Александр Путятин - Нф-100: Приключения метеоролога
- Рвануло около семи утра, когда мы на работу собирались, - сказал он. - Весь дом тряхнуло. Ну, мы на первом этаже, да и курить я намылился. Тамара дома дымить не разрешает. Так что я первым на улицу выбежал. А над вашим подъездом такая пылища стоит! Я даже и не увидел сначала, что двух верхних квартир нету... А что дело серьёзное, сразу понятно было. Ну, я обратно домой, позвонил в пожарную, скорую, милицию.
- А что рвануло-то? Мне Тамара Алексеевна говорила, что вроде как газ у Семёновых взорвался.
- Да, пожарные так сказали. В первый же день. Центр взрыва на пятом этаже в районе кухни и коридора был. Ну, это и они нам говорили. Да и так по разрушениям видно. В коридоре же и Семёнова нашли. Он, видно, свет в туалете утром зажечь хотел. От искры выключателя и всё рвануло.
- А что ж он запах газа не почуял?
- Так с похмел похмелычем ещё и не такое пропустишь. Он же, как бабка его померла, пить стал сильно. Два раза твоих родителей затапливал. А Светка Цаплина, соседка его, сказала вечером, что когда на работу убегала, у них на пятом этаже уже газом пованивало.
Картина окончательно прояснилась. Что ж мы за люди-то! Какую беду или проблему ни тронь, отовсюду горлышко поллитровки, словно чёртик из табакерки, выпрыгивает. И как с этой напастью бороться, абсолютно неясно. Горбачёв вон попробовал, да только хуже стало.
- А как вы-то сами? - решил я проявить вежливость. - Как здоровье Тамары Алексеевны? Марина школу, наверное, заканчивает?
- Ну, хватился!.. Она уже в институт поступила в Тюмени. Вчера на выходные приехала. Мы с утра за билетом собрались. На завтра на вечер. А ты когда обратно?
- Не знаю пока. Наверное, тоже в воскресенье. Работа ждать не будет.
Про работу я приврал. Раньше не упустил бы случая недельку дома пожить. Но это - дома, а его у меня теперь нет. У Нади задерживаться не хотелось.
- Так может, с нами до вокзала прокатишься? Тогда подожди пару минут, я машину из гаража заберу. А на обратном пути мы тебя у дома высадим.
Предложение было заманчивым.
- Хорошо, - согласно кивнул я. - Только давайте тогда в гараж вместе сходим. В дороге время быстрее идёт.
- Ну, пошли, - улыбнулся он. - Если ноги размять хочешь.
После десятков километров по бурелому, да ещё и с сорокакилограммовым рюкзаком за плечами, пройтись по асфальту до соседнего двора было не в тягость. Ждать у подъезда, наблюдая, как разбирают завал на месте родительской квартиры, было намного тяжелей.
По дороге Олег Иванович дважды сворачивал к киоскам, и внимательно рассматривал витрины.
- Ну что за трам-тарарам? - сокрушался он. - Нигде ленинградского "Беломора" нет. Или, хотя бы московского. Ладно, я ещё на вокзале посмотрю!
- Переходная экономика, - пожал я плечами. - Папа говорил недавно, что социализм - это когда есть деньги, но нет товаров; капитализм - когда есть товары, но нет денег; а переходная - когда денег уже нет, а товары ещё не появились.
- Да выдумывать парадоксы, это у твоего отца хорошо получалось! Или он их вычитывал где? Ты не в курсе?
- Что-то, конечно, в книжках находил, но и придумывал много... А что откуда, я не знаю. Да и неважно это теперь.
В гараже у Олега Ивановича я ещё не был, но его белый "Москвичонок" ИЖ-412 видел не раз. Казалось, что годы не властны над обоими... Завелся ветеран российских дорог с пол-оборота. И доставил нас к подъезду меньше, чем за минуту. А там, на скамейке читала книгу девушка, с которой мы ехали в Илым из Тюмени. Значит, её зовут Мариной.
25.
- Знакомься, дочка! Это Саша Серов, я тебе о нём рассказывал, - торжественно произнёс Олег Иванович, а потом повернулся ко мне. - Ничего, что только по имени?
- Да, вроде не старый ещё! - пожал плечами я.
- Ой, папа! Я сейчас! - воскликнула девушка и скрылась в двери подъезда.
Олег Иванович посмотрел на часы.
- Наверное, забыла что-то.
Но Марина всё не возвращалась.
- Да где она там? - занервничал Олег Иванович. - Ты посиди пока, я схожу узнаю.
Через пару минут из облаков наконец-то выглянуло солнце. Салон "москвича" быстро нагрелся. Но всё равно одному в нём было неуютно и зябко. Не иначе, нервы разгулялись... Возможно, стоило плюнуть на билет и вернуться к Наде. Но как можно оставить машину без присмотра! А Олег Иванович всё не возвращался. И куда же они с Мариной подевались? С каждой минутой ситуация становилось всё непонятнее. Но вот дверь подъезда, наконец, открылась, и мне всё стало ясно. Похоже, у них поменялись планы... Марина переоделась в темно-коричневый плащ. Лёгкие кроссовки сменились осенними сапогами. На плече висела объёмная сумка из джинсовки. Олег Иванович тоже утеплился - надел чёрную кожаную куртку.
- Марина сообразила, что очередь в кассу может быть большая, - сказал он, усаживаясь на водительское сидение. - Так что лучше мы тебя ещё по дороге туда у Надиного дома высадим. А билеты Марина купит. Кстати, тебе что брать - купе или плацкарт?
- Всё равно. Можно даже в общий. Я тогда его в Тюмени на плацкарт поменяю. Только в СВ не берите, и на другой день - тоже! Если что, лучше за час до отхода в проходящий вагон попробую.
- Хорошо, - сказал Олег Иванович. - Мы тогда на обратном пути билет завезём, а заодно простимся с твоими родителями. Нам-то не обязательно к началу приезжать, а тебе опаздывать не годится.
Деньги на билет я передал Марине. Она, не глядя, положила их в сумку. Потом они высадили меня и уехали. Дорога до подъезда всё ещё не просохла после ночного дождя. Нет, я точно - выродок... Родители погибли, хороший сын должен переживать, биться в истерике. А у меня в голове только одна мысль - поскорее бы всё закончилось. Впрочем, не прошло и часа, как её сменила другая: только бы не сорваться! Это после того, как мой двоюродный братец Вова, сын тёти Маши, принялся подавать команды: "Постойте, я сейчас ещё две фотографии сделаю!", "Надя, пока не плачь, подожди, надо кассету поменять!". Похоже, видеокамеру и поляроид он купил буквально накануне, и не успел ещё натешиться новыми "игрушками". Я всё время так и ждал, что за этим последует: "Так, остановились! Заносите гробы обратно в квартиру! Ножками, ножками! Все по местам! Камера готова? Массовка - платки к глазам! Второй дубль... Внимание, начали!"
Надя это всё воспринимала как должное и охотно выполняла его команды. Как же: высокий чин на машзаводе, самый состоятельный человек из родственников. А я готов был взорваться. Но продолжал сдерживать себя. Всё-таки, превращать похороны в перебранку - далеко не лучший вариант... Как же быстро деньги у нас стали мерилом ценностей! Толстый кошелёк заменил всё на свете! Впрочем, пусть сестрёнка живёт, как знает! Я ей мешать не собираюсь. Только бы до отъезда дотерпеть...
