Илья Цибиков - Бегущие по ветрам
III
- Каким образом мы собираемся проникнуть в замок? - поинтересовался Творюн у Турифея, когда они спускались вниз по каменистому склону по направлению к подземным ходам. Остальная часть отряда, возглавляемая Ягром, отдалилась чуть вперед. С ними был и гигантский пес, теперь он все время трусил рядом, не убегая дальше чем на один целень. Старец двигался осторожно, ведь спуск был крутым, ноги ставил аккуратно, чтобы не соскользнуть, потому как, ежели это произойдет, вниз катится придется долго и больно. - Нас много, - проговорил Волшебник. - Теперь нас уже не трое, как это было раньше. - Это что-то меняет? Турифей поглядел на мальчика с удивлением: - А разве нет? - Я не знаю. Волшебник насупился, спросил: - В чем дело, Творюн? Ты чего-то боишься? Впрочем, ни чего-то, а Красного Ветра. Ты боишься его? Мальчик спускался легко и непринужденно, прыгая с одного выступа на другой. Рыжие волосы развевались на ветру, Творюн то уходил вперед, то останавливался, ожидая непоспевающего за ним старика. - Ты не ответил? - требовательно вопросил Волшебник, когда догнал мальчика в очередной раз. - Мы все боимся, - проговорил Творюн тихо. - На счет страха, ты прав. - Старик засмеялся. - Не бояться - это не совсем нормально, а не бояться Красного Ветра - это ненормально совсем! Мальчик улыбнулся. - Так почему же ты... - продолжал старик, - сомневаешься в нас? В наших силах? В наших рядах трое избранников, наделенных великой силой с рождения, да и остальные тоже ведь не лыком шиты! Мальчик остановился, замер на месте. Он поднял голову, взгляд его упирался в далекий небосвод. - Что-то заставляет сомневаться, - произнес он сдавленно. - Я сам не знаю, что. Иногда оно подкрадывается слишком близко, и мне хочется убежать прочь, хочется оставить все и забыть о том, что я что-то еще должен сделать... Турифей обнял Творюна, прижал к себе. Заглянув мальчику в глаза, старик с грустной улыбкой сказал: - Ты взрослеешь. Все правильно... Эти сомнения... они необходимы. Не надо их пугаться, ведь они порождают осторожность. А осторожный человек всегда добивается большего, чем храбрый. Не тебе одному страшно что-то делать, куда-то идти, когда можно просто засесть в кусты и сидеть себе. Страшно всем. - Полгода назад со мной такого не было. Теперь же я чувствую себя глупо... например, сейчас, перед тобой. - Не переживай, - успокоил старик. - Тот воин, что полностью поверил в свое бессмертие - погибнет в первой же битве. Тот охотник, что считает себя самым умелым - никогда больше не одолеет бера сильнее, чем это было в предыдущий раз. Наконец, тот маг, что посчитает себя самым великим... это уже и не маг вовсе. В глазах мальчика сверкнула искорка, он даже чуть улыбнулся. - Ты меня понял, - кивнул Волшебник довольно. - Это так. - Нельзя останавливаться на достигнутом. - Человеку не свойственно стоять на месте, как и всему вокруг. Все меняется. Это закон. Пока мы взбираемся в гору, нам сложно, мы меняем себя, воспитываем, становимся лучше, сильнее, но когда останавливаемся, успокоившись, то сразу же катимся вниз. Творюн покачал головой: - Я раньше даже не задумывался над этим. - Ты прав. Найти истину... хотя бы для себя... дело не простое. Так что, страх перед чем-то - это отнюдь даже не плохо. Страх дает тебе цель, которую ты видишь далеко впереди и к которой будешь стремиться, совершенствуя себя. Страх - это то, что помогает тебе построить себя таким, каким ты сможешь преодолеть трудности. - Я обещаю тебе, Турифей, я буду стремиться. - Не нужно обещать что-то мне, лучше обещай себе. А пока что, запомни: в этом бою ты не один. И не тебе одному страшно. Вон посмотри на Тунгу или Мерко. Они точно такие же избранники, как и ты, а боязни перед грядущим в них хоть отбавляй! Царевич и подавно то и дело говорит, что в нем никакого дара нет и никогда не было, ты же сам слыхал? Мальчик кивнул: - Точно. Он не верит в себя. - И это не так уж и плохо. Ты понимаешь, почему? Представь, что было бы, ежели царевич прямо сейчас посчитал бы себя избранником, то есть, наделенным великой силой? - Ничего бы не было. - Вот именно. Ничего бы не было. У него не осталось бы путей для совершенствования. Его дар так остался бы таиться в лабиринтах души навсегда, так как его хозяин не взывал бы к нему, пытаясь пробудить. - Я понял. - Молодец. Пока что у нас нет плана, и мы не знаем, как проберемся в крепость Красного Ветра, но у нас и не из чего строить этот план. Подождем, пока проявятся дары избранников. - А они проявятся? - Обязательно. - Турифей отвернулся. - Так задумали боги.
IV
Спустившись наконец в пещерки, друзья решили провести короткий совет. - Идем тем же путем? - спросил Тунга. - Я не думаю, что стоит идти в точности там же, где шли ранее, - сказал Ягр уклончиво. - Красный Ветер мог усилить наблюдение за теми участками своих владений, где полгода назад мы учинили погром. Турифей улыбнулся: - Это верно. Надо быть дураком, чтобы не усилить. Он, наверное, здорово разозлился... - Наверное, - усмехнулся Бхурана. - Я бы тоже разозлился, если у меня из-под носа вдруг утащили царевича. - Так как мы пойдем? - Ягр следопыт, ему и решать. Все повернули свои взоры к гонгу, он стоял, держась за подбородок, в глубокой задумчивости. - Я не знаю... сможем ли мы добраться до замка, миную все схватки. Но есть еще кое-что: пока мы шли в предыдущий раз, я отметил несколько еще более удобных и скрытных путей. Мас похлопал следопыта по плечу: - Что ж, тогда вперед! Решив не медлить, спутники разбились на отряды по два-три человека и вступили подземные пещерки. Здесь на пути то и дело возникали завалы камней, широкие расщелины, ухабы, небольшие речушки. Пахло сыростью и гнилью. Свет сюда почти не проникал, поэтому пришлось зажечь факелы. Впереди всех двигался Ягр. Гонг шел уверенно и достаточно быстро, не делая остановок, как будто бы ему уже много раз приходилось проходить этим путем, и он знал подземный лабиринт, как свои пять пальцев. Последним как всегда шел огромный пес. Не всегда следуя по следам друзей, он выбирал себе коридоры побольше, но иногда застревал, протискивался так, что стены крошились. Подземные ходы то и дело менялись. Проходы то расширялись, то снова сужались. Друзья чувствовали, как иногда они опускаются глубже под землю, а потом вдруг бесконечный, казалось, лабиринт снова ведет их на поверхность, идти становится труднее, и вот скоро на потолке, сквозь трещины, уже видны отблески дневного света. Привал устроили только спустя несколько часов. Выбрали место, где пещера располагалась не слишком глубоко, в стенах и потолке было несколько трещин, и оттуда струился приятный солнечный свет. Собрав хворост, они развели костер. Рассевшись вокруг, стали жарить запасенную оленину. Тихо разговаривая, отдыхали, восстанавливали потерянные ранее силы. Только Аран сидел чуть в стороне от всех и бережно натачивал лезвие меча, лицо выглядело напряженным, видел был каждый мускул, стражник полностью погрузился в свою работу. Тем временем на поверхности темнело, друзья заметили это по свету, проникающему в пещеру сквозь трещины. Осенью всегда темнеет быстро, так что совсем скоро наступит ночь. Да еще дождь зарядил, отчего с потолка закапало, на каменистый пол срывались большие капли воды, звучно шлепались, поднимая пыль, образовывали мокрые пятна. - Дождь, - заметил Вемлян. - Там, наверху, начался дождь. Поливает деревья, травы, озера, реки, дома... - Пожары, - добавил Бхурана. - Это осень, - вздохнул Мас с грустью. - Тут уж ничего не изменишь, скоро опять наступит эта зима. Снега, холод. - Ты не любишь зиму? - спросил Мерко. - Не-а, - покачал головой Мас. - А кто ее любит? Никто ее не любит. Что там любить: все белое, холодное... и противное. Молодой ирб сидел чуть вдалеке от костра, Тора вжалась ему в лицом в грудь, прижималась всем телом. Он обнял девушку рукой, запахнул шкурой, чтобы не уходило тепло. Тора очень устала, а сейчас мирно спала, Мерко чувствовал это, слушая ее дыхание. Ведь во сне все люди обычно дышат по иному, нежели когда бодрствуют... - Почему ты не любишь зиму? - Лицо Мерко выглядело мечтательно светлым даже в полутьме сбивчивого пламени догорающих факелов. - Я считаю, что зима - это так же прекрасно, как и лето. Я так думаю - это правда. Мас махнул рукой, усмехнулся: - Я тебе не верю. Ты это так сейчас говоришь, а когда кое-что себе подморозишь, запоешь по другому. В разговор вступил Бхурана, он злорадно смеялся, гримасничал, как черт на сковородке: - До зимы еще далеко, поэтому я думаю, что не стоит особенно волноваться на счет подмороженного кое-что. Скорее всего, к зиме мы все так и так лишимся этого кое-что... - Намекаешь на то, что до зимы не доживем? - оборвал Мас. - Я тебе хочу кое о чем сказать, Мас, только слушай внимательно: ты тугодум! Потому что я не намекаю, я говорю прямо! - Ну тогда... как хочешь. - Мас положил в рот еще один большой кусок мяса. - А я вот обязательно собираюсь увидеть еще одно лето! - Увидишь! - хрюкнул Бхурана, захлебываясь от дикого гогота. - Это будет самое жаркое лето в твоей жизни!.. Угольки-то знаешь какие горячие!
