Хол Клемент - Звездный свет
— Да. Стоит им узнать, что у нас здесь столько разных неприятностей, они, наверное, решат, что мы бесполезны для них и бросят нас здесь.
— Чепуха. Никто не бросает вот так, на ветер, проекты, в которые вложена такая уйма затрат. Впрочем, ладно, не стоит спорить: так или иначе, это бесполезно. Я хотел бы…
— Что ты действительно хотел бы, — перебил его Кабремм, — так это найти какой-то предлог, чтобы «выплеснуть всю бочку» своим кислорододышащим друзьям.
— Ты же знаешь, я бы этого не сделал. Я полностью готов полагаться на свои собственные суждения, однако достаточно разбираюсь в истории, чтобы с опасением относиться к сиюминутным изменениям самых основ утвержденной политики.
— И то хорошо. Ничего плохого нет в том, что тебе нравится кое-кто из людей, но не все они такие, как Хоффман. Ты сам это признал.
— В общем, все сводится к тому, — обратился Барленнан к Бендивенсу, — что мы здорово поторопились с посылкой Дисленвера к «Эскету» с приказом «захлопнуть» все передатчики, находящиеся на его борту. Казалось, вопрос с «Эскетом» как-то утих, но это снова вдохнет в него жизнь. Мы все еще пока не готовы для основного дела, и этот момент наступит через год, не ранее. Я не сожалею о том, что пришлось вынудить людей задуматься об опасности со стороны аборигенов, однако команда Дестигмета не сможет сыграть свою роль, пока они не изготовят как можно больше механического и электрического оборудования собственной конструкции — оборудования, которого, как считают люди, у нас нет. И, конечно, пока опасность со стороны аборигенов не станет казаться вполне реальной, вряд ли люди предпримут шаги, которых мы от них хотим. Если бы имелась какая-то возможность отправиться вслед за Дисом и отменить приказ, я бы это сделал. И еще я сожалею о том, что не осмелился одобрить твои эксперименты с радио и установить передатчик на «Диди».
— Ну, последнее вполне поправимо, и я буду рад поработать над этим, — ответил Бендивенс. — Конечно, люди могут засечь радиоволны, но если мы ограничимся короткими и редкими передачами и будем использовать простые коды типа «да — нет», то они, наверное, не сумеют определить источник радиоволн. Тем не менее, уже поздно: Дисленвера не догнать.
— Правда. Хотелось бы мне знать, почему никто там, наверху, более ни слова не сказал о Кабремме. Последний раз, когда я разговаривал с миссис Хоффман, у меня создалось впечатление, что она уже не так сильно уверена, что и в самом деле видела именно его. Ты не думаешь, что она действительно сделала ошибку? Или, быть может, человеческие существа пытаются проверить нас, как я хотел проверить их? Или Дондрагмеру удалось сделать нечто такое, что сняло нас с этого рифа? Если она действительно ошиблась, то нам снова придется обдумывать все с самого начала…
— А как насчет того, другого, сообщения, о котором мы более ничего не слышали, — о том, что по палубе «Эскета» что-то прокатилось? — вопросом на вопрос ответил ученый. — Что, если это был еще один тест? Или, быть может, там действительно происходит нечто подобное? Помнишь, у нас же не было никакого контакта с этой базой в течение ста пятидесяти часов? И если на «Эскете» в самом деле что-то передвигается, то очень плохо, что у нас нет никаких сведений и мы не можем предпринять никаких разумных действий. Знаешь, я не имею ничего против самого плана с «Эскетом», но все-таки ужасно надоедает, когда не можешь доверять своим данным.
— Если с «Эскетом» что-то случилось, нам просто придется положиться на суждения Диса, — ответил командир, игнорируя последнюю фразу ученого. — На самом деле главная проблема — «Эскет». Настоящий вопрос в том, что делать с Дондрагмером и с «Квембли». Думаю, у него имелась весьма веская причина покинуть корабль и позволить ему дрейфовать дальше, но результаты этого решения оказались несколько неуклюжими. Тот факт, что пара его матросов осталась на борту, еще более осложняет ситуацию. Если бы не это, мы могли бы просто забыть о «Квембли» и выслать «Каллифф», чтобы он подобрал всех.
— А почему нельзя выслать его сейчас? Разве человек Аукойн не предложил это?
— Предложил. Я ответил, что должен подумать.
— Почему?
— Потому что один шанс из десяти, а может быть, один из ста, что «Каллифф» доберется туда вовремя, что для двух матросов будет от этого какая-то польза. Помнишь то снежное поле, которое пересекал «Квембли» еще до первого паводка? Как ты полагаешь, на что похоже вся та территория сейчас? И как долго, ты думаешь, двое месклинитов, хотя и компетентных в своем деле, но не имеющих специального технического или научного образования, смогут протянуть в этом постоянно протекающем корпусе? Конечно, мы могли бы признаться во всем, рассказать людям, как связаться с Дестигметом через вахтенных, которых он держит у передатчиков «Эскета»; тогда люди могли бы сказать ему, чтобы он послал на помощь воздушный шар.
— Могли бы. И выкинули бы на ветер огромную проделанную работу. И разрушили бы то, что по-прежнему кажется многообещающей операцией, — задумчиво ответил Бендивенс. — И ты не хочешь этого. Во всяком случае, ничуть не больше, чем я сам. Но, конечно же, нельзя бросить и этих двух рулевых.
— Нельзя, — медленно согласился Барленнан, — но я вот о чем подумал: не слишком ли мы будет велик риск, если подождать еще одной возможности?
— Какой же?
— Если люди будут убеждены, что мы не в состоянии провести спасательную операцию, то, возможно, особенно если участие в обсуждении примут оба Хоффмана, они решат предпринять какие-то действия сами.
— Какие действия? Корабль, который они называют «баржей», может приземлиться только здесь, у Поселка, с помощью своего автоматического управления, если я правильно понял Спасательный План Номер Один. И, конечно же, баржа не может облететь всю планету, вылетев с орбитальной станции: если на исправление ошибок будет уходить по целой минуте, она тут же разобьется. И люди не могут спуститься на ней лично: баржа приспособлена для того, что спасти нас, там наш воздух и температура, да и тяготение на Дхрауне просто размажет человеческое существо по палубе.
— Только не недооценивай этих чужаков, Бен. Может быть, они и на самом деле не слишком изобретательны, но у их предков имелось предостаточно времени на то, чтобы продумать множество годных к употреблению идей, о которых мы вообще не имеем никакого представления. Я бы не стал рисковать матросами, если бы не чувствовал, что есть реальная возможность заставить людей воспринять мысль, будто они сами должны провести спасательную операцию. Это гораздо лучше, чем отказаться от нашего плана.
