Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль

Байрон последовал его указаниям, и свет потускнел, осталось только слабое жемчужное сияние потолка. Джилберт негромко засмеялся, услышав удивленное восклицание Байрона.

— Одна из шуток моего видеосонора. Настроен на мозг, как и личные капсулы. Понимаете, что я имею в виду?

— Нет. Объясните, пожалуйста.

— Электрическое поле клеток вашего мозга воздействует на инструмент. Математически это очень просто, но насколько мне известно, никому не удавалось поместить все необходимые цепи в ящик такого размера. Обычно для этого нужно пятиэтажное здание. Инструмент действует и по-другому. Я могу переключить его прямо на ваш мозг, так что вы будете видеть и слышать без участия глаз и ушей. Следите!

Вначале следить было не за чем, потом Байрон краем глаза уловил какое-то слабое движение. В воздухе повис голубовато-фиолетовый шар. Байрон отодвинулся, но шар тоже передвинулся. Байрон закрыл глаза, шар по-прежнему висел перед ним.

Он рос, расширялся, и Байрон вдруг понял, что он расширяется внутри его черепа.

Это был не цвет, а скорее цветной звук, хотя и без шума. Он был осязаем, но без ощущения.

Шар поворачивался и становился радужным, а сопровождающий музыкальный тон все повышался, пока шар не повис над головой, потом вдруг взорвался, цветные полосы разлетелись во все стороны, обжигая без боли.

Пузыри зелено-розового цвета разлетались с тихим мягким стоном. Байрон в смятении устремился к ним и обнаружил, что не видит и не чувствует своих рук.

Ничего не было, только пузыри, заполнявшие мозг.

Он беззвучно закричал, и фантазия кончилась. Перед ним в освещенной комнате стоял Джилберт и смеялся. У Байрона кружилась голова. Он вытер холодный пот со лба, резко сел.

— Что случилось? — напряженно спросил он.

Джилберт ответил:

— Не знаю. Я оставался вне этого. Не понимаете? Это нечто такое, в чем ваш мозг не имел предшествующего опыта. Мозг ощущал непосредственное и не имел метода интерпретации такого феномена. Он мог лишь тщетно пытаться применить старые, знакомые способы. Пытаться интерпретировать явление в зрительные, слуховые образы. Кстати, вы не ощущали запаха? У собак, я полагаю, почти все превращается в запахи. Мне хочется испытать устройство и на животных. С другой стороны, если вы попытаетесь игнорировать этот феномен, он поблекнет, что я и делаю, когда хочу наблюдать его действия на других. Это нетрудно.

Он положил маленькую, с выпуклыми венами руку на инструмент, бесцельно перебирая кнопки.

— Иногда мне кажется, что на этой штуке можно сочинять симфонии в новой манере и добиваться таких эффектов, какие невозможно постичь с одним зрением или слухом. Боюсь, что мне для этого не хватает способностей.

Байрон неожиданно сказал:

— Я хотел бы задать вам вопрос.

— Пожалуйста.

— Почему вы не обращаете свои способности на полезное дело, вместо того, чтобы…

— Тратить их на бесполезные игрушки? Не знаю. Может, они совсем не бесполезны. Но, вы знаете, они противозаконны.

— Что именно здесь противозаконно?

— Видеосонор. И все мои подслушивающие устройства. Если бы тираниты узнали, они могли бы вынести мне смертный приговор.

— Вы, конечно, шутите?

— Вовсе нет. Вы выросли на заброшенном ранчо и, видимо, ни о чем подобном не слыхали. Кроме того, я знаю, молодежь не помнит, как строго карали за такие дела в старину.

Неожиданно он склонил голову набок, глаза его превратились в щелки. Он спросил:

— Вы против власти тиранитов? Говорите открыто. А я откровенно скажу вам, кто я и кто ваш отец.

Байрон спокойно ответил:

— Да, против.

— Почему?

— Они чужаки. Какое право они имеют распоряжаться на Нефелосе или Родии?

— Вы всегда так думали?

Байрон не ответил.

Джилберт фыркнул.

— Иными словами, вы решили, что они чужаки, после того, как они казнили вашего отца, что, кстати, было их правом. О, подождите, не вспыхивайте! Думайте! Поверьте, я на вашей стороне. Подумайте! Ваш отец был Ранчером. Какие права имели его подданные? Если один из них брал скот для себя или для продажи другим, как его наказывали? Сажали в тюрьму, как вора. Если он задумывал убить вашего отца по любой причине, может быть, вполне разумной с его точки зрения, что его ожидало? Несомненно, казнь. А какое право имел ваш отец устанавливать законы и наказывать других людей? Он был для них тираном. Ваш отец, в его понятии, да и в моих, патриот. Но что с этого? Для тиранитов он предатель, и они убрали его. Вы ведь не станете игнорировать необходимость самозащиты?

В свое время Хинриады пролили немало крови. Изучайте историю, молодой человек. Для всех правительств убийство — средство их существования. Поэтому отыщите лучшую причину для ненависти к тиранитам. Не думайте, что достаточно сменить одних правителей другими. Такая смена не принесет свободы.

Байрон ударил кулаком по ладони.

— Прекрасная философия! Особенно для человека, стоящего в стороне. Но что если бы именно ваш отец был убит?

— А разве было не так? Мой отец был Директором до Хинрика. И его убили. О, не физически. Его сломили духовно, как сейчас сломили Хинрика. Мне не позволили быть Директором после смерти моего отца: мои поступки трудно предсказать. Хинрик был высок, красив, а главное — уступчив. Но, очевидно, недостаточно уступчив. Они постоянно травили его, превратили в марионетку, добиваясь того, что он даже икнуть не может без их позволения. Вы его видели. Он с каждым месяцем вырождается, постоянно дрожит от страха. Но это… все это — вовсе не причина, почему я хочу уничтожить правление тиранитов.

— Нет? Вы нашли новую причину?

— Очень старую. Тираниты уничтожили право двадцати миллиардов человеческих существ принимать участие в развитии расы. Вы учились в школе, изучали экономические циклы. Скажем, заселяется новая планета…

Он начал перечислять пункты по пальцам:

— Первая забота новоселов — прокормиться. Планета становится сельскохозяйственной, скотоводческой, начинают раскапываться недра, добываться сырье на экспорт, идут на продажу излишки сельскохозяйственной продукции, чтобы закупать предметы роскоши и механизмы. Таков второй шаг новой цивилизации. Далее — по мере роста населения и увеличения иностранных инвестиций расцветает индустрия: это — третья ступень. Постепенно планета становится механизированной, она ввозит пищу, экспортирует уже сама технику, инвестирует развитие более примитивных планет. Это четвертый этап. Механизированные миры всегда наиболее густо населены, милитаризованы, сильны и окружены кольцом зависимых от них планет, производящих в основном продукты сельского хозяйства.

Похожие книги на "Камешек в небе. Звезды как пыль", Айзек Азимов читать полностью, без сокращений.

Айзек Азимов - Галька в небе

Айзек Азимов - Осколок

Айзек Азимов - Звезды как пыль

Айзек Азимов - Звезды как

Айзек Азимов - Звезды как