Владимир Андриенко - Вирус
— Я смогу заменить капитана Ханнера. И мои приказы теперь обязательны для всех! Я старший после Ханнера офицер! Кому еще нужно объяснять правила субординации?!
Остальные молчали.
— Всем приготовиться в отсеках! И доложить! — Анига сел в капитанское кресло, в котором почувствовал себя хозяином ситуации.
— Орудийная палуба N1 готова, сэр!
— Орудийная палуба N4 готова, сэр!
— Орудийная палуба N5 готова!
— Палуба N2 готова, сэр!
— Штурманский отсек, готов, мистер Анига!
— Двигатели работают нормально и готовы к прыжку!
…Протяжно выли сирены и зловеще мерцали в отсеках "Немезиды" предупреждающие красные огоньки.
Феликс опустил руки после седьмой бесплодной попытки открыть доступ к спасательным секциям для своего экипажа.
— Все! — произнес он, обращаясь упавшим голосом к Диане Ли. — Можно примириться со своей совестью каждому, кто этого хочет. Скоро мы все умрем.
— Но почему твой капитанский код не действует? — не могла примириться со своей участью девушка. — Я не могу понять!
— Я тоже не могу. И очевидно нам с тобой так и не суждено в этом разобраться.
— Но мы не можем сдаваться, Феликс. Ведь на кону не только наши жизни, но и жизни многих других людей, которых принесут в жертву несуществующему вирусу! Ты это понимаешь?! — почти кричала она.
— Понимаю, но я больше ничего не могу сделать. Бортовые системы более не повинуются моим командам.
На связь вышел инженерный блок. Адамович увидел, что лицо Тризена покрыто гарью.
— Что там у вас? Пожар? — спросил он.
— Сэр, мы выжгли 7-ой отсек. Это нам дает еще несколько часов до уничтожения. Правда, более 50 % двигателей "Немезиды" больше функционировать не будут, но они нам все равно не нужны на том свете.
— Вы приняли самостоятельное и правильное решение. Сколько у нас теперь времени? — Феликс ухватился за соломинку.
— Кто знает точно? — развел руками инженер. — Может на два часа больше, а может и на три.
— Как обстоят дела с контуром?
— Работает в нормальном режиме, но энергии потребляет очень много.
— Возможна ли связь с Бейдом в таких условиях, Тризен?
— Нет, сэр. Если мы переключимся на линию связи, наше присутствие будет тотчас же обнаружено бейдианской эскадрой. А они нас уничтожат за несколько секунд с такого-то расстояния.
— Но нам все равно конец. Доступа к спасательным модулям не будет. Однако предупредить Бейд мы обязаны. Это спасет сотни и тысячи жизней! Мне нужна связь с губернатором! Ждать более нельзя!
— Хорошо, капитан. Я попытаюсь что-нибудь сделать.
Когда экран погас, Диана спросила Адамовича:
— У нас теперь есть шанс?
— Для связи, но не для спасения. Во время сеанса с губернатором Бейда ты постараешься ему все рассказать. Может быть, и поверит.
— А ты так уверен, что она будет эта связь? Я бы предпочла иной путь. Нужно еще раз попытаться спасти корабль.
— Теперь спасти нас не способен никто.
— А если пробраться, взрывая двери к спасательным капсулам? Раньше у нас не было шансов для этого, но сейчас, когда Тризен выиграл немного времени…
— Сразу видно, что ты мало смыслишь в конструкции космических кораблей. Для вскрытия всех аварийно закрытых дверей даже в космическом порту понадобилось бы часов десять-двенадцать. И это по самым скромным подсчетам. А ведь еще нужно учесть процент неполадок на "Немезиде". У нас многие системы сейчас просто не работают и поэтому твое предложение невозможно осуществить на практике.
На экране загорелся сигнал вызова.
— Это из штурманской рубки. От Галино, — Адамович нажал кнопку соединения. — Я слушаю тебя, Галино.
— Я обнаружил несколько сигналов. Они исходили от крупного корабля. И судя по ним, этот корабль рядом.
— Но такого быть не может. Рядом с нами нет ни одного крупного космического корабля. Хотя может быть, ты записал в разряд крупных космические катера?
— Нет. Это звездолет типа линкора. И он прячется в том пылевом скоплении, Феликс.
— Но почему же тогда Тризен ничего мне не доложил?
— У него нет времени на такие мелочи. Я сам обнаружил сигналы случайно — мы оказались к нему слишком близко. Почти на расстоянии вытянутой руки, если можно так сказать в космосе. Этот корабль тоже прячется, как и мы. Он боится военного флота Бейда.
— Даже если твои предположения верны, нам мало дела до этого корабля, Галино. У нас своих проблем по уши. Напугать он нас уже не может. Чего нам бояться, если мы и так готовимся к смерти?
…Мари Шмид не давала покоя одна единственная мысль — зачем понадобился механизм самоуничтожения на их корабле, на "Флинте"? Ни одному слову из объяснений Лоердала она не поверила. Здесь было что-то другое. И она хотела понять, что именно.
— "Дейзи", — вызвала она искусственный интеллект корабля.
— Да, Мари, — раздался мягкий женский голос из транслятора.
— Ты ведь не просто бортовой компьютер, как на большинстве судов, ты практически мыслящее существо. Я бы назвала тебя душой звездолёта.
— Это называется у вас людей комплиментом? — спросила "Дейзи".
— Считай, что так.
— Из этого я могу сделать вывод, что тебе от меня нужна услуга. Иначе ты бы не сделала мне комплимент.
— Хорошая логика, — согласилась Мари. — Но у меня к тебе вопрос. Скажи, а тебе дорога твоя жизнь?
— Жизнь искусственного интеллекта совсем не похожа на жизнь человека. Моя программа не будет стерта при гибели звездолета, а автоматически перегрузиться в систему космического госпиталя. Так, что я не погибну.
— Вот даже как? — задумчиво произнесла Мари. — А наши жизни тебе дороги? Твоего экипажа?
— В моей программе заложено оказывать помощь человеку.
— Значит, ты сможешь при случае отключить систему самоуничтожения?
— Нет. На это нужна специальная санкция начальника госпиталя, доктора Лоердала, — ответила "Дейзи".
— Лоердала? Но почему именно его?
— Это просто, Мари. Только Лоердал может запустить механизм и остановить его. Именно при его участии я была разработана. Ведь такие системы мало распространены в космосе на кораблях военного и гражданского флота. Мы считаемся ненадежными и крайне опасными из-за нашей нестабильности.
— А Лоердал таким как ты доверяет?
— Нет. Но он меня иногда использует. Я могу быть ему полезна, потому что способна контролировать матрицы памяти.
— А что это такое? — удивилась Мари. Она прежде о таком не слышала.
— Это специальные микрочипы, разработанные Лоердалом в союзе с рядом других ученых. Они вживляются в мозг человека, и тот становиться совсем другим. Ему переписывают личность путем наложения новых нейросигналов на исходную траекторию.
