Михаил Тырин - Последняя тайна осени
Васин посмотрел на Гирина. Тот глядел в сторону.
– Хорошо, – порадовался Глинский, когда исполнили его просьбу. – А теперь давайте выберемся из этой мрачной коробки и продолжим беседу на природе.
Васина и Гирина поставили лицами к стенке, заставив упереть в нее руки. Сектанты действовали на удивление осмотрительно: не отставали, чтоб в крайнем случае можно было стрелять, не целясь, но и не подходили слишком близко, лишая Ивана шанса провести какой-нибудь хитрый трюк.
– Итак, граждане сыщики, у вас есть несколько минут, чтоб порассуждать на столь любимую вами тему, как неотвратимость наказания, – завелся Глинский. – Александр, я обещал вас найти – и нашел, разве не так?
– Ничего, что я к вам спиной? – отозвался Васин на раздражающее кривлянье Глинского.
– Вы навредили лично мне, моему бизнесу, – продолжал тот, – вы убили несколько моих мальчиков. Это не мелочи! Вы уж не взыщите, но при всем моем великодушии, я не могу оставить это просто так.
Васин искоса взглянул на Ивана. Тот стоял неподвижно, как изваяние, глядя в стену абсолютно опустевшими глазами.
– Но даже в столь сложной ситуации у вас может быть один относительно благополучный исход. Все дело в маленькой вещице, которую вы умудрились украсть в Институте магнетизма, помните? Отдайте ее мне или скажите, где вы ее спрятали. И тогда я оставлю живыми и вас, и вашего друга. Но только здесь. И речи быть не может о том, чтобы вернуть вас в исходную точку. Не хватало мне лишних хлопот с вами там... Подумайте, стоит ли эта пустяковина жизни?
– Отдай, – прошептал Иван.
– Врет, – тихо ответил Васин. – Все врет, не верь.
Затем он позволил себе повернуться и сказал:
– Нет у нас этой пустяковины. Я отдал ее сотруднику Департамента. Ищите в Москве.
Автоматы чутко проследили за всеми движениями и поворотами Васина. Малейший резкий ход – и смазанный механизм заработает, выбрасывая в сторону пустые гильзы. Думать об этом не хотелось.
Глинский отреагировал на его слова спокойно.
– В таком случае у меня не остается стимула позволять вам жить, – сказал он и пожал плечами. – Поймите меня правильно. Вы для меня очень мелкие фигуры и почти не имеете значения. Я занимаюсь столь серьезными делами, что любая возня под ногами вызывает только раздражение. Что вы делаете, когда назойливый комар мешает вам, скажем, читать. Правильно... Да еще и ваше дурацкое упрямство, совершенно бестолковое. Вы думаете, что остановите меня, если укроете эту дурацкую магнитную карточку? Ни в коем случае. Просто будут небольшие неудобства – вот и все. Ну, сегодня, например, по вашей милости, я не смог попасть сюда сразу из своего дома и пришлось сделать несколько... э-э-э... пересадок, скажем так. Но я не понимаю, что вами движет? Вы фанатики? Просто удивительно: жить осталось считанные минуты, а они все еще играют в пионеров-героев...
Большую часть этого страстного монолога Васин пропустил мимо ушей. Да и станет ли человек в такую минуту слушать всякую ерунду? Васин думал, что нет ничего ужаснее хладнокровного расстрела. У него никак не укладывалось в голове: да как это может быть, что какой-то бессловесный истукан с крестом на шее жмет своим пальцем на маленькую изогнутую детальку, из ствола вылетают несколько крошечных заостренных кусочков металла – и все! Останутся эти унылые каменные сараи, останутся грязные оборванные пещерники, где-то Михалыч будет поливать свои кактусы, Юлька будет учить свой немецкий, Сливко обсасывать боевые характеристики очередной машинки для убийства – и все это без тебя. Все будет идти своим чередом, но без тебя!
– Саша, – едва слышно проговорил Иван. – На счет три падай на землю. Я попробую что-нибудь сделать. Ты постарайся помочь...
Это было сказано таким безжизненным голосом, что Васин понял – Иван не знает, что делать. Это просто попытка встретить смерть не жалким покорным существом, а воином. Даже не предложение, а вопрос – стоит ли?..
– Не стоит, – честно сказал Васин.
– Почему?
«Почему...» Глупый вопрос. Даже не вопрос, а просто набор звуков, призванный заглушить вой собственного страха и бессилия.
Гул земли усиливался, пульсировал, как будто кто-то бил изнутри в земную кору исполинским молотом. На его фоне монотонно звучал голос Глинского, говорящего что-то про смерть, справедливость, неизбежность...
– Не стоит, – сказал вдруг Васин совершенно другим тоном.
– Почему?
– Посмотри на свою руку.
На руке Ивана по-прежнему темнела коробочка на часовом ремешке – детектор гравитации, подаренный командующим. Красная точка мигала часто-часто, иногда замирая, готовясь вспыхнуть и остаться светиться.
У Ивана перехватило дух от волнения.
– Держись за камни, – сказал он. – Не отпускай ни в коем случае.
– ...вот и все, чего вы добились, – продолжал заливаться Глинский, – я остаюсь при своих делах, а вы остаетесь ни с чем... – и вдруг голос его осекся: – О, черт!
Следующий подземный удар был особенно сильным. И тяготение исчезло...
Упругая трава под ногами распрямилась, подбросив, как пружина, все, что свободно лежало или стояло на ней.
Васин не прислушивался к удаляющимся крикам Глинского и его спутников, потому что и сам пребывал в панике. Он потерял ориентацию в пространстве, чувства изменили ему. Окружающий мир качался перед глазами, деревья вдруг вылезли откуда-то сверху, земля грозилась упасть и раздавить, воздух потемнел от поднявшихся камней, сучьев, песка и пыли... Но Васин еще держался.
Сразу же подул ветер, норовя оторвать тело от каменной твердыни. Удерживаться стало очень сложно, тем более что воздушные потоки несли весь летучий мусор и несколько камней чувствительно ударили по спине и затылку. Пальцы побелели от напряжения, усталость начала переходить в невыносимую мышечную боль.
– Держись, сейчас кончится, – выкрикнул Иван. Его ноги нелепо болтались прямо перед глазами.
– Да... Держусь... – прокряхтел Васин и вдруг начал понимать, что пальцы уже почти отказались цепляться за камень.
– Иван... Иван! – крикнул он, почувствовав, как ногти царапнули по стене и ветер повлек тело в пустоту.
Все произошло слишком быстро, рядом уже не было ни Ивана, ни надежной стены, ни ветки дерева, ничего, за что можно было бы схватиться. Тут что-то огромное и невероятно массивное ударило по спине. Васин съежился, думая, что столкнулся с какой-то летающей скалой, но «скала» почему-то прилипла к спине и продолжала давить.
Васин открыл глаза и увидел небо, грязное и подвижное от летящих в нем камней. А впрочем, не летящих. Падающих. Гравитация вернулась, и он лежал на земле.
– Чего разлегся, быстро под крышу! – рявкнул Иван.
