Евгений Гуляковский - Лабиринт миров
Зато теперь он был готов остаться в городе надолго, после того, как катастрофа разразится. И она не заставила себя ждать слишком долго.
Утром седьмого июля в шесть тридцать утра Суркова разбудил странный звук электронного будильника, прервавшийся на середине. Вслед за этим наступила непривычная тишина. Моторы всех транспортных средств на улицах города умолкли, и лишь после минуты этой давящей неестественной тишины по его нервам ударили звуки взрывов и крики людей. Сурков бросился к окну.
Кары, несущиеся по инерции без всякого управления, сталкивались друг с другом. Их топливные баки взрывались. Светофоры, регулировавшие движение, погасли все одновременно. Остановились вагончики воздушки. Из кромешной тьмы распахнутых настежь станций подземки валила толпа обезумевших людей, топча упавших и увеча друг друга. Но это было всего лишь началом…
Сурков постарался взять себя в руки. Он никого не спасет там, на улицах, но точно сможет помочь всем людям, если сумеет разобраться в том, почему это происходит, как действует главное оружие космического захватчика.
Эти доводы плохо помогали, и, чтобы не видеть апокалиптических картин на улицах, не слышать душераздирающих криков, он закрыл звуконепроницаемые рамы и плотно задернул шторы.
Руки у него все еще дрожали, когда он нетвердой походкой подошел к своему рабочему столу.
В ушах стоял странный ритмичный гул. Ему самому хотелось истошно и бессмысленно кричать, звать кого-то на помощь. Лишь огромным усилием воли Суркову удалось в конце концов взять себя в руки и начать свои исследования.
Стрелка компаса потеряла север и показывала куда угодно. Из всех его тщательно продуманных приборов не работал ни один, поскольку каждый из них, в той или иной степени, использовал магнитный эффект. Похоже, электроны в проводах больше не двигались именно потому, что исчезло направлявшее их движение магнитное поле. Если это действительно так, он не сможет ничего доказать.
Но ведь этого не может быть! Электроны не могут остановиться! Их беспорядочное, хаотическое движение в металлах невозможно прервать, и его всегда удавалось направлять с помощью магнитного поля, потому что магнитный спин электрона – одно из фундаментальных свойств материи. Хорошо. Предположим, удалось полностью нейтрализовать магнитное поле или изменить его частоту таким образом, что упорядоченное движение электронов исчезло. Что за этим последует?
Сурков погрузился в расчеты, и прошло не меньше четырех часов, прежде чем он позволил себе вновь выглянуть в окно.
Улица за это время изменилась. Она обезлюдела. Те, кто мог, давно уже добрались до своих домов или нашли себе какое-нибудь убежище.
Трупы на улицах никто не убирал. Если так будет продолжаться, если помощь не придет в самое ближайшее время, очень скоро город захлестнет волна эпидемий… Этого он не ожидал. Приходилось признать, что он слишком многое упустил из виду и от его героической экспедиции будет мало толку.
Похоже, из города придется выбираться как можно быстрее, пока это еще возможно.
И с хорошо оборудованной «научной базой» придется расстаться. Возможно, удастся найти что-нибудь подходящее в пригороде. Здесь много дачных поселков, где люди не в такой степени зависят от электричества. Там наверняка сохранится какое-то подобие нормальной жизни… Впрочем, через несколько минут Сурков усомнился и в этом.
В конце улицы появилась странная процессия, медленно двигавшаяся по направлению к его дому. С высоты третьего этажа он видел все отчетливо, пожалуй, даже слишком отчетливо…
Человек двенадцать молодых людей, одетых в яркие тряпки, с нашитыми на них алыми крестами и с бичами в руках, направляли вдоль улицы движение странного экипажа. Это был колесный кар со снятым верхом, заваленный свертками, ящиками с выпивкой и мешками с продовольствием.
Видимо, эти молодчики только что удостоили своим посещением продовольственный супермаркет.
Сурков не сразу понял, что за странные животные запряжены в эту импровизированную повозку, и лишь когда процессия подошла ближе, понял, что это люди.
Человек двадцать – в большинстве своем молодые женщины, полностью обнаженные, шли, понуро наклонив головы. Каждая пленница была надежно привязана нейлоновым шнуром к повозке, и как только кто-нибудь из них замедлял шаг – щелкал бич.
Сурков бросился к стене, где висело заряженное ружье, схватил его, распахнул окно и прицелился в идущего впереди бандита.
К сожалению или к счастью, каждое действие Сурков привык предварять долгими рассуждениями.
«И что будет, если ты нажмешь курок? – спросил он себя. – Картечь летит недостаточно кучно, и ты обязательно заденешь кого-нибудь из пленников. Затем бандиты бросятся в дом… Ты хочешь своим жалким ружьишком остановить всю эту шайку? Их там человек двенадцать, и дело кончится тем, что ты сам окажешься запряженным в повозку…»
Пока он раздумывал, повозка миновала окно. Теперь ее закрывали разбитые кары, и стрелять уже было поздно.
Однако нечто, гораздо более интересное, привлекло внимание Суркова.
Прямо напротив окна, на подоконнике которого лежало теперь его ружье, находилась аварийная лестница, идущая от станции воздушки, расположенной на уровне двенадцатого этажа.
Эта лестница использовалась лишь в тех случаях, когда лифт не работал. Сейчас был как раз такой случай, и по лестнице кто-то спускался.
Замыкавший процессию бандит остановился, задрал голову и стал разглядывать невидимого Суркову человека на лестнице.
Завершив свое исследование, он загоготал и радостно произнес:
– Смотри, какая цыпочка хочет к нам присоединиться!
– Тебе что, этих мало? – недовольно проворчал идущий впереди высокий человек с бородой, судя по количеству нашитых на его одежде крестов и побрякушек, предводитель всей этой компании. – Так мы до вечера не доберемся!
– А вы не останавливайтесь, я вас сейчас догоню!
Он пожирал глазами спускавшуюся женщину и, чтобы не спугнуть жертву, спрятался за пролётом лестницы. Процессия скрылась за перекрестком. И наконец сложилась ситуация, когда Сурков мог реально помочь не видимой ему женщине.
Правда, стрелять он все еще не решался, боясь привлечь своим выстрелом ушедших вперед бандитов, и вместо этого бросился вниз, к пожарной лестнице, захватив с собой ружье.
Когда он выбрался из подъезда, ситуация на улице изменилась. Верзила поймал женщину, связал ей руки за спиной концом бича и, толкая перед собой, пытался заставить идти вслед за повозкой. Но женщина яростно сопротивлялась и отчаянно звала на помощь.
Никого не было на улице. Ни одно окно не открылось. Если кто-то и слышал призыв о помощи, горожане предпочитали разбираться со своими собственными проблемами.
