо разбросанных то тут, то там поселений. Его проводником была тощая женщина со сгорбленной спиной и покатыми плечами. Наконец она остановилась у одного из разветвлений и указала вперед.
— Здесь начинаются хранилища. Сейчас к нам присоединится смотритель морозильных камер. Сколько вы хотели бы посмотреть?
Он уже отвечал ей на этот вопрос, но, очевидно, она ему не поверила.
— Всех.
— Займет очень много времени, даже если вы собираетесь лишь взглянуть на них. Вы хотите только посмотреть?
— Может быть. А может быть и не только.
Она кивнула. Возле морозильных камер за ней по пятам ходили другие мужчины и женщины. Она прекрасно знала, чего им обычно хотелось.
— Идемте. Не договаривайтесь о цене со смотрителем. Мы разложим все по полочкам, когда закончим.
Среди стеллажей началось легкое движение. Брейчис настоятельно требовал, чтобы его провели во все помещения и показали все находящиеся на хранении единицы.
На все это ушло три дня. В расположении камер не угадывался ни логический, ни хронологический порядок. Даже у Брейчиса, знакомого с лабиринтами Цереры, порою возникало чувство, что Глубокий Склеп был еще более запутанным. Было просто удивительно видеть, как смотритель ориентировался в тускло освещенных коридорах и тоннелях, даже не пользуясь компьютерным проводником.
В конце концов Брейчис вручил своей спутнице список. В нем было записано семь номеров.
— Эти. Сколько мне нужно заплатить, чтобы они оказались в моем полном распоряжении?
Она сделала испуганный вид. Возможно, это ее и вправду удивило.
— Вы имеете в виду навсегда?
— Именно это я имею в виду. И без каких бы то ни было отметок в документах Склепа.
— Это невозможно.
— А мне говорили, что в Глубоком Склепе возможно все. Так все-таки, сколько?
Она почесала под левым глазом, где свисавшее раскрасневшееся веко очень удачно дополняло картину поникших плеч.
— Побудьте здесь. Никуда не ходите и ни с кем не разговаривайте, даже если кто-то сам будет проявлять инициативу.
Меньше, чем через час, она вернулась.
— Это можно устроить. Но торговые кристаллы у нас не ходят.
Брейчис ничего не ответил.
— Конечно, нам нужны крылатые, — продолжала она. — И с пропусками у нас постоянные проблемы. Если бы вы могли организовать нам доставку прямо со Жнеца…
— Никаких проблем. Но ведь у вас на Гиперионе нет входа в Звено.
— Доставьте на Ио. Дальше мы сами позаботимся. Десять тысяч тон, с оплатой расходов при погрузке фрахтователем на Ио.
— Это не дешево. Ведь я даже не буду знать, что приобрел, пока не получу их из морозильных камер.
— Это нас не волнует. Когда они будут ваши, делайте с ними, что хотите. По документам будет даже невозможно установить, что они когда-либо вообще существовали. Так что не думайте, что сможете снова нам их вернуть. Попадая в тепло, они гниют, если вам не удастся полностью привести их в чувство. Девайте их, куда хотите. И, к слову, транспортные расходы за вами. Мы понимаем это так: если они за пределами Склепа, значит их нет совсем.
Брейчис все тщательно взвесил и сделал вывод, что другого выхода у него не было. Даже если шесть из семи окажутся не тем, что он думал, он никогда не будет каяться, что упустил седьмого. Что касается транспортных расходов, у него и в мыслях не было куда-то увозить с Гипериона то, что он купил в Склепе. Если Годива спросит, он ответит ей, что поиски Артефактов маркграфа на Гиперионе оказались пустой тратой времени.
— Через какое время после оформления заказа я получу своих крылатых?
— Сразу, как только пожелаете. Когда уладите все со Жнецом, дадите мне взглянуть на документы, и тогда забирайте своих крылатых. Всех семерых. — Она улыбнулась сияющей щербатой улыбкой, от которой даже в изрядно зачерствевшей душе Брейчиса пробежала дрожь. — И все они будут вашими, коммандор. И делайте с ними, что хотите.
Глава 24
Сообщение о ходе работ было почти готово. Фоб Уиллард кротко остановилась на своих прежних докладах о положении дел: М-26А получило описание экспериментов Ливии Морган и их ужасных последствий в том объеме, в каком оно хранилось в записях. К этому прилагались краткие сведения о происхождении и признаках четырех населявших Звездную Группу разумных формах, плюс исчерпывающая информация о конкретной группе преследования.
Предположение Лютера Брейчиса о передаче данных оказалось верным. Изувеченный мозг Создания, погруженный в ванну с жидким гелием, теперь охотно отвечал на вопросы, даже на такие, на которые по мнению Фоб вообще нельзя было ответить. Когда на М-26А находило то, что Фоб называла «пророческим задвигом», на самый прямой вопрос он давал самым туманный ответ.
Единственное, что осталось ввести в базу данных М-26А, это уровень интеллекта бежавшего Создания. Сделать это предстояло Ридли. И тогда Брейчису откроется возможность самому задавать вопросы М-26А. Фоб знала, какую информацию тот желал получить — безопасный способ гарантированного уничтожения бежавшего Создания — но ответ на этот вопрос он хотел получить сам.
Она колебалась, перед тем как вписать в доклад последние абзацы и подвести черту. В них, если говорить строго, шла речь не о прилагаемых на данном этапе усилиях, но Фоб была так довольна своими успехами, что не смогла удержаться, чтобы немного не похвастать.
