Роджер Аллен - Инферно
Только что я упоминал давние времена, когда клятвопреступников ждало вечное проклятие и нескончаемые муки в загробном мире. В настоящий момент, как никогда раньше, именно такая участь ждет меня, ждет всех нас, если мы утратим веру друг в друга, и не будет нам ни спасения, ни прощения. Заветной мечтой Хэнто Грега было исцеление, спасение нашей планеты и всех живущих на ней. Если я потерплю поражение или нарушу данную клятву, если кто-то из вас потеряет веру в завершение великой и неоконченной миссии Правителя Грега, мы обречем на гибель нашу планету, а тем самым и себя.
Крэш немного помолчал, вглядываясь в море лиц перед собой. Все глаза были устремлены на него, они верили, что он знает, каким путем поведет их, хотя сам он не имел на этот счет ни малейшего представления.
Ничего, главное, что он знал, – что должен сделать первый, весьма рискованный шаг. Выборы. Грег отдал ему управление всей планетой, потому что опасался, что Квеллама могут принудить к созыву внеочередных выборов. А сейчас Крэш собирался сделать то, что так страшило прежнего Правителя.
Так было нужно. Грег не боялся самого факта, что Квеллам может объявить новые выборы. Он боялся, что Квеллам не способен выйти из них победителем. Крэш же намеревался выиграть.
– Я не хотел брать на себя эту ношу, – говорил Крэш, – но она была возложена на меня, и я обязан смириться с ней. Я принимаю этот пост. Но в действительности пост этот не до конца мой и не до конца может быть мною принят. Пока все граждане Инферно добровольно и единогласно не доверят его мне. Поэтому и только поэтому я объявляю о созыве внеочередных выборов, которые состоятся через сто дней от сегодняшнего дня.
Он взглянул на Деврея и Фреду и увидел, как вытянулись их лица. Он снова заговорил, и его слова предназначались скорее для них, чем для всей аудитории.
– Найдется много таких, кто дал бы мне совет не предпринимать подобных шагов в такое ответственное время. Они стали бы уверять, что планета нуждается в стабильности, а перипетии, сопутствующие выборам, не принесут ничего иного, кроме хаоса, неуверенности и неразберихи. Если бы Хэнто Грег был убит в спокойные времена, если бы мы знали, куда направить наши дела и помыслы дальше, я бы согласился с такой точкой зрения. Но все изменилось. Кем бы ни оказался ваш Правитель, через сто и один день этот человек должен обладать всей полнотой власти и незыблемым авторитетом, и только тогда он сумеет спасти планету. Мы находимся на грани катастрофы, хотя многие из нас этого не осознают. Временный руководитель, нежданный Назначенный Правитель, наделенный властью без предупреждения и без вашего согласия, не должен да и не может собрать все политические силы воедино, как того требуют создавшиеся условия. Наша планета, наша нация бездействовала слишком долго. В настоящее время, когда Инферно пробуждается от многовекового сна и оказывается в опасности, Правитель должен стать глашатаем чаяний своего народа, проводником идеи, которую воспримет большинство граждан, и должен быть избран большинством голосов.
Я выставлю свою кандидатуру на пост Правителя во время выборов, что состоятся через сто дней, и надеюсь победить. Я не стремился к посту Правителя, но я не имею права пренебречь своим долгом и тем доверием, которым облек меня Хэнто Грег. Потому сейчас я прошу вашей поддержки и попрошу ее снова через сто дней. В завершение добавлю, что передо мной стоит еще один выбор, я должен принять еще одно решение, о котором обязан сообщить всем вам. Я пришел к выводу, что на это время должен остаться в должности шерифа Аида.
По залу пронесся шепот, перерастающий в недоуменный и неодобрительный гул. Крэш не ждал ничего другого и знал, что неодобрение может перерасти в нечто похуже. Он сам сомневался, было ли это решение разумным, не много ли он берет на себя. Но разве у него оставался какой-нибудь выбор?
– Я не намерен уходить с поста шерифа, пока не раскрою последнее преступление, пока не найду и не привлеку к суду убийцу Хэнто Грега.
В то же самое мгновение со всех сторон раздался гром аплодисментов. Хлопали все, криками одобряя его решение. Но Крэш оставался невозмутим, хотя все вокруг бесновались от восторга.
Он оглядел Большой зал. Синта Меллоу. Симкор Беддл. Тоня Велтон. Все они были здесь. И кое-кто еще. Серо Фрост, этот двурушник. Крэш перевел взгляд в сторону, на Дональда. Может, убийцами были его любимые подозреваемые Калибан и Просперо? Или это сделал Шелабас Квеллам. Или кто-то из отсутствующих здесь, кто наблюдает сейчас за всем происходящим на экране телевизора. Но этот человек существовал! Наверняка он аплодировал решению Крэша громче и дольше всех остальных. Но эти аплодисменты были отнюдь не искренними. Человек, которому все это очень нравилось. Человек, который стоял за всем этим!
Серо Фрост ворвался в особняк Беддла как в собственный дом – и мысль об этом тут же испортила Беддлу все настроение.
– А, Беддл, здравствуй-здравствуй, – сказал Фрост, подхватывая хозяина под локоток и ведя в его же собственную гостиную.
– Какие знаменательные события произошли сегодня, ты не находишь? – спросил Фрост, когда они подошли к двери и робот-дворецкий распахнул перед ними створки.
Симкор обнаружил, что его подтолкнули к креслу, и принялся сверлить взглядом Фроста, расхаживающего взад-вперед по комнате.
– Да, – ответил он, – события знаменательные.
Что-то с Фростом было не так. Он походил на зверя, принявшего охотничью стойку. Казалось, он распрощался с достояниями цивилизации, и сквозь его внешнюю оболочку проступило нечто дикое и первобытное.
– Послушай, почему бы тебе не ухватиться за такой выигрышный шанс? – предложил Фрост, поглядывая на Беддла сверху вниз. – Крэш прямо-таки преподнес тебе пост Правителя на блюдечке. Всего каких-то сто дней, и все мы вернемся в Резиденцию, чтобы послушать, как ты будешь произносить присягу, принимая высокий пост. Или тебе больше по нраву Аид? В конце концов, этот остров уже успел приесться.
– Серо, что ты здесь делаешь? – спросил Беддл. – Нас не должны видеть вместе. Ты знаешь это не хуже меня.
– Ах да! – откликнулся Фрост, плюхаясь в любимое кресло Беддла и принимая самую вольготную позу, развалившись поудобнее и положив руки на подлокотники. – Я бизнесмен с умеренными взглядами, о котором известно, что он поддерживает контакты с поселенцами, а ты – правый экстремист, который вопит на каждом перекрестке: «Смерть поселенцам!», как только заметит наведенную видеокамеру. Никто не должен знать о нашем… о чем? О сотрудничестве? О союзе? Называй это как тебе угодно. Никто не должен об этом знать, иначе у нас с тобой возникнет масса проблем. Дела обстоят именно так, ты это хотел сказать?
