Дмитрий Шубин - Тигр на свалке
После обеда, когда Руг вернулся к себе, в комнату пришел санитар, он, ничего не сказав, из автоматического пульверизатора опрыскал все, что попадалось на глаза какой-то белой химией и также молча удалился. Видимо, привычная работа, чего тут болтать-то. Еще через пару часов по селекторным мониторам передали о том, что желающие могут, надев скафандры, выйти наружу и проводить в последний путь отрока божьего Майка Джонсона, узника Западного сектора. Подобные сообщения выдавались в колонии почти каждый день, порой даже по несколько раз в день, и это давно стало привычным объявлением.
Народу собралось не очень много, человек двадцать пять, в основном такие же старожилы, каким был и Майк, и все, кроме Руга, двух дежурных священников от обеих спонсорских церквей и еще парочки зевак, – негры. Провожавшие в последний путь поднялись на лифте до шлюзовой камеры и, напялив скафандры, выбрались наружу. Вечер, не вечер, но на поверхности солнце святило вовсю. В «Хтоне» жили по земному времени. Тащить труп в числе еще троих заключенных пришлось и Бобу. В душе он матерился, но за стеклом шлема виднелось лицо, полное скорби. Слава богу, предметы на Марсе имели меньший вес. Шли парами, впереди два священника держали в руках иконки своих святых. Вначале двигались по широкому, убегающему в даль каньону мили две, потом немного под уклон к стене, в которой зиял черный проход. Когда строили колонию, эту пещеру нашли первопроходцы, там и устроили первое и пока единственное кладбище на Марсе. Хоронить на поверхности не имело смысла, любая пылевая буря сметала все на своем пути, включая следы захоронений. А если нельзя прийти и помянуть мертвецов, зачем вообще хоронить? Не легче ли в утилизатор? Ан нет… Не по-христиански. Красивейшие гроты с высокими потолками начали пополняться могилами. Уже потом «денежные мешки» с Земли попытались выкупить это место и устроить в нем что-то вроде марсианской туристической базы. Не вышло, Ватикан встал на дыбы. Дело даже дошло до суда, и большущую роль сыграло то, что сектор возле колонии имел статус запретной зоны. Маньяки все-таки. Пришлось турагенствам строить станцию для богатых туристов ближе к полюсу. Ну и к лучшему, там нашли много подобных пещер, да и с водой проблем не было, под поверхностью обнаружили лед.
Процессия проследовала в пещеры. Один из священников привычным движением опустил рубильник, торчавший прямо из стены, и пещеры озарились разнообразной световой гаммой. Скрытые прожектора, фосфоресцирующее излучение. В общем, инопланетная картинка. Хотя могилки так себе. Стандартные плиты с криво выжженными именами. Наверняка лазерными резаками работали дилетанты или просто спешащие люди. Такие же плиты-заготовки стояли штабелями возле стен. Судя по количеству, мертвецов ожидалось еще очень приличное число, но самое главное – на каждой еще неиспользованной плите были уже выжжены имена людей, до сих пор харчевавшихся в колонии. Руга подмывало найти свою плиту и посмотреть, под чем его хотят похоронить. Плит было так много, что они занимали весь путь до дальнего зала, где и вырыто было несколько готовых ям. Куда ни глянь лежали сложенные десятками в высоту, готовые к применению плиты. Располагались они в алфавитном порядке. Кого-то из заключенных заставили сильно потрудиться, возможно, этот мастеровой по плитам только тем и занимался, ни разу не побывав в шахтах, не попробовав нервную тряску отбойного молотка.
Труп положили на невысокое каменное ложе. Вперед вышел православный священник с массивным серебряным крестом на толстущей цепи, одетой поверх скафандра. Он произнес:
– Раз… раз… раз… Вы настроились?
Когда все дружно мотнули головой, он раскрыл священную электронную книжку и стал заунывно читать по бегущему тексту заупокойную. Нудно и скучно. При этом он ходил вокруг трупа и размахивал кадилом, к которому подводилась трубочка с кислородом и запах дыма которого почувствовать все равно никто не мог. Но – неважно – традиции есть традиции. Потом и католический священник отработал службу по-своему. Когда они вдвоем отошли в сторону, вперед вышел один из заключенных негритосов. Он встал возле Майка и, прокашлявшись, начал что-то тихо напевать. Остальные черные братья стали по очереди вступать в песню. Главный солист принялся повышать голос, а кончился весь этот концерт плясками а-ля христианская негритянская церковь. Представьте себе: пещера, в которой пара десятков мужиков в скафандрах танцуют, притопывая и прихлопывая в ладони. В кино такого не увидишь. На самом деле Руг впервые попал на похороны, но после узнал, что подобные отпевания разрешены. Традиции бывают разные. А у иноверцев, к тому же, бывают свои приколы.
Этим же вечером к Роберту подселили худощавого парня по имени Сэм Ди. Странно, но он тоже оказался негром. И еще более странно, что парень перебрался в комнату из другого жилища, хотя следующей ночью должен был приземлиться катер с новой партией заключенных. Обычно никого до самой смерти не заставляли менять свое «местожительство». На место покойников селили новеньких. Боб отнесся к этому с подозрением, а его обостренные на подвох чувства вроде бы подсказывали ему, что парень очень даже может оказаться подставным, засланным старшим надсмотрщиком. Вероятно для того, чтобы следить и доносить. Руг тут же решил «поставить парня на место». Он отошел в угол, туда, куда не могло добраться «всевидящее» око телекамеры, и подозвал к себе Сэма. Тот, улыбчивый, подошел и сразу же был приперт за горло к стене.
– Для начала, – прошептал Роберт. – Уберешь всю дрянь с кровати покойничка Майка. Понял? – Ди моргнул, так как вслух ответить не мог. – Отскребешь все дерьмо, оставшееся от твоего предшественника. Потом вымоешь всю камеру, чтобы ни пятнышка этой белой дрянной химии не осталось. И основное: постарайся, чтобы в дальнейшем я тебя не слышал и желательно не видел. Понял? – Негр повторно моргнул. – Вот так-то, засранец.
Боб, довольный тем, что легко одержал победу над новоселом, направился на ужин в столовую соседнего сектора. Какого же было его удивление, когда он вернулся и обнаружил, что Ди, расположившись на его кровати, мирно посапывает. В комнате по-прежнему воняло фекалиями, всюду белели лужицы антимикробной обработки. Руга это взбесило настолько, что он, уже не боясь наблюдения, подошел и, стащив Самюэля с кровати на пол, с силой пару раз ударил его ногой по ребрам. Наверняка несколько ребер треснуло. Парень, тяжело приподняв голову, со страхом посмотрел на Боба и, сжавшись, стал отползать под кровать.
– Хорошо, даю второй шанс. Я иду смотреть воскресный фильм, – сказал Роберт. – А ты, дорогуша, когда я вернусь, должен все же сделать то, о чем я тебя так ласково попросил.
