Василий Головачев - Бес предела
Прохор рванулся в это кольцо изо всех сил и «вывалился» в сознание первого, замутнённое прорастающими отовсюду нитями чёрной паутины: так воображение восприняло потоки энергоинформации, рвущиеся извне – из второго числомира – в «душу» Прохора-2, а из неё – в голову Прохора-1 и дальше, в сторону Оси Прави.
Стал виден ствол Оси, пригасивший накал, окутанный потоками серебристой пыли.
Сквозь эту пыль тянулся к Оси поток иной пыли – фиолетовой, колючей, вспыхивающей багровыми звёздочками, пронизанной вспыхивающими и гаснущими, чернеющими, пронзительно-синими фонтанчиками.
Прохор понял, что так для него выглядит «вирус» – программа, запущенная меркабой – генератором числоперехода в доме мэра Вологды. И что с ним делать, он не знал.
Зато знал первый.
Лодка, в которой он сидел, начала подниматься вверх по спирали.
И вместе с ней спиралью закрутился поток пси-излучения, видимый как струя пыли.
«Напряги волю! – послышался слабый хрустящий голос Прохора-первого. – Поднимемся – ударим светом!»
«Как?!»
«Представь, что ты – осколок солнца!»
«Понял!»
Лодка пронизала пелену возникших ниоткуда облаков. Город под ней затерялся в мельтешении зелёной и серо-жёлтой ряби лесов и полей.
Снова стал виден серебристый луч моста, пересекающего море за горами.
«Туда!» – воскликнул озарённый Прохор.
«Зачем?» – не понял Про-форм-с-мир-новый.
«На мосту… я видел… мы обрубим программу!»
«Это не мост».
«А что?!»
«Поддержка Оси. Её можно сравнить с вантовым канатом обычного моста».
«Я видел его… её… во сне… как мост… всё равно надо туда, я чувствую!»
Лодка повернула к морю.
В голову (в поле мышления Прохора) вонзилась ещё одна чёрная злая колючка.
«Поверни назад! – заревел чей-то грохочущий голос. – Иначе потеряешь всё!»
«Гони!» – прохрипел Прохор, ворочаясь в теснине чужого мыслепотока и погружаясь в него как в болото.
Лодка ускорила полёт, сопровождаемая хвостом пыли.
Слева и справа, над головой и под днищем лодки, проявились золотые стрелочки других лодок, выстраивающихся в ряды. То одна, то другая ныряли в сгущавшуюся до полной черноты полосу пыли и разлетались на падавшие в воду осколки.
Мост приблизился, стремительно изменяя форму, превращаясь из золотой полосы в пушистую от шипов золотую цепь.
«Уничтожу, презренный!» – взвыл голос.
Сознание померкло. Прохор попытался «глотнуть свежего воздуха» и не смог: мысли разбежались по углам сознания как тараканы.
«Держись!»
Лодка упала на мост-цепь, Прохор-первый протянул к нему руки, превратился в великана, схватил цепь светящимися руками и как невиданной плетью хлестнул ею по густеющему, вспыхивающему фиолетовыми клубками огня хвосту пыли!
Ахнуло – будто взорвалась мощная авиабомба!
Пылевая полоса вспыхнула багровым, рвущимся на струи пламенем и посыпалась в море тающими дымными сосульками.
Воздух вокруг него пронизала световая вуаль, убежав к горизонту.
Море под лодкой вскипело!
Голову Прохора-первого потрясла вибрация, от которой сознание Прохора-гостя снова чуть не погасло совсем.
Голос внутри него, грозивший мыслимыми и немыслимыми карами, разбился на булькающие хрипы и пропал.
Дышать стало легче, словно с груди сняли тысячетонный камень, зрение прояснилось.
Стал виден берег моря, колеблющийся от какой-то непонятной вибрации, постепенно успокаивающейся.
Мост исчез, вместо него к горам летел поток лодок, сливаясь на горизонте в струю сияния.
Лодка Прохора-первого поднялась над морем, и Прохор-формонавт увидел сияющее веретено Оси Прави, пронзающее атмосферу планеты, окутанное у основания туманными вихрями.
«Мы… их… отбили? – неуверенно, запинаясь, спросил он. – Мне можно возвращаться?»
«Возвращайся, если сможешь, – ответил зачинатель трансперсональной линии Прохоров Смирновых, каким-то ухищрением заставляя лодку мчаться вперёд с возрастающей скоростью. – Мне надо сосредоточиться на очищении Перформы. Вирус частично проник сквозь фильтр Границы».
«Вот эти… вихри?»
«Не трать силы, уходи, пока мы будем лечить Границу. Возможно, тебе удастся это сделать».
«Что случилось?!»
«Сработал закон блокирования злобных замыслов, укрепивший Границу. Никто не должен прийти в наш мир и исказить его суть. Возможно, и отсюда никто не сможет уйти в миры Яви».
«Но меня ждут! У них в плену моя жена!»
«Попытайся. Прости, что не предупредил, я расходую данную мне сил у не по назначению, отвлекаясь на обмен информацией».
«Хорошо, я понял», – торопливо согласился Прохор.
Прохор-первый протянул руки к приближавшейся ажурно-золотой, изъязвлённой редеющими струями и вихрями серого тумана колонне Оси. С пальцев потянулись золотые ветвящиеся молнии, соединяясь с молниями, испущенными другими «пограничниками», образуя изумительной красоты и величия сетку.
Прохор заворожённо наблюдал, как молнии начинают испарять облака тумана, проникаясь общим настроем развеять злобную активность просочившегося «вируса».
«Уходи-и-и…» – прилетел едва слышный крик.
Он очнулся, сосредоточился на вхождении в процесс «движения-без-движения». Свет в глазах померк.
В следующее мгновение его влепило в твёрдую преграду: ощущение было такое, будто он на огромной скорости воткнулся в бетонную стену! – вывернуло «сплющенного» от удара и вышвырнуло обратно в голову Прохора-первого…
Пик формы
Никогда ещё он не чувствовал себя таким сильным и уверенным. Возможно, это было следствие перевозбуждения, порождённого долгим ожиданием и нетерпением, но он верил, что сможет добраться до «осиного гнезда» агентов Владык, захвативших в плен Устю, а заодно с ней и Юстину, раздавить его и спасти женщин.
– Только не торопись, одиннадцатый, – слегка охладил его пыл Данимир Саблин. – Выйдешь в башке второго – осмотрись, не при на рожон.
– Не буду, – пообещал Прохор.
– Я уйду во второй числомир вслед за тобой, мне там приготовили носителя, так что начнём действовать сообща.
– А если вернётся Юстя? – Прохор задержал взгляд на неподвижно лежащей женщине.
– Варя побежала за продуктами, будет минут через пять. Кроме того, с ней останутся наши ребята. Возможности переместиться вместе с нами у них нет.
Прохор не выдержал, подошёл к подруге, которую они вдвоём перенесли в спальню, на кровать, поправил простыню (жена Данимира раздела Юстину и продолжала ухаживать за её телом), наклонился.
– Я иду за тобой, любимая! – Его шёпот был почти не слышен, но ему показалось, что веки женщины вздрогнули.
– Давай, поспеши, – поторопил его Саблин. – Там уже началось.
