Кит Педлер - Мутант-59
Таким образом, есть основания отнестись с полной серьезностью к роману-предупреждению, который вы только что прочли. А чтобы наглядно убедиться в том, насколько близко подошли его авторы к истине, предпримем маленький эксперимент. Он понадобится нам не для того, чтобы найти истинного виновника пластмассовой (или любой другой; фантасты писали, например, о мгновенной коррозии, охватившей вдруг все железные и стальные предметы) болезни. В самом деле, вопроса о том, кто повинен в бедствиях, разыгравшихся в романе, — наука как таковая, ученые, бизнесмены или просто несчастный случай? не возникает. Это вполне очевидно. Есть иные проблемы, ждущие нашего исследования.
Итак, перед вами первая из трех новелл. Почему именно из трех? Но ведь совпадение трех различных факторов во времени и пространстве вызвало цепную реакцию распада полимеров у Педлера и Дэвиса, и каждая из новелл как бы подменяет фантастическую коллизию ее действительным аналогом.
1. РАССКАЗ О ДИХЛОРДИФЕНИЛТРИХЛОРМЕТИЛМЕТАНЕ
Это соединение с мудреным названием известно всем и каждому. Дабы не интриговать без нужды, сократим женевскую номенклатуру до общеупотребительного ДДТ.
Впервые этот наиболее популярный из всех существующих пестицидов был синтезирован еще в 1874 году, но только в 1937 году швейцарец П.Мюллер открыл его инсектицидные свойства, за что год спустя и получил Нобелевскую премию.
Но не прошло и четверти века, как употребление ДДТ оказалось приостановленным во многих странах мира. Не было ни взрывов, ни аварий, ни пожаров, столь характерных для страниц научной фантастики, а потому последствия всемирной, без преувеличения, катастрофы стали ясны только через два десятилетия. Напомним ее основные вехи.
Шведская академия отнюдь не преувеличила заслуги Мюллера. ДДТ в борьбе с паразитами не имел себе равных. В первые годы казалось, что возбудителям сыпного тифа, энцефалита и малярии пришел конец. Применение инсектицида спасло жизнь десяткам миллионов людей. Не менее эффективен оказался препарат и при охране плантаций и нив. Защитив хлопок от долгоносика, ДДТ способствовал двукратному росту урожайности.
И все-таки чудо обернулось бедствием. Уничтожив вредителей, бесцветные, практически нерастворимые в воде кристаллы только наращивали свою истребительную деятельность. Тем же путем, что описан в “Мутанте”, они проникли в реки, чтобы продолжить свой путь в морях. Унесенные ветром, белой пылью опали на листья и лепестки. По подсчетам ученых две трети из полутора миллионов тонн ДДТ, произведенных за четверть века, бесконтрольно ушли в биосферу. Миллион тонн, миллиард килограммов, триллион граммов, несусветное число смертельных микродоз…
Ныне ДДТ легко обнаруживается в каждом живом существе, обитающем в воде, на земле и в воздухе. Особенно наглядно последствия его непродуманного применения для уничтожения вредных насекомых дали о себе знать на острове Калимантан. После обработки территории инсектицидом ящерицы устроили настоящее пиршество из мертвых бабочек, кузнечиков, мух и, разумеется, тоже пали жертвами яда. На них набросились змеи и кошки, чтобы погибнуть в свою очередь. Зато для крыс “операция ДДТ” обернулась поистине благоденствием. Лишившись своих естественных врагов, они размножились в таком числе, что не только пожрали все запасы продовольствия, но и привели к взрыву эпидемий среди людей. Бумеранг замкнул круг.
Были и другие последствия, не столь, может быть, наглядные. Стал непригоден для еды лосось, обитающий в озере Мичиган. Оказались обреченными на вымирание из-за нарушения кальциевого обмена белошейные орланы и соколы-сапсаны. Яйца, которые они откладывали после “употребления” ДДТ, стали настолько хрупкими, что их скорлупа крошится задолго до того, как проклюнется птенец. Не обошла беда и людей. По американским данным, содержание ДДТ в материнском молоке в 2–3 раза превышает допустимый уровень.
Пестицид дает знать о себе повсюду. Он проник даже в организм антарктических пингвинов, которые, как известно, питаются рыбой. И тогда люди забили тревогу. После того как в уловах сельди было зарегистрировано присутствие яда, шведы на несколько лет наложили запрет на его применение. Голландцы и датчане полностью сняли ДДТ с производства. Советский Союз обратился к прибалтийским странам с предложением срочно разработать меры по очистке от него моря. Если удастся спасти Балтику, будет осуществлена и обширная международная программа по спасению океана. Дело в том, что за угрозой для жизни рыб и птиц притаилась беда всей биосферы. Опасность не только в том, что человек, замкнув на себя великие пищевые цепи природы, все в больших количествах потребляет обитателей воздуха и воды. Гораздо страшнее, что пестицид угрожает фитопланктону. По мнению известного биолога Чарльза Уирстира, даже концентрация в одну миллиардную долю может блокировать фотосинтез в океане. Если вспомнить, что именно фитопланктон поставляет в атмосферу две трети кислорода, то картина вырисовывается весьма мрачная. Ограниченная вспышка “полимерного синдрома” не идет с ней ни в какое сравнение.
В конечном счете повторилась “Сказка о рыбаке и рыбке”. Финалом победного шествия ДДТ стало разбитое корыто. Массовое его применение привело к образованию устойчивых к действию яда форм, “мутантов”, которые не погибают даже при десятикратном увеличении доз. 150 видов вредителей, считавшихся чувствительными к воздействию ДДТ, ныне практически к нему не восприимчивы.
Простая логика подсказывала выход: синтезировать новый, более сильный яд, но с учетом печального опыта менее стойкий, чем ДДТ, способный через некоторое время саморазрушаться.
С образцом подобной логики мы как раз и встретились в романе. К счастью, возобладала более трезвая точка зрения. Благодаря международным усилиям от идеи универсального яда решено было отказаться, и ученые направили поиски на разработку биологических мер защиты.
2. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ИЗЮМИНКА
Предметы, которые поступают с конвейеров в залы универсальных магазинов: от поливиниловой “соломки” для коктейля до лимузина с новейшими сервомоторчиками и автоматикой, отличает ныне одна общая черта. Она заключается в том, что товары, помимо утилитарного предназначения, несут в себе еще и некую психологическую начинку, этакую импонирующую покупателю изюминку. Со всей обнаженностью подобные психологические изыски предстают перед счастливыми владельцами машин и электроприборов последних систем. Чем дороже предмет, тем больше в нем всякого рода кнопок, рычажков и приспособлений, в подавляющей массе совершенно не нужных на практике. Но психологи, состоящие на службе фирмы, знают, что человеку бывает лестно сознавать себя повелителем более сложного, чем у его соседа, устройства. При этом совершенно не важно, имеет ли под собой почву столь эфемерная власть. Это сознательная ставка на запрограммированное могущество порабощенных.
