Инна Зинченко - Точки над Ё, или Ключ от всех замков
— Да ничего — ничего. — Весело сказала я.
— Вот, возьмите. — Она выдохнула и решительно положила на стол все, выделенные на лечение, деньги. — Вы не думайте, что я — тварь неблагодарная. Растерялась малёхо.
Она ушла, довольная собой. Было ясно, что победа над собственной жадностью далась ей нелегко.
— Ты — молодец. — Сказал Мишка. — Знаешь, а такое часто бывает. Я ведь точно так же себя веду. Не поверишь, но не было случая, чтобы кто — нибудь ушёл, не расплатившись, хотя я никогда ничего не требую. Странно?
— Ничего странного, — услышала я, наконец — то, тихий голос Натальи — просто у людей совесть есть. Тебя это удивляет? Сначала поддадутся искушению, а потом совесть всё равно верх берёт.
— Наташа, скажи, пожалуйста, а нам, как быть с совестью? — Спросила я. — Разве можно за это деньги брать?
— Требовать нельзя, а брать можно, если дают. — Мудро ответила она. — Это же работа и она столько сил забирает, как никакая другая.
Всё верно, не поспоришь, но моя совесть всё же чувствовала себя не очень уютно.
Наталья вышла позвать следующего пациента, а Мишка сказал:
— Не дёргайся. Мне тоже сначала было не по кайфу за это деньги брать, но жить — то на что — то надо. Вот я и вывел эту формулу «сам решай платить или не платить и сколько платить». Я им предоставил выбор.
— Ладно. Ты всё видел?
— Ага. — Кивнул он.
— Тёмное пятно видел?
Он кивнул.
— Запомни — где тёмное пятно, там и болезнь. Пятна могут быть разными по форме, концентрации, но они всегда указывают на то, где собака зарыта.
— Я понял.
— А раз понял, то давай теперь сам действуй. Ты, главное, не бойся.
— Постараюсь. Но ты, если что, подстрахуешь меня?
— А куда я денусь?
Мишка всё ещё боялся, но отступать было уже поздно. Я видела его состояние, и мне было его жалко, жалко и смешно. Медведь, как маленький щенок, дрожал и почти поскуливал, правда, беззвучно.
— Миха, не дрейфь! — Приказала я. — Всё будет хорошо.
Он кивнул, но легче ему не стало. Он недоверчиво смотрел на дверь, ожидая, как грома небесного очередного пациента.
И вот он вошёл. Мужчина средних лет, среднего роста и вообще весь какой — то средний. Зауряднейший тип! Чувствовал он себя неловко, не знал с чего начать и бросал в мою сторону тяжёлые, как гири, взгляды. Моё присутствие его смущало. Он боялся, что придётся прямо при мне заголять задницу и показывать свою проблему.
— Успокойтесь, — мягко сказал Мишка, — раздеваться вам не надо. Сейчас я вам дам травы и скажу, что делать.
Ясно, почему он успокоился — не надо прибегать к чудесной и незнакомой силе, можно обойтись привычными способами. Ну — ну, посмотрим, что у него из этого получится. Мишка принёс пакеты с разными травами и разложил их на столе.
— Это поможет? — С сомнением спросил серьёзный мужчина. — Очень не хочется идти на операцию.
— Всем помогает, почему вам не поможет? — Спросил брат.
Мужчина ждал чудес, но на его долю чуда не выпало. Даже в этом его серая жизнь взяла верх. Ну, не полагается ему чудес и всё тут!
— Зверобой, кора дуба, ромашка и календула. — Перечислил Мишка. — Возьмёте всё это в равных пропорциях и заварите кипятком. Остудите до комнатной температуры и минут на сорок садитесь в тазик с этим настоем. Думаю, что трёх раз будет достаточно. Делать это лучше вечером, перед сном. Всё ясно?
Мужик кивнул.
— Напоминаю, на всякий случай — вода должна быть комнатной температуры, но ни в коем случае не горячей!
Мужчина кивнул, взял пакеты, положил на стол деньги и, почти бегом, покинул Мишкин дом.
— Что, выкрутился? — Недовольно спросила я. — Я не понимаю, чего ты так боишься? А, что, если ему твой рецепт не поможет, а?
Он рассмеялся весело.
— Можешь не сомневаться — поможет!
Дальше — больше. План мы с ним перевыполнили. Но к концу дня мне стало плохо — перестаралась. Меня бил озноб и кружилась голова. Когда ушла наша последняя пациентка, я потеряла сознание.
Очнулась в постели, и возле меня хлопотали перепуганные до смерти Мишка и Наташа. Увидев, что я пришла в себя, Мишка вздохнул облегчённо и спросил:
— Что с тобой?
— Перестаралась. В нашем деле надо вовремя остановиться. Запомни это.
Наталья принесла горячий чай из трав и почти насильно влила в меня.
— Что мне надо сделать? — Робко спросил Миха.
— Ничего. Мне просто надо хорошенько выспаться.
Уже засыпая, я слышала, как он бормочет себе под нос:
— Не зря я этого боюсь. Нет, сестричка, травки — они надёжнее…
Мне снились сны. Невероятные сны! Я плыла по бесконечной, сверкающей реке. Я не чувствовала своего тела и не боялась утонуть. Река тихо шелестела и куда — то несла меня. Я не видела берегов, но где — то там, пели птицы и шептала что — то листва… Один и то же сон. Он обрывался внезапно и начинался сначала. Я хотела проснуться, но не могла. Каждый раз, когда мне казалось, что я проснулась, я вновь оказывалась в сверкающей реке и слышала тихие незнакомые голоса, говорящие на незнакомом языке.
Проснулась я голодная и абсолютно здоровая.
— Есть хочу! — Громко сказала я.
В комнате сразу же запахло горячими пирожками, борщом и чем — то ещё. Наташа, как заботливая мамаша, кормила меня из ложечки. Мне было смешно и неловко.
— Да я могу сама. — Попыталась я сопротивляться, но безрезультатно.
— Ну, ты и спать! — Услышала я Мишкин голос. — Уже третьи сутки пошли. Как ты себя чувствуешь?
— Превосходно!
— А Мишка лечил так же, как ты! — Гордо оповестила Наталья.
Это была хорошая новость! Значит, сой брат всё же смог преодолеть свой страх. Я знала, что так оно и будет, но не думала, что так быстро. Мишка — настоящее чудо!
— Ну и как? — Спросила я.
— Я не злоупотреблял. — Смущённо признался он — Я только в самых крайних случаях. А в основном — травами. Но получилось!
А потом я отправилась бродить по лесу в гордом одиночестве, оставив Миху с его заботами.
И, словно во сне, я услышала этот шёпот. Это не листва, это со мной разговаривало существо, живущее во мне — мой скарр. И, хотя я не понимала его языка, но какое — то шестое чувство подсказывало мне, что он призывает меня вернуться к моим друзьям. И я сразу же вспомнила Ари и Мерка. Где они могут быть? Что с ними произошло? Я здесь прохлаждаюсь, пирожки жру, молоко пью, сплю на пуховой перине, а они? Что же, в конце концов, с ними случилось на этой чёртовой Хрифе?! Мне надо возвращаться. Не хочу, но надо. Колючая ель провела лохматой веткой по моим волосам, словно одобряя моё решение. Казалось, что она сейчас скажет мне ласковым, маминым голосом: «Собирайся в дорогу, Санечка. Пора уже».
