Стивен Бакстер - Бесконечная земля
К огромному облегчению Джошуа, Лобсанг с улыбкой подошел к ним.
– Должен признать, я весьма доволен собой.
– То есть как обычно, – сказала Салли.
– Мы так и не поймали эльфа, – напомнил Джошуа.
– О, необходимость отпала. Я достиг своей цели. На Мягкой Посадке я постиг основы языка троллей. Но эта оседлая популяция мало что могла рассказать о причинах вынужденной миграции. И вот теперь дикие тролли рассказали мне гораздо больше. Ничего не говори, Салли. Я отвечу на все твои вопросы. Давайте взойдем на борт – впереди длинное путешествие. Может быть, до самого конца Долгой Земли. Разве не прекрасно?
Глава 44
В рубке царило молчание. Джошуа был один. Как только они вернулись на корабль, Лобсанг немедленно исчез за синей дверью, а Салли ушла в свою каюту.
Внезапно «Марк Твен» начал переходить с невероятной быстротой, словно отбивая чечетку. Джошуа посмотрел в иллюминатор. Небеса снаружи так и мелькали, менялись ландшафты, реки извивались змеями, миры-джокеры вспыхивали, точно лампочки. На корабле потрескивало все, что могло, словно на старинном клипере, огибающем мыс Горн, и внутри у самого Джошуа что-то дрожало, как во время грозы. По его прикидкам, они каждую секунду миновали множество миров.
Салли появилась в рубке. В ярости.
– Какого черта он творит?!
Джошуа не ответил. Он вновь заволновался из-за необычной импульсивности Лобсанга.
Передвижной модуль вышел из-за синей двери.
– Друзья мои, сожалею, если обеспокоил вас. Но я намерен поскорее завершить нашу миссию. Я уже говорил, что многое узнал от троллей…
– Ты знаешь, что их вспугнуло, – сказала Салли.
– И даже больше. Если коротко, тролли, а также, возможно, эльфы и прочие гуманоиды действительно спасаются бегством, но не от какой-то физической угрозы – проблема, так сказать, у них в голове. И это подтверждается тем, что мы узнали от троллей на Мягкой Посадке. Они испытывают ощущение сродни приступу мигрени, которое охватывает миры с запада на восток. Уже имели место самоубийства. Гуманоиды бросались со скал, не в силах терпеть боль.
Джошуа и Салли переглянулись.
Салли сказала:
– Чудовищная мигрень? Это что, «Звездный путь»?
Лобсанг, казалось, смешался.
– Ты имеешь в виду оригинальные серии или…
– Что за бред. Джошуа, на корабле есть какая-нибудь инструкция по управлению?
– Не знаю. Зато знаю, что у Лобсанга отличный слух.
– Джошуа прав, Салли.
– Тролли понимают, что происходит? Хоть один из них что-нибудь видел?
– Нет, насколько я могу судить. Но они полагают, что приближается нечто огромное, в физическом смысле. Для троллей это смесь материального и абстрактного. Как надвигающийся лесной пожар. Стена боли.
Скрип «Марка Твена» наконец начал досаждать Джошуа. Он понятия не имел, какую максимальную безопасную скорость способен развить корабль. Нестись в таком темпе по неведомым мирам, навстречу неведомой опасности, казалось ему, мягко выражаясь, неразумным. Счетчик на землеметре, как он заметил, с жужжанием приближался к отметке в два миллиона.
Но Лобсанг продолжал говорить, как будто не обращая внимания на тревогу пассажиров:
– Сейчас не время делиться с вами всеми моими соображениями. Достаточно сказать, что мы, несомненно, имеем дело с каким-то подлинным физическим феноменом. Моя гипотеза такова: люди, некоторым образом, дают знать о своем присутствии. Они чувствуют друг друга. Но мы давным-давно живем на планете, буквально пропитанной человеческими мыслями. Мы даже этого не замечаем.
– Пока не окажемся в полной изоляции, – вставил Джошуа.
Салли с любопытством взглянула на него.
– Я думаю, что когда-то эльфы, тролли и, возможно, другие разновидности гуманоидов действительно случайно перешли на Базовую Землю и, возможно, некоторое время там пробыли. В связи с чем появилось множество мифов. Но в те времена человеческая популяция была относительно невелика. А теперь Земля покрыта людьми в три слоя, и для созданий, которые проводят большую часть жизни в безмятежном спокойствии лесов и прерий, это все равно что оказаться на огромном детском празднике. Поэтому в наши дни они избегают Базовой Земли. Сейчас существа, уходящие с запада, бегут от чего-то, что безоговорочно толкает их обратно к Базовой. Они оказались между молотом и наковальней. Иногда они поддаются панике. Мы с Джошуа видели, что бывает, когда гуманоиды паникуют? – даже тролли способны нанести серьезный ущерб, будучи испуганы. Помнишь Церковь Обманутого Доверия, Джошуа?
Тот взглянул на Салли, ожидая очередной скептической реплики. Но, как ни странно, она внимательно слушала. Джошуа спросил:
– Что скажешь, Салли?
– Что это как-то натянуто… Но все же… я ведь похожа на тебя. Если мне что-то надо, я возвращаюсь к людям, но, оказавшись в городе, нервничаю, как длиннохвостая кошка в комнате с девятью креслами-качалками. Я жду не дождусь, когда наконец уйду оттуда. Город меня буквально выталкивает в пустые миры, где я чувствую себя спокойней.
– Но ты не бежишь, правда? И в другое время не чувствуешь никакого давления. Точно так же, как рыба не чувствует воды.
Салли внезапно улыбнулась.
– Сплошной дзен. В духе Лобсанга. – Она внимательно взглянула на Джошуа. – А что скажешь ты сам?
«Она знает, – подумал Джошуа. – Она все про меня знает».
И все-таки он помедлил, прежде чем ответить.
А потом обратился к ним обоим. Стоя на бешено несущемся корабле, Джошуа говорил свободней, чем когда-либо, чем даже когда беседовал с сестрой Агнес или офицером Янсон. Он рассказал про свои собственные ощущения. Про странное давление в голове, которое испытывал всякий раз, когда возвращался на Базовую Землю. Про нежелание, которое постепенно переросло в физическое отвращение.
– Это что-то внутри… знаете, в детстве так чувствуешь себя, если приходится идти на вечеринку, куда идут все остальные. Просто чтобы не выделяться. Как будто ты физически не можешь сделать следующий шаг, как будто тебя отталкивает магнитное поле.
Салли пожала плечами.
– Я редко ходила на вечеринки.
– Мы знаем, что ты не любишь людей, Джошуа, – сказал Лобсанг. – К чему ты клонишь?
– Сейчас объясню. Откуда бы ни взялось это ощущение, я чувствую его и здесь. На корабле. Давление, которое затрудняет дальнейший путь… – Джошуа закрыл глаза. – Чем дальше мы движемся на запад, тем хуже. Мне и сейчас нехорошо. Какое-то внутреннее отвращение. Я терплю, пока корабль стоит, но с трудом выдерживаю, когда мы движемся. И легче не становится.
Лобсанг спросил:
– Тебя отталкивает что-то находящееся на западе?
– Да.
Салли сердито спросила:
