Илья Стальнов - На острие углы
- Так и сказал? - покачал я головой, отмечая про себя, что хозяин был абсолютно прав.
- Так и сказал... А ведь бедность, судари, вовсе не относится к числу человеческих грехов. Скорее наоборот, является добродетелью. К счастью, я не всегда наделен этой самой сомнительной из добродетелей. Вид золота в моих карманах отрезвил этого мерзавца, и это к лучшему, ибо я тогда уже почти решил обрубить ему уши. И клянусь, без ушей он смотрелся бы куда лучше, чем теперь.
- Сие было бы излишне, ибо смирение должно входить в число душевных качеств порядочного человека, - возразил ему Адепт с самым серьезным видом, стараясь сдержать улыбку.
- Согласен с вами. Но, к сожалению, этим душевным качеством не владели ни мой добрый отец, вынужденный подрабатывать морскими плаваниями, ни дед, казненный Яковом Вторым, чтоб еще тысячу лет все плевали на могилу этого августейшего выродка, а у его детей из ушей росла шерсть!
- Вы слишком суровы к нему, - подал я голос. - Хотя, конечно, Яков был отъявленным плутом и мерзавцем, пролившим кровь многих порядочных людей.
- Да, именно так, мой друг. Хотя, если признаться, и мой дед был плутом и мерзавцем. К счастью, его кровь не отразилась на мне, и нравом я вышел кроток, а душой чист. Я даже, к стыду своему, излишне добродетелен, что не может не осложнять жизнь человека в наши тяжелые времена.
Наш новый знакомый отхлебнул из кружки и кинул взгляд в окно.
- О, солнце поднимается. Пожалуй, мне пора. Вот что я вам скажу. Если решите остановиться здесь надолго, знайте - эта тараканья дыра полна всяких олухов, скучных, как проповедь святого отца-бенедиктинца. Баронесса де Брагелонн со слугами держит путь в один из замков своего мужа, но живет здесь уже два дня. Мы въехали одновременно. Ее вовсе не интересуют более чем сомнительные местные пасторальные красоты и не ласкает слух мычание коров на лугу. Интересы ее не простираются дальше красавца - испанского капитана Аррано Бернандеса. Если же она не соберется задерживаться здесь надолго, то вам повезло, ибо один только вид этой пресной и глупой курицы может наполнить тоской чью угодно душу... Хорошо, что меня не слышит капитан. Этот бешеный идальго взрывается быстрее, чем порох в корабельном магазине, в который угодил горящий факел. Честно сказать, идальго этот всего лишь надменный индюк, с детства привыкший пускать людям кровь и созерцать аутодафе, наслаждаясь ароматом горящего человеческого мяса. Клянусь, у него просто страсть к огню, как и у всех испанцев... Ну что же, мне пора покинуть вас! - Он развел руками, закончив подробное описание постояльцев. - Кстати, я забыл представиться вам. Генри Джордан, английский дворянин. Мы тоже представились.
- Хозяин, - крикнул Генри. - Поторопись, если хочешь увидеть, как блестят мои денежки!
Хозяин появился тут же, едва заслышав волшебное слово.
- Четыре экю.
- Вы слышали, четыре серебряных экю! За непрожаренную говядину и запах хлева в спальной комнате!... На! И возьми еще половину - я расплачусь за все, что закажут эти господа.
Наши возражения не подействовали на него, он загорелся мыслью оплатить наши расходы.
- Благодарю, сударь, - поклонился хозяин. Недоверие и презрение, с которым он смотрел на англичанина, сменились скорбной миной. Он вытащил из кармана золотое кольцо и с видимым сожалением протянул его Генри. Тот опустил кольцо в карман и хлопнул хозяина по толстому брюху.
- Не скучай без меня, винная бочка, я еще когда-нибудь появлюсь в этой гнусной дыре и наведу порядок в твоих винных погребах. Счастливого пути вам, господа. Мне было приятно побеседовать с вами, и, возможно, наши дороги еще пересекутся, ибо в мире их гораздо меньше, чем кажется на первый взгляд.
Он нахлобучил шляпу и вышел. Вскоре со двора донесся стук копыт.
- По-моему, он больше похож не на дворянина, а на вора, - пробормотал хозяин, внимательно рассматривая монеты. - Вроде бы не фальшивые. Кто бы мог подумать, что у этого мошенника найдутся деньги. Когда я брал в залог кольцо, то был уверен, что у него за душой нет ни су.
Вскоре нам принесли холодную телятину, яичницу и еще один кувшинчик вина. Все было вполне сносно на вкус, так что Генри Джордан был не совсем прав, ругая здешнюю кухню.
- Мне понравился этот"забавный человек, - сказал я, пережевывая телятину и запивая ее белым вином.
- Мне тоже. Я не заметил на нем печати зла. Но когда хозяин трактира назвал его мошенником и вором, думаю, он был не слишком далек от истины.
- Мне тоже так кажется. Хотя его речь выдает в нем образованного и неглупого человека.
Мы провели за неторопливой трапезой полчаса. За соседним столиком устроились вошедшие с улицы трое французских офицеров, которые даже во время еды не расставались с оружием, рядом с ними лежали их шпаги и заряженные пистоли. Они негромко о чем-то переговаривались. Все было тихо и спокойно, пока вдруг не начался жуткий, непристойный бедлам.
Сверху, где, как я понял, располагались комнаты состоятельных постояльцев, донесся истошный женский Крик, перешедший в забористую ругань, - дама явно не стеснялась в выражениях. Потом послышались возбужденные мужские голоса. Шум приближался. И вот в зал ворвалась разъяренная компания, состоящая из полноватой благородной дамы, раскрасневшейся от волнения, двух напуганных слуг, у одного из которых на щеке отпечаталась пятерня, похоже, хозяйкина награда, и высокого испанца с острой бородкой, длинными черными волосами и темными глазами, мечущими молнии. Вслед за ним вбежал удивленный и испуганный хозяин.
- В твоем мерзком курятнике, не заслуживающем даже названия харчевни, меня обворовали! - взвизгнула дама, примериваясь, как бы получше залепить хозяину пощечину.
- Не может быть! - воскликнул тот.
- Коробка с драгоценностями! Кошелек с деньгами! Все пропало!
- Баронесса, может, вы недостаточно хорошо осмотрели свои вещи?
Хлоп! Рука баронессы все-таки нашла достойный объект в виде его мясистой щеки, и лицо хозяина постоялого двора приобрело такое же украшение, какое имелось у слуги.
- Поговори у меня! Я вам устрою Варфоломеевскую ночь, проклятые гугеноты! Я разорю это разбойничье гнездо! - гневалась дама.
- Тот вор, что уехал... - начал было объяснять хозяин.
- Как ты смеешь так говорить с баронессой, - перебил его идальго, ухватив крепкой рукой хозяина за воротник. - Я выверну наизнанку твои внутренности!...
- Я, да, м-м... - замычал хозяин.
- Он считает, что я вру! - завопила баронесса... Хлоп! Для симметрии на лице бедняги появился еще один отпечаток ее ладони.
- Что вы, сударыня, как я могу?..
- А может, он сам и украл драгоценности? - подо- -зрительно уставилась на него баронесса де Брагелонн.
