Владимир Царицын - Пленники замкнутой бесконечности
— А какая разница?
Марандоль удивился такому его, но, поразмыслив, согласился. А действительно: какая?
Эксперимент проходил без сучка и задоринки. Все приборы и установки работали в заданных параметрах, никаких сбоев не намечалось. В том, что силовые резаки вспорют пространственный барьер и не дадут ему дёрнуться ни в ту, ни в другую сторону, ни замкнуться вновь, ни разъехаться в бесконечность — сомнений не было. На случай неудачи в горах находились, расположенные по окружности дублирующие установки, генерирующие защитные поля. Они должны были создать непреодолимый барьер взбунтовавшейся материи и защитить планету от глобальной катастрофы.
Рэнд покинул бункер, откуда осуществлялось управление экспериментом, теперь он был там лишним. Остановившись на краю, у самого парапета, он стал смотреть в центр искусственного кратера. Юрий стоял рядом. Землянин согласился принять участие в эксперименте, но даже не в качестве консультанта, а простым наблюдателем. В случае чего-либо непредвиденного, он, конечно, вмешается, но землянин был уверен, что полученные от него знания Рэнд реализовал на сто процентов. Юрий ознакомился с расчетами риэлянина, проверил качество изготовленных под его руководством пространственных установок.
— Юра, — посмотрел Рэнд на землянина, — у меня сейчас такое ощущение, что когда пространство начнет разворачиваться, нас, как снежные пушинки, разнесёт во все стороны.
— Но ты же знаешь не хуже меня, что этого не произойдёт, — усмехнулся Юрий. — Пространственные преобразования не сопровождаются инерционными факторами.
— Я же говорю: ощущение…
— Ну, да, — кивнул землянин. — И у наших первых экспериментаторов наверняка в головах бродили подобные антинаучные мысли… Смотри, начинается!
Невидимые резаки пространственных установок сошлись в одной точке, и вдруг корона кратера осветилась ярким жёлтым светом, словно неожиданно взошло утреннее солнце. Свечение усиливалось, а с гор потянуло тёплым ветром. Рэнд ощутил нечто странное, словно он падает в пропасть спиной вперед, а яркое пятно над кратером удаляется от него. Он закрыл глаза, и странные ощущения исчезли. Он снова открыл глаза и снова почувствовал, что падает.
Из бункера выскочил, как ошпаренный, ответственный секретарь Учёного Совета Марандоль.
— Внутри замкнутого пространства что-то происходит, — закричал он Рэнду. — Пространственники говорят, что нам кто-то помогает изнутри. На всех приборах фиксируется падение нагрузки. Похоже на то, словно мы буровой установкой проходили пласт твёрдой породы и неожиданно провалились в лакуну.
Рэнд кинулся было к бункеру управления, но вдруг всё закончилось. Свет в горах стал понемногу терять яркость, пространственные эффекты прекратились. Рэнд понял, что задача выполнена, и он стал обладателем десяти миллионов риэлов.
Почему-то эта мысль не принесла ему радости. Перед его мысленным взором стояло лицо Лауры, зыбкое, словно Рэнд смотрел на него через толщу морской воды. Лаура улыбалась, но её улыбка была грустной…
Риэла: Звёздное небо над долиной.
Айгур и Лиэна стояли, обнявшись, и смотрели в чёрное ночное небо. В ближайшую минуту должно было произойти то, к чему Айгур стремился всю свою жизнь, то, что было необходимо всем людям долины, то, чего не дождался Альбор. Рядом с Айгуром и Лиэной стояли и другие, все смотрели на небо, почему-то именно на небо, словно знали, что скоро увидят там нечто необычное.
Вдруг по периметру долины с вершин гор, кольцом её окружающим, вырвались в чёрное небо тысячи ярких тонких лучей. Лучи закручивались между собой, образуя радужные смерчики. Острые концы смерчиков изгибались к центру и вскоре соприкоснулись, образовав сияющий шатёр.
Вдруг шатёр исчез — резко, словно его и не было — и люди увидели ночное небо Риэлы, усеянное яркими белыми точками. Это были звёзды, но люди не знали, что такое звёзды. Кроме звёзд долину освещало ещё что-то круглое и большое. Оно висело над долиной, в самой середине неба, горело нежным желтоватым светом, и было похоже на свежевыпеченный блин. Казалось, что до него можно дотянуться рукой и прикоснуться к тёплому румяному кругляшу.
В долине стало светло, не так, как днем, но всё-таки можно было увидеть на лицах людей счастливые улыбки.
