Джулиан Мэй - Джек Бестелесный
Почти восемь часов она и ее муж испытывали непрерывное блаженство. А потом, когда они вышли из бассейна, сняли маски и вместе смыли под душем остатки психоактивной жидкости, Маргарет с удивлением обнаружила, что не только не устала, а, наоборот, полна бодрости.
Дэвид отвез ее в их новую квартиру в человеческом анклаве Понте-ди-Риальто, а сам отправился закончить последние формальности, связанные с их приездом. Она принялась неторопливо распаковывать багаж, который они оставили в космопорту, когда Илья и Кэт, встретив их, тут же предложили свое терапевтическое средство.
Маргарет неторопливо двигалась по квартире, вся еще во власти сладкой истомы. Разобрав вещи, она выяснила, кто их соседи в Риальто, и полюбовалась с балкона так называемым Большим каналом. Ее удивило, что гондольеры, скользившие по нему в гондолах, были не роботами, а неоперантными людьми. Потом она решила осмотреть кухню, потому что кулинария была одним из ее любимых развлечений.
Кухня, хотя и небольшая, оказалась великолепно оборудованной. В одну из стен был встроен квартирный приемник, куда с Центрального распределительного склада тотчас поступали любые свежайшие продукты, стоило их заказать. Внушительный мусоросжигатель в углу выглядел куда более солидно, чем сложные конструкции в их конкордской квартире или в шотландском загородном доме. Эта машина, видимо, ничего не восстанавливала, а просто разлагала мусор на составные элементы. Несомненно, таинственные владыки Галактики затем претворяли пыль и газы в завтрашнюю дыню, хрустящие хлебцы или седло барашка – не говоря уж о губной помаде, носовых платках и прочих мелочах, которые также можно было заказать по обширному каталогу Центрального склада.
Маргарет осмотрела содержимое шкафчиков и с удовольствием обнаружила большой запас двух сортов чая – «дарджелинг» и «спайдерлег» – их любимые. Она налила воды в фарфоровый чайник, поставила его в микроволновку и села с автоблокнотом, чтобы составить список необходимых продуктов.
И тут зазвенел дверной звонок.
– Войдите! – сказала она рассеянно.
Дверь отворилась и закрылась. Маргарет подняла голову, недоуменно хмурясь, и засмеялась, когда упал покров невидимости.
– Кто вы такие? Пришли поздравить с новосельем?
– Да, – сказала Гидра.
На этот раз нападение было стремительным и удачным.
Но прежде чем ее сознание было уничтожено, она успела испустить вопль смертной муки на персональной волне своего мужа – и одно внятное слово:
Пятеро.
Поль вернулся к себе в квартиру в Золотых Воротах очень поздно. Марк уже засыпал. Люсиль еще не ушла и играла в карты с Гертой, оперантной няней, и Джеки, неоперантной экономкой. Ни Люсиль, ни Герте и в голову не пришло бы заглянуть в чужие карты с помощью телепатии. Сквозь сон Марк услышал, как отец отослал прислугу и попросил свою мать остаться. Его голос звучал странно.
Марк совсем проснулся, напрягая свои метачувства.
Поль был так взволнован, что забыл обратиться к Люсиль на ее персональной волне и выпалил страшную новость без всяких предосторожностей:
Маргарет! Магистрат сообщил мне, пока я был у Лоры. Я кинулся в квартиру Дэвида в Понте-ди-Риалъто, но он отказался меня видеть. Отказался…
Полърадивсегосвятого что случилось?
Маргарет… погибла.
Не может быть!
Оставила записку. От руки. Объяснила, что ей не под силу выдержать выдвижение Дэвида в Консилиум, выставление его кандидатуры в Первые Магнаты. И еще: ей страшно подумать, что она растила бы их будущего ребенка в мире, где властвуют нелюди. Написав, она, видимо, закоротила предохранитель на мусоросжигателе. И забралась внутрь.
ГЛАВА XXI. ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ РОГАТЬЕНА РЕМИЛАРДА
Дени не сделал ничего.
Вернее, не сделал ничего, что могло бы повредить мне или Терезе.
Едва его поисковое чувство сфокусировалось на мне, он смог прибегнуть к ВП – внетелесному полету, – чтобы увидеть меня поближе и телепатически побеседовать со мной с обычной своей неторопливой обстоятельностью, не опасаясь, что экзотики нас подслушают. Он развеял мои страхи, заверив, что не собирается вызывать жандармерию Галактического Содружества, объяснил, куда девался Марк, и даже порекомендовал поскорее разделать лосиную тушу, поскольку в мою сторону с Тихого океана движется еще одна снежная буря и она достигнет Обезьяньего озера не позже чем через двое суток.
– Ну, в таком случае, – сказал я, вновь взбодрившись, едва до меня дошло, что в руки Блюстителей меня не передадут, – в таком случае не будешь ли ты так любезен заглянуть в справочник и сообщить мне, каким способом легче всего разрубить этого великана на бифштексы и отбивные tout de suite [Немедленно (фр).]. Черт меня подери, я начисто забыл, что говорится в руководстве.
Это легко.
– Если приближается буран, не лучше ли мне отрубить ногу или какой-нибудь другой кус и отнести его домой, а потом еще раз вернуться сюда к туше?
Не очень здравая мысль. Погоди, я погляжу, что рекомендуется делать в таких случаях.
Я присел на корточки, а нобелевский лауреат (он же почетный профессор метапсихологии) у себя в кабинете в Хановере сел за компьютер. Я не сомневался, что он найдет необходимые сведения в Дартмутском обширнейшем своде всяческих данных. И действительно, через минуту-другую он сказал:
Бросить тушу нельзя. Либо до нее доберутся хищники, либо она замерзнет как камень, и тебе не удастся ее разрубить. Нет. Спустить кровь и освежевать лося надо сейчас же. Удали внутренности, отложи съедобные органы – хотя бы сердце, печень и почки. Затем как можно быстрее разруби мясо на куски и припрячь их, чтобы вернуться за ними потом.
– Послушай, у меня два дня уйдет только на то, чтобы построить склад.
Строить ничего не надо. Просто повесь мясо на дереве. Какая там температура?
– Мы забыли захватить градусник.
Тогда подожди секунду-другую, я просканирую окружающую тебя атмосферу и сравню ее температуру с температурой у нас… Так… примерно минус шестнадцать по Цельсию. Значит, если ты разрубишь мясо на куски по два-три кило, оно замерзнет быстро и сохранит свои вкусовые качества. Вся туша тебе не понадобится. Хватит примерно ста кило мяса и жира. Ведь вы с Терезой намерены вернуться в цивилизованные места сразу после родов… нет, погоди. Вернуться вы сможете, только когда вас амнистируют. После приема в Консилиум человечество освободится от опеки симбиари, но до конца испытательного срока их юрисдикция еще будет распространяться на Магистрат. Надо посоветоваться с Анн…
«Нет! – завопил я, грозя ножом серому небу. – Не смей никому говорить, что мы живы! Ни Анн, ни Полю, ни даже Люсиль!»
