Уильям Бартон - Бунт обреченных
Риссальдар Вронски выглядела лет на пятьдесят, а во время Вторжения была, наверно, сопливым новобранцем.
Я поздоровался:
— Добрый вечер, мадам. — Сами понимаете, сидя голым в ванне, я не могу отдать вам честь.
Она ответила: — Ага, значит, это твой главный мужчина, Соланж? — И посмотрела мне прямо в глаза. — Джемадар Корде нравится находиться под вашим началом, Моррисон. Надеюсь, вы оправдаете ее доверие.
Взглянув на Соланж, я произнес:
— Буду стараться, как собачка, только что хвостом вилять не смогу.
Вронски разразилась низким, хриплым смехом.
— Вот это сказал! — почесав низ живота, она оглядела собравшихся голых солдат. — Черт, надо топать домой… — Женщина встала, потянулась и направилась в раздевалку, мокрые ноги шлепали по влажной плитке пола, а толстые ягодицы колыхались в такт шагам.
Соланж хихикнула:
— Видел бы ты ее наложника, Ати. По-моему, этому парню, Сиднею, лет двенадцать.
Что ж, я Могу себе это представить.
— По дороге сюда я заглянул в ее досье. Она отлично поработала и много потрудилась, чтобы выбить себе это место.
Моя подруга положила руку, на край ванны и посмотрела в противоположный конец комнаты:
— Я знаю. Тебе понравится с ней работать, Ати. Кстати, ничего из ряда вон выходящего она не требует, но ничего и не забывает. Всю прошлую неделю Вронски занималась с вновь прибывшими, гоняла их по плацу. — Соланж взглянула на меня, покачала головой и хитро улыбнулась: — Думаю, некоторые верующие люди вполне могут соорудить в честь нее алтарь.
Что ж, я вполне был с этим согласен.
* * *Ночью дымное небо Карсваао усыпано звездами, как и любое другое боромилитянское или земное.
Конечно, это другие звезды, потому что планеты отстоят друг от друга на четыре тысячи парсеков и, кроме того, эта — близка к ядру галактики. Но, несмотря на подобную неувязку, они все равно чертовски знакомы, все эти водовороты и скопления сверкающих бело-голубых точек. Местные жители, наверно, всем им дали имена. Туманности, похожие на бледные, застывшие взрывы, находились в данный момент в зените.
А под ними уютно расположились два маленьких облачка-призрака — мои старые знакомые, Магеллановы облака. Говорят, цивилизация господ живет за ними, бродит среди новых, недавно появившихся миров тех диких маленьких галактик, но на кораблях, которые они нам доверили, подобное путешествие займет семь лет. Поэтому никто ничего наверняка не знал.
Я попытался отыскать туманность Андромеды, но не смог. До тех мест надо лететь сорок лет, и никто даже не высказывал предположения, что повелители летали туда. С другой стороны, понятие времени для них не существует. Может, они пока и не добрались до той галактики или не сообщили нам об этом.
Трудно представить, что господа облетели все галактики, что там находится одна громадная, бесконечная Вселенная, населенная неизвестными цивилизациями, для которых вся сфера влияния повелителей — не больше пятнышка на небе. Может, там, далеко-далеко отсюда, вне пределов досягаемости, расположилась галактика, может, целое их скопление, до которого надо добираться веками, как, например, до скопления Вирго, или миллионы лет, как до галактики Кома Береникус. А что, неплохо было бы посетить какой-нибудь квазар, до которого всего двадцать одна тысяча лет пути…
Мы с Соланж вместе вышли из купальни и зашагали по широкой пыльной тропе, ведущей вниз к поселению туземцев под названием Арат Аррао. Оно находилось в лощине между двумя холмами, напоминающими мне большие скалы, виденные еще в Австралии. Сначала они произвели на меня впечатление, затем я забыл о них — напряженные тренировки почти стерли их образ из моей памяти. Низкиe, разбросанные здания из песчаника и необожженного кирпича, оштукатуренные, стояли, окруженные высокими сухими деревьями. Около домов были протоптаны тропинки и вились неровные, в рытвинах, дороги для туземных тележек. Их тащили странные, бронзовоокрашенные животные, похожие на лошадей с мутировавшими генами, в результате чего они стали похожи на огромных японских жуков.
Со зданий и больших деревьев свисали фонари, светя ярким желто-голубым огнем. Соланж сказала, что это туземное изобретение, напоминающее керосиновые лампы, а топливо для них аборигены добывают из молока или бог знает какого продукта своих домашних животных.
— Небось съедобного?
Подруга скорчила гримасу:
— Они используют его для смазки кожи. Пахнет не очень приятно.
— Это топливо хорошо горит?
Женщина рассмеялась: — Не очень.
— Значит, они не чадят.
Мы добрались до оживленного местечка, полного веселых людей, разных предметов. Соланж называла его Соарен, туземное слово, означающее что-то вроде «дерьма для мозгов». Оно оказалось шумным, разноцветным и ярким. Большинство шатающихся вокруг посетителей были карсвааоитянами, чья намасленная кожа блестела в свете ламп, а тела были перетянуты разноцветными повязками и поясами с металлическими украшениями. Эта планета находилась под властью расы господ дольше, чем Земля, наверно, несколько веков.
В забегаловке расположилось и множество моих соплеменников, большинство из которых явно принадлежало к легионам спагов. Это было очевидно по их форме, наемников в гражданской одежде отличала выправка, мускулистые, тренированные тела и особая, пружинистая походка. Можно было увидеть и наложниц, «работающих», то есть обслуживающих посетителей пивной, рассеянных в толпе, одетых в лучшие свои наряды, или группу темнокожих мужчин в белых туниках и желтых тюрбанах, бормочущих что-то на непонятном языке.
Здесь же стояли и вооруженные саанаэ в своих обычных соломенных шляпах, сдвинутых на затылок, со значками, скрепляющими покрывала на шее; кобура с оружием висела на животе. Ходят, присматривают за порядком.
Что-то похожее размерами и очертаниями на бизона с почти человеческими руками, растущими из щек, появилось в поле моего зрения. Это что-то нервно и обеспокоенно поглядывало на окружающих огромными голубыми глазами. В руке оно держало маленький, украшенный разноцветными бисеринками кошелек. К левому уху существа был прикреплен ярлык с эмблемой его повелителя. По дороге размеренно шагал высокий, тонкий человек восточного типа, не глядя ни вправо, ни влево, а на макушке его головы удобно устроился голубой поппит.
Створки двери заведения закрывались и открывались каждую минуту, впуская и выпуская посетителей. Они напоминали ковбойский салун из вестернов. Вот и сейчас створки хлопнули, и выплюнули пару. Я инстинктивно почувствовал желание Соланж, чтобы ее командир обратил на них внимание. Я так и сделал. Высокий, бледный, темноволосый мужчина держал за руку тоненькую, хрупкую карсвааоитянку. Эти двое смотрели только друг на друга и, свернув с тропы, куда-то направились. На туземке было бледно-желтое шелковое одеяние, оставляющее одно плечо и руку обнаженными.
