Брайан Олдисс - Малайсийский гобелен
Несмотря на присущую мне импульсивность, я не бросился в ту же минуту к ней. От удивления я прирос к месту. И не только от удивления. Ситуация выглядела довольно пикантной. Кроме того, любопытно наблюдать за молодой дамой, когда она находится в неведении, что за ней следят.
От злости она не могла говорить. Каждое ее движение красноречиво говорило о ее презрении и к этой дороге, и к ночи, и к бедняге, который скорчился в канаве. Он уже был почти под каретой. Виднелось одно лишь плечо. Мне снова захотелось, чтобы ей грозила опасность, а я бы выскочил и, к нашему обоюдному удовольствию, спас ее. Не успела эта мысль как следует сформироваться в моей голове, как из зарослей на другой стороне дороги раздался громкий треск. Когда до ушей Армиды донесся этот шум, она остановилась, и взгляд ее вдруг наполнился неподдельным волнением. Ла Сингла так бы не сыграла.
- Эй1 - крикнула она.
Мужчина оставил свое занятие и выбрался из канавы. Я не смотрел на него, мой взгляд был направлен туда, куда глядела Армида - на ближайшие, внезапно раздвинувшиеся кусты.
Говорят, что восточные тигры и леопарды наделены природой такой же хитростью, как и человек. Они подкрадываются к своей жертве и неожиданно нападают на нее. Они обладают силой, но в еще большей степени ловкостью. Однако ничто не может сравниться с их коварством. У хищных древнезаветных гигантов есть только тупая сила. Тиранодоны и кинжалозубы - это просто машины для убийства и действуют они прямолинейно. Когда они чувствуют добычу, они рвутся прямо к ней, не соблюдая при этом осторожности, не обращая внимания ни на какие препятствия.
223
Они не испытывают необходимости в ловкости и хитрости, а полагаются на свою гигантскую мощь и сумасшедшую поступь. Ничто не может устоять перед напором семи метрических тонн разъяренной плоти.
В какой-то момент за дорогой была сплошная тьма. Но в следующее мгновение из мрака выдвинулась длинная, как каноэ, голова Глаза, глубоко посаженные по сторонам гладкой морды, прикрывались костяными валиками. Неимоверно толстая шея, вся в складках кожи, была усыпана бородавками. Голова повернулась в одну сторону, потом в другую, затем открылась пасть, обнажились пилообразные ряды зубов, и раздался гневный рев.
Этот страшный рев заглушил крик ужаса Армиды.
Кинжалозуб двинулся вперед. Бетси - небольшая лошадь Армиды,- билась копытами о карету, пытаясь высвободиться из оглобель.
Я выскочил на освещенное место. Армида бросилась ко мне, но я криком заставил ее прыгнуть в карету. Припав на одно колено, я прицелился. На меня пахнуло смрадом.
В критических ситуациях всегда действуешь неосмысленно, автоматически. Мозг опаздывает подавать команды. Осознание наступает позже. Оказавшись перед кинжалозубом, я заметил, что чудище уже было однажды ранено, возможно, во время предыдущей охоты. Колено левой лапы гноилось от нанесенной ему раны. Этой ране, видимо, я и был обязан жизнью.
Чудище повернулось ко мне. Из-под жестких бровей на меня смотрели блестящие черные глаза. Как только монстр увидел меня, он весь появился из зарослей. Он стоял передо мной выпрямившись на огромных лапах. Чудище в три раза превышало мой рост. Над моей головой щелкала гигантская пасть, передо мной были когтистые лапы, под которыми сотрясалась земля и огромное, бледное брюхо. Глаз выхватывал мельчайшие подробности - сокращение мышц, прилипшие к коже листья. Я метнул копье в пульсирующие складки его горла, отпрыгнул назад и устремился под защиту ближайшего дерева. На ходу вытащил из ножен меч.
Кинжалозуб издал рев, как будто сосну раздирали надвое. Из его горла хлестала кровь. Передними лапами монстр пытался дотянуться до раны и копья. Затем он впал в ярость.
Ему не хватало места на лесной дороге. Он крутился, сбивая под корень зеленые кусты своим хвостом. Ударяясь о деревья, животное скручивалось, подобно гигантской змее, в кольца, затем снова бросалось вперед, сбивая все на своем пути. Один из ударов
224
пришелся прямо по карете, которая рассыпалась на куски. Армида! Лошадь вырвалась и убежала.
Чудовище бросилось в лес, проскочив рядом со мной и осыпав меня землей и камешками. Монстр с такой силой ударил по огромному дубу, что содрогнулась земля.
В лесу стало еще темнее.
К этому времени у меня появилось второе дыхание. Я ранил зверя, я не чувствовал больше страха. Выскочив из укрытия, я вытащил из земли факел и погнался за чудищем. Я шел по проторенной монстром тропе, надеясь, что опасность мне больше не угрожает, и что остается только нанести теперь последний удар. Я не желал ни с кем делиться победой.
Но такие безмозглые твари быстро не умирают. Движения кинжалозуба были судорожными, но он все еще держался на ногах, сгорая от ярости. Яркая оранжевая полоса шла вдоль его хребта от головы до кончика хвоста. Линия извивалась, как веревка, брошенная в штормовое море. Бешеными ударами хвоста монстр пытался вырваться из переплетения ветвей. Передо мной во мраке плясал смерч из листьев, веточек, чешуи. Казалось безумием приближаться к нему, но я уже заразился боевой яростью зверя и подкрадывался все ближе и ближе, выжидая удобный момент, когда можно будет всадить меч прямо в брюхо чудовища. И дождался.
Я втожил в этот удар все свои силы. Острие меча достигло жизненно важных органов. Я ударил второй и третий раз, пока не хлынула кровь и не показались кишки Я действовал почти вслепую. Копа животное забилось в конвульсиях, я отпрянул. Его голова была надо мной Глаза видели меня. Под действием ночи и теней они показались мне полными мудрости и сожаления, а не свирепой жестокости. Монстр стоял все еще прямо, поддерживаемый сплетенными ветвями. Постепенно мышцы стали ослабевать, лапы подкосились, и чудовище всей своей тяжестью рухнуло на землю.
Я убил своего древнезаветного зверя.
Шатаясь, я возвратился на дорогу и встретил бледную Армиду и дрожащего де Ламбанта. Армида, испугавшись, не полезла в карету, как я ей приказал, и это спасло ей жизнь. Ее поддерживал де Ламбант. Бетси как ни в чем не бывало пощипывала траву в нескольких метрах от дороги.
Несколько минут мы не могли говорить.
- Что ты здесь делаешь? - спросил я Армиду.
Она вся дрожала и не могла ответить от нервного напряжения
Де Ламбант заговорил хриплым голосом:
- Нам сказали, что неподалеку от Джурации в деревне находится Бедалар. Армада согласилась составить мне компанию. Но это оказалось враньем - мы съездили напрасно. Когда мы возвращались назад, под колесо попал большой камень, и карета свалилась в канаву.
- Возьми кобылу,- сказал я.- Мы посадим на нее Армиду. Ты сядешь сзади и доставишь в целости ее отцу.
