Дмитрий Романов - Нф-100: Великое переселение
Змей вырастал до самых, казалось, небес. Он был выше скал каньона, и всё набухал, ширился и рос. Кольца его белёсого тела окружили двух людей стеной. Он отклонился назад, и кинулся с высоты вниз, выставив вёрткое жало.
Змей бросился и мгновением позже начал заваливаться в сторону. Свёрнутое в спиральные кольца тело била конвульсия, оно меняло цвет на серый. Потрясённые Димитри с Лирой жались к земле, и ничего не понимали. По каньону прошёлся вой. Ему вторили тысячи глоток. Резкое шипение, перерастающее в нестерпимый треск, пришло ему на смену. Змей пытался теперь выползти из ущелья, перебросить голову и следом массив тела за скалистые выступы каньона, но содрогался и оползал обратно вниз. Он от чего-то явно бежал. Что-то здесь чинило ему невыносимую боль.
Пользуясь моментом, Димитри взял Лиру на руки и пошёл прочь. Он не знал куда, но просто шёл, не глядя по сторонам и не обращая внимания на метания и треск, только считал шаги, пытаясь увязать темп хода со сбивчивым дыханием. Он шёл, а вокруг кипел хаос, носились закованные в латы уже мёртвые хорон-за, крутясь волчками на бегу, извивались и сцеплялись друг с другом щупальца, текла слизь, пузырился перламутровый кисель. И от вырывающихся паров было не продохнуть.
Так бы Димитри и шёл, уставившись в серую гальку. Но впереди послышались знакомые голоса. Он посмотрел в мутные из-за испарений и белой паутины разрывы меж стены каньона, и там увидел конных воинов. Всего несколько десятков, но именно они и были причиной такого поведения хорон-за. В руках они держали длинные предметы, напоминающие колья, но это были не копья и не дротики. Из концов этих кольев били струи. А к другим концам были подведены шланги. Следом, почти неразличимые в полумгле, шли навьюченные бочками животные. И шланги тянулись от этих бочек к рукам всадников. Они словно бы тушили пожар.
Конечно! Димитри вспомнил, что именно такую систему когда-то в древности использовали люди его родной Земли для тушения пожаров. Где-то, должно быть, находился нагнетающий воздух компрессор, соединённый с бочками, а из них выдавливалась этим нагнетённым внутрь воздухом жидкость... Но что за жидкость... Что за компрессор... Тут, на Траме. Димитри всё вдруг показалось до нельзя абсурдным и смешным. Лёгкие его в одночасье переполнились кислородом, в теле появилась пугающая лёгкость, а по скулам пробежали мурашки. Он шёл всё медленнее, но не чувствовал теперь тяжести Лиры на руках. Он засмеялся сквозь слёзы и... начал терять сознание. Стены скал переворачивались, а небо ушло куда-то вбок. Последним, что он увидел было раскрасневшееся и озарённое широчайшей улыбкой лицо доктора Мазерса над ним.
Глава XX
Он не мог понять, грезит ли, снится ли всё это ему или происходит на самом деле. Он видел лицо Лиры, и та долго неотрывно смотрела ему в глаза. Очевидно, она уже давно находилась рядом, потому что когда он попытался шевельнуться и что-то сказать, она склонилась ещё ниже и кивнула, так, словно долго ждала его пробуждения. И ему было так тепло и хорошо от того, что он может просто видеть её лицо. Не нужно было больше ничего, и он не стал делать попыток встать или оглядеться. Однако вскоре пелена бессознательного вновь скрыла окружающий мир.
В следующий раз Димитри пришёл в себя уже от лёгких прикосновений. Кто-то водил по его щекам и лбу влажной тряпицей, и она казалась ему до невыносимости холодной, точно кусок азотистого льда. Это был уже доктор Мазерс. Сквозь густоту и лёгкий свист в ушах, Димитри услышал его голос:
- А, вы снова с нами, господин Солоф.
Димитри нашёл силы поднять руку и положить её на руку доктора. Он слегка сжал её и улыбнулся. Доктор положил ладонь сверху.
- Да, господин Солоф, да. Всё позади, всё закончилось, - он говорил тихо, и доброта его тона была лучшим целительным средством для Димитри.
- Мы..., - попытался сказать астрогатор, но закашлялся.
Доктор дал ему воды, и Димитри, привстав, стал жадно пить. А, напившись, продолжил:
- Где мы? Это и впрямь вы, доктор?
- О да, можете в этом быть уверены. А мы, - доктор обернулся в одну, затем в другую сторону и пожал плечами, - стоит полагать, это та самая пресловутая долина Пуч.
- "Магеллан"? - спросил Димитри и снова прилёг.
Вокруг была темнота, и только слабый жёлтый свет кристаллической пыли на стенах освещал лицо доктора.
- Да, мы видели звездолёт. Некто Церез, утверждающий, что знает вас, привёл нас сюда. Это долгая история, Димитри, хотя всё произошло в относительно короткий промежуток времени.
- Долго я спал?
- Наверное, сутки. Тут сложно судить о времени, и если бы не мои часы... старая добрая механика.
- Все ли живы?
- Все. Тибр ранен, но это не серьёзно. И ваш друг - Лира рассказала о нём... Мак... не помню точно.
- Мак-Мин, - подхватил Димитри.
- Да. Мне очень жаль, но...
Они помолчали. Димитри снова сел, воспользовавшись поддержкой доктора. Он пытался разглядеть хоть что-нибудь, но видел только мерцание маленьких кристаллов, да жилистые простенки пещеры. Он лежал на ворохе соломы.
- Но вы герой, господин Солоф, - подмигнул ему доктор, - вы спасли Лиру. Ведь мы хоть и знали, что ей грозит, но не успели бы придти на помощь.
Димитри вспомнил последние сцены в ущелье.
- Скажите, что это я видел? Как удалось вам справиться с ними?
- О, - усмехнулся доктор, - если бы вы не раздобыли флиппер с геологическими лазерами, мы бы и близко не подошли. А так вышло, что их армия - если эту массу органики можно так назвать, - совершенно раскоординировалась, и мы получили возможность преспокойно подойти к ним почти вплотную и применить наш чудесный препарат.
И доктор поведал Димитри историю очередного триумфа человеческой изобретательской мысли. Дело в том, что когда Димитри отделился от их группы, уйдя по мосту в долину Пуч, доктор Мазерс, Тибр, Боро и Клим остались в деревне Танзи в очень благоприятной обстановке. И хотя их обещали выставить прочь через три дня, но за эти три дня гостеприимные до безграничности атра ни в чём не отказывали землянам. И показали храмы, реликвии, провели по улочкам и площадям, рассказывая о быте сельчан и жрецов. Ничего не скрывали Танзи и его соплеменники от "явившихся на звезде". Напротив, они, казалось, хотели за отведённый им малый срок показать как можно больше.
Доктор сразу же выявил неуёмный интерес к тому самому маслу, которым натиралась стража. Масло отпугивало Белую Чуму, и доктор ещё тогда у моста выдвинул предположение о его свойствах. И интуиция человека науки не обманула его! Мазерс собирался произвести исследование. За пару часов любопытствующие местные жители предоставили ему всевозможные линзы, кристаллы и прочее "оборудование". Соорудив из примитивных линз оптическую увеличивающую систему, доктор принялся исследовать загадочный субстрат. И это действительно оказался мицелий грибницы, питавший колонии бактерий. Доктор предположил, что эти самые бактерии и есть погибель для Белой Чумы хорон-за. Сеть волокон с утолщениями предстала его глазу через окуляры импровизированного микроскопа, а в утолщениях роились живые организмы.
