Джек Вэнс - Эмфирио
Гил поклонился в ответ: «Он самый!»
«Надеюсь, моя обитель не слишком вас раздражает?» — лорд Парнасе говорил небрежным сухим тоном с едва заметным оттенком снисхождения.
«Что вы! Здесь очень мило».
«Если ваше дело к лорду Дугальду не терпит отсрочки, я проведу вас к нему. Прошу вас, будьте как дома — и присоединяйтесь к нам, как только закончите совещание».
«Не хотел бы навязывать свое общество слишком долго, — ответил Гил. — Как вы могли заметить, я попросил водителя ждать меня на террасе. И мое дело к лорду Дугальду, скорее всего, не займет слишком много времени».
«В таком случае не смею вас задерживать. Будьте добры, следуйте за мной».
Шанна заметила Гила и уставилась на него с крайним удивлением. Гил улыбнулся и кивнул ей: теперь опознание уже почти не имело значения. Озадаченная и задумчивая, Шанна провожала его глазами, пока он, сопровождаемый лордом Парнассом, не скрылся в небольшом кабинете, драпированном голубым атласом. У инкрустированного редкими породами дерева столика в кресле сидел гранд-лорд Дугальд, владетель Буамарка.
«Перед вами сэр Хартвиг Торн, уроженец Земли. Он приехал обсудить с вами какое-то дело», — сообщил лорд Парнасе и, откланявшись, удалился.
Дородный лорд Дугальд погладил налитый сливовым румянцем подбородок: «Кажется, я где-то вас встречал. По-моему, мы знакомы. Еще раз — как вас зовут?»
«Мое имя не имеет значения. Считайте, что я — Эмфирио, диктатор Амброя».
Дугальд холодно воззрился на собеседника: «Не слишком удачная шутка».
«Дугальд, гранд-лорд — как бы вас не называли! Вся ваша жизнь — не слишком удачная шутка».
«А? Что такое? — Дугальд с трудом поднялся на ноги. — О чем вы? Вы не землянин. У вас акцент простолюдина. Кто позволил вам ломать комедию?» Дугальд повернулся к стоявшему поодаль гарриону.
«Не спешите, — сказал Гил. — Выслушайте меня, а потом решайте, как поступить. Если вы позовете гарриона, у вас больше не будет никакого выхода».
Дугальд неподвижно смотрел на Гила. Лица его приобрело апоплексический лиловый оттенок, рот открывался и закрывался: «Я тебя знаю, я тебя уже видел! Голос, голос — где я слышал этот голос? Не может быть... Ты — Гил Тарвок, тебя изгнали! Гил Тарвок, пират и убийца! Разбойник!»
«Да, я — Гил Тарвок».
«Я должен был сразу догадаться, когда ты упомянул об Эмфирио. И тебя сюда пропустили? Какой позор, какая халатность! Чего ты от меня хочешь? Ты хочешь мести? Ты заслужил свое наказание! — лорд Дугальд рассвирепел пуще прежнего. — Как ты сбежал? Тебя изгнали!»
«Я сбежал, — кивнул Гил. — А теперь я вернулся. Вы уничтожили моего отца и сделали все, чтобы уничтожить меня. К вам у меня нет ни малейшего сострадания».
Лорд Дугальд снова повернулся к гарриону, и снова Гил предупреждающе поднял руку: «У меня есть оружие. Я успею убить и вас, и гарриона. В ваших интересах меня выслушать, это не займет много времени. После этого вы сами решите, что делать дальше».
«Говори же! — рявкнул лорд Дугальд. — Говори все, что хочешь, и убирайся!»
«Я упомянул об Эмфирио. Он жил две тысячи лет тому назад и расстроил планы дамарских кукольников. Он пробудил самосознание в вирванах и убедил их сложить оружие. Потом он отправился на Дамар и выступил в Катадемноне. Вам известно, где находится Катадемнон?»
«Нет, — презрительно бросил Дугальд. — Продолжай».
«Кукольники пробили ему голову гвоздем, после чего замыслили новую стратегию оккупации самого плодородного района Хальмы. То, что не удалось захватить силой, они решили получить хитростью. Когда кончились Имперские войны, они восстановили часть Амброя, построили Обертренд и проложили Унтерлайн, организовали Буамарк. Они же организовали кооператив «Тюрибль», и впоследствии Буамарк стал поставлять все изделия ручной работы этому кооперативу. Подозреваю, что все импортные товары Буамарк закупал у них же. Кукольники, что и говорить! Зачем дамарянам куклы? Их куклами стали иждивенцы Фортинона, с которых они содрали три шкуры и сдирают четвертую».
Дугальд потер нос указательными пальцами обеих рук: «Откуда тебе все это известно?»
«А как может быть иначе? Вы назвали меня разбойником. Но разбойник — это вы! Точнее, вы — марионетка, которой управляют разбойники».
Лорд Дугальд опустился в кресло и раздулся: «Вот как! Теперь ты решил меня оскорблять?»
«О каких оскорблениях может быть речь? Это чистая правда. Вы — марионетка, ваши предки были выращены сотни лет тому назад в инкубаторах на Дамаре».
Взгляд Дугальда стал каменным и потускнел: «Ты понимаешь, что ты говоришь?»
«Разумеется. Лорды? Леди? — Гил расхохотался. — Вы еще богами назовитесь! Невозможно не признать, что вы — очень удачная имитация человека, но тем не менее имитация».
«Кто внушил тебе такие дурацкие бредни?» — сдавленно произнес лорд Дугальд.
«Никто. В Гарване я наблюдал за походкой дамарян — они ходят, чуть задерживая ногу перед тем, как поставить ее на землю. Так, будто у них ступни болят. На Маастрихте я заметил, что лорды и леди, когда устают, ходят точно так же. Помню, как им не нравился яркий солнечный свет, как их пугало открытое небо, как их тянуло поскорее спрятаться в какой-нибудь грот или хотя бы в ложбину между холмами. Так же ведут себя вирваны, так же ведут себя дамаряне. Взгляните на оттенок своей кожи — розовый, лиловатый, иногда лилово-багровый. У дамарян под мехом кожа того же оттенка, только темнее. На Маастрихте я никак не мог понять: почему лорды, так похожие на людей, не ведут себя, как люди? Как я мог не понимать, в чем дело? И бесчисленные поколения людей обманывались так же, как я, не замечая — не желая замечать — очевидное. Почему? Как такое возможно? Не все же они глупцы, среди них несомненно были наблюдательные и сообразительные люди. Все очень просто. Мошенничество таких масштабов невозможно себе представить. Мозг отвергает эту идею в зародыше».
По мере того, как Гил говорил, лицо Дугальда начало дрожать мелкой дрожью и корчить самые несообразные с его положением и возрастом гримасы: губы выпячивались и поджимались, глаза чуть не вылезали из орбит, виски пульсировали. Гил опасался, что у гранд-лорда начнутся судороги. Но в конце концов Дугальд выдавил: «Глупости... вранье. Злонамеренные измышления».
Гил покачал головой: «Бросьте притворяться! Кто-то должен был рано или поздно догадаться, и я догадался. Дороги назад нет. Посмотрите на эти занавеси! — Гил указал на атласные драпировки. — Вы закутались в тряпки, как дамаряне. У вас нет музыки. У ваших женщин нет потомства от людей, у наших женщин нет потомства от лордов. Вы даже пахнете по-другому».
