Евгений Гаркушев - Грани матрицы
Короткую, но самую дорогую мне записку прислала Лиза.
«Не волнуйся, у меня все будет в порядке. Сделай то, что должен, и возвращайся. Если увидишь зеленую ракету, имей в виду – ее пустил твой двойник. Но ракета может быть и ловушкой».
Нет, после того, что я сделаю, мне возврата нет… Однако же она что, успела выйти на загадочный «номер три» из нашей компании? Маловероятно. У нее просто не было времени для этого…
И, наконец, по собственной инициативе Буравчик заново взломал сеть ГигаТЭЦ, а точнее, сервер директората компании в Североамериканском Альянсе. В письме он цитировал самые важные документы и меморандумы, касавшиеся строительства ТераТЭЦ на орбите – его планировал все тот же Совет директоров корпорации «Sun Ladder».
Теперь было понятно, почему так суетились наши энергетические магнаты. Зачем они нанимали террористов и какой хотели получить результат. Если бы меморандум директората стал известен многим, к станции, пожалуй, устремились бы вооруженные отряды, преследуя самыми разные интересы.
Я долго изучал документы, думал, вычислял, как должен поступить в данной ситуации. До сих пор я очень сомневался в том, что пойду на штурм. Но сейчас по всему выходило, что станцию нужно захватывать. Справлюсь ли я с этим сам, без поддержки извне? Буравчик и Лиза не в счет…
Смогу или нет – вопрос второй. Я должен был это сделать. И после двухдневной стоянки, в три часа дня я отчалил от берега. Холодные воды Печоры понесли меня к станции, навстречу судьбе.
Часть 4
ТРОЕ ПРОТИВ ВСЕХ
Для того чтобы выйти к ГигаТЭЦ с восточной стороны, я оставил плот неподалеку от небольшой, надежно укрытой с севера и с юга ложбинки, располагавшейся севернее Конецбора. Можно было бы пробить в плоту дыру, но зачем портить хорошую вещь? Ребятишки найдут – покатаются. Да и, может быть, все же придется возвращаться? Убегать со станции? Глупая мысль. Там – или победа, или смерть. Но рубить концы не хотелось. Целый плот представлял собой воплощение иллюзии «пути назад»…
Некоторое время я шел по ложбинке, внимательно прислушиваясь к лесным шорохам, потом выбрался на холм, попетлял некоторое время среди деревьев. И снова спустился в овражек. По-моему, тот же самый. На схематической карте такие незначительные складки местности обозначены не были.
До ГигаТЭЦ оставались считанные километры. Я шел, еще не вполне представляя, как буду пробираться на территорию. Скорее всего, подползу к самой ограде, пробью брешь в стене с помощью шашки направленного взрыва, и, включив реактивный ранец, на полной скорости влечу в лесок. Надеюсь, из пулемета меня расстрелять не успеют. А в поле обнаружения радара я постараюсь не попасть – пойду над самой землей, не выше человеческого роста.
Из леска – внутрь станции, опять пробив стену в подходящем месте. На привале я, рассмотрев чертеж ГигаТЭЦ, выбрал в каком. Оттуда – на командный пункт охраны. Захвачу его, преодолев сопротивление дежурных, и меня не осмелятся тронуть… Спрашивается только, зачем мои коллеги подсунули мне шашки с димлетидом, от которых я избавился? Для надежности? Или чтобы убрать меня в нужный момент? Но как определить, что это за момент? Любопытно было бы знать…
Размышляя, я вышел к большой поляне. Отсюда сквозь деревья уже проглядывала серая громада наружной стены ГигаТЭЦ. Было на поляне тревожно. Словно кто-то за мной наблюдал. За несколько дней, проведенных в одиночестве, чувства обострились…
И тут среди рассветных шорохов раздался грохот выстрела. Зеленая звезда пронеслась мимо меня и с шипением впилась в молодую сосну, разбрызгивая искры.
Я мгновенно упал на землю, лицом вниз. Что это? Самострел, не обозначенный на украденной хакерами карте охранников? Замаскировавшийся сторож? Сигнальная ракета, сбившаяся с правильного курса? Или проделки нечисти? Зеленые огни, знаете ли, просто так не летают…
Лишь перебрав все эти варианты, я вспомнил зеленую ракету, о которой писала Лиза. Неужели сигнал?
Если стреляли в меня, то видели, это точно. Если бы хотели – попали. А вокруг – лес. Выстрел вряд ли услышат со стороны, а уж разговаривать наверняка можно смело.
– Кто здесь? – громко спросил я. Недолгое молчание, потом не очень приятный, довольно высокий голос отозвался:
– А сам ты кто?
– Галкин. Евгений Галкин. На всякий случай я опустил забрало шлема бронекостюма и встал с земли.
– А я – Евгений Вороненко, – раздался все тот же голос. И на другом краю поляны я увидел фигуру в бронекостюме, поднявшуюся из травы.
– Третий? – спросил я, даже не увидев лица человека.
– В каком смысле третий?
– Скоро узнаешь. Если захочешь со мной говорить.
– Если бы я не хотел – ты был бы уже мертв. Или малоподвижен, – патетическим тоном проговорил Вороненко.
Я откинул забрало.
– Не собираюсь стрелять.
– Да уж не сомневаюсь. Если тебе не совсем промыли мозги, – сказал мой собеседник, выходя навстречу.
Он тоже поднял щиток, закрывавший переднюю часть шлема, и я увидел у чужого человека свое лицо. Жутковатое ощущение. Одно дело – на мониторе слежения, как было у меня с Каркуновым, другое – прямо перед собой.
– Ты знаешь, кто перед тобой? – поинтересовался я, разумея, конечно, не свое имя, которое только что назвал.
– Догадываюсь.
Вороненко сделал несколько шагов мне навстречу.
– Так это ты планировал атаку на ГигаТЭЦ?
– Вообще говоря, громким словом «план» это не назовешь… Действую по обстоятельствам.
– И ты не убегал от властей?
– С властями, к счастью, до сих пор не встречался. Этот подвиг совершил другой, – улыбнулся я. – С моей помощью. Вы с ним говорили?
Думаю, мой двойник был озадачен. Со стороны мои речи могли звучать сплошными загадками – если не знать фактов. Но Вороненко быстро справился с собой.
– Пока нет, – сказал он. – Мне не очень-то разрешают самостоятельно выходить на контакт с кем бы то ни было.
– Почему тогда ты думаешь, что от меня не стоит ждать подвоха?
– А я жду, – широко улыбнулся Вороненко. – Но не потому, что не доверяю тебе. Неизвестно, что с тобой сделали. Разные, знаешь ли, передовые технологии. Изменение личности…
Я улыбнулся в ответ. Какой, однако, сообразительный! Даже приятно…
– Не могу быть врагом самому себе? – подсказал я, вспоминая свои логические построения по этому поводу.
– Именно.
Что ж, похоже, от этого парня можно не ждать подвоха. Дабы не нарушать самоидентификации, я решил считать и называть встреченного мной человека Вороненко. А я буду Галкиным. Так будет проще и мне, и ему. А Евгений Воронов… Был такой человек, но жил он очень давно. Что было, то прошло.
