Василий Головачев - Последний джинн
Игнат не ответил, обманчиво расслабленный, просвечиваяголову Лилии и находя в нервном поле блокирующий контур, который запрещал ей мыслить и двигаться. Мысленным усилием убрал блок.
Ульрих прыгнул и исчез.
Игнат исчез мгновением позже. Поймал теньв пространстве боя, уловил удар, «сошел» с траектории и ответил боковым свингом – тыльной стороной ладони наружу, с вывертом руки.
Раздался вопль.
Ульрих прокатился по кабинету, давя телом осколки хрустального стекла, подхватился на ноги, закрывая рукой глаз.
– Руссише швайн! – прошипел он. – Пора кончать с этими играми! Меня ты убедил, но сможешь ли убедить его?!
Весь объем кабинета шевельнулся как живой, и его стены и потолок разлетелись сверкающей рыбьей чешуей от мощного энергетического удара.
Вскрикнула ожившая Лилия.
Воздух снова застрял в легких Игната, сердце остановилось, свет в глазах померк. Под ногами разверзлась черная бездна, и он стал медленно погружаться в нее, понимая, что теряет контроль над сознанием и телом.
Огненная змейка проникла в голову, развернулась вееромсмысла:
«Игнат, держись! Я с тобой!»
Появилась возможность дышать.
Он яростно рванулся «вверх», к теплу и свету, пробил головой упругую пленку, сковавшую движения, ощутил себя мощным вихрем огня.
Отозвался даже аварон, выбросивший струйку пламени, омывшую душу, как свежая струя воды – разгоряченное лицо.
Сердце заработало в новом ритме, сознание прояснилось.
Невидимая сила, шатающая пространство вокруг, собралась в ощутимо массивный шар, вошла в тело директора института, и он поднялся на ноги, грузный и мощный, открыл глаза.
Ульрих ощерился, держась за вспухшую щеку:
– Что, понял теперь, с кем связался, скотина?! Я тебя как барана разделаю! Кожу на ремни порежу! Чучело набью!
Игнат не ответил, продолжая настраивать себя на схватку с инвазером, так как только он, эмиссар УММа, мог остановить его столь необычным образом, бесконтактно.
Вспомнились слова отца: «Ты сможешь чувствовать их присутствие на краю сознания…»
Где взять это «сможешь»? До каких пределов надо напрячь свою психику и энергетику? На кого опереться?
«Игнат, – прилетел свежий ветерок мысли Лилии, – обопрись на меня…»
Ангелоид мой любимый, мимолетно усмехнулся он, чувствуя вливающийся в голову, в сердце, в тело поток энергии. Может, и в самом деле мы дополняем друг друга?
Ульрих осмелел, видя неподвижность противника, подбежал к нему, ударил ногой в живот Игната – как в стену!
– Майн гот!
Игнат качнул пальцем, и Хорст-младший с воплем улетел к изогнутому ребру, поддерживающему недавно прозрачный купол кабинета.
Директор Мессерман проводил полет Ульриха глазами, пылающими внутренним огнем, посмотрел на Ромашина.
На голову Игната обрушился новый ментальный удар.
Он едва не упал в знакомую яму беспамятства, но Лилия помогла ему, протянув мысленный мостик, и сознание снова прояснилось, заиграв разными гранямивосприятия реальности.
За пределами здания ИВКа началась развертка десанта, сброшенного с двух кораблей погранфлота на Дубну.
Командир группы охраны вызвал подмогу, заработали в полную силу императивы «отвага» и ЧП.
Но Игнат не обольщался на этот счет, понимая, что возможности инвазерапревосходят возможности защитной системы человечества.
– Ты… мешаешь, – заговорил Мессерман гулким вибрирующим голосом.
– Ошибаетесь, – с трудом шевельнул губами Игнат. – Не мы к вам пришли диктовать свои условия, а вы к нам!
– Ты… будешь… уничтожен.
Игнат шагнул к нему, ощущая гнев и ненависть, собирая все свои психофизические силы в единый кулак.
В душе проснулись какие-то новые горизонты, раздвинув рамки привычных представлений. Объем пространства, контролируемого сознанием, резко увеличился. Зрение тоже стало объемным, многодиапазонным, так что он теперь мог видеть инвазерасо всех сторон и одновременно – изнутри, как носителя иных энергий.
Лилия, до этого момента стоявшая у стола, вдруг бросилась к нему сквозь невидимые ранее чешуи странного свечения, оставляя за собой тающий след. Игнат инстинктивно поддержал ее, помогая преодолеть гармонику энергополей, излучаемую Мессерманом.
Директор ИВКа разделился на десяток фигур – в ментальном плане, эти призрачные фигуры метнулись к Лилии, попытались остановить. Игнат вспыхнулв ответ, высылая им навстречу своих фантомов.
Вокруг началась невидимая обычному человеку схватка «привидений», ломая геометрию пространства, отчего над зданием института вымахнул в небо призрачный вихрь атомарных «обломков»: энергетических перепадов не выдерживали даже элементарные частицы, протоны и нейтроны, распадаясь на кварки и струи излучения.
Закричала Лилия.
Игнат тоже зарычал от боли: кожу словно ошпарили кипятком! Попытался соорудить вокруг себя и Лилии защитный полевой экран и не смог. Силы были не равны. Инвазервладел «структурами Великого Неведомого», говоря словами отца, и мог оперировать энергиями другого порядка, недоступными людям. Его фантомы отбили нападение двойников Ромашина, сомкнулись вокруг него и Лилии.
Девушка прижалась к Игнату спиной, раскинула руки, словно пытаясь раздвинуть сжимавшиеся энергетические поля. Глаза ее засияли звездами.
Директор Мессерман поднял брови, не понимая, почему люди продолжают сопротивляться и не сгорают в невидимом горниле деструктуризации.
И в этот момент между ним и сражающейся парой выпал из воздуха чешуйчатый слиток жидкого металла.
Вздрогнуло все здание.
Слиток металла покрылся интерференционной рябью, превратился в металлического червяка, потом в человека.
Пляска энергетических вихрей вокруг Игната и Лилии прекратилась. Стих даже ветер, поднятый ядерным распадом.
Селим фон Хорст, исполненный грозной силы, и директор Мессерман, олицетворяющий собой посланца УММа, глянули друг на друга.
– Ты… не сможешь… нам… помешать, – сказал директор Мессерман.
Молодые люди, переглянувшись, шагнули к Селиму, стали за его спиной. Он покосился на них, перевел взгляд на директора.
– Нравится вам или нет, минхерц, но существуют законы, которые необходимо соблюдать всем. В настоящий момент я являюсь представителем такого закона, запрещающего кому бы то ни было решать свои задачи за счет других и во вред другим.
– Мы… не должны… соблюдать… ваши законы.
– И опять ошибаетесь. Это не наши законы, это законы жизни всей нашей Метавселенной. И никому не дано права их нарушать, даже вам, опередившим нас на миллион лет.