Дмитрий Медведев - Мезозой. Дилогия (СИ)
Детеныш бесшумно и быстро поплыл к берегу, похожий на получившее хороший толчок бревно, и через пару секунд уже стоял возле рыбной туши. В нем опять проснулся аппетит, словно ничего страшного только не произошло. Старший барионикс подошел к малышу и мягко оттолкнул его мордой, шумно выдохнув. Затем вырвал спасшими обоим жизнь когтями еще один ломоть, взял его в пасть и мотнул ей в сторону, отбрасывая порцию для вконец оголодавшего динозавренка.
Единственной серьезной раной, нанесенной отважному зверю цератозаврами, стала пожеванная зубами-кинжалами нога. Кровь лилась и лилась, и сквозь струи проглядывались мутные темно-красные клочья. Вопреки здравому смыслу, барионикс занялся обедом, не обращая на полученный урон никакого внимания. Он просто старался поменьше опираться на принявшую удар конечность.
— Не переживайте, — озвучил опасения Кирилла Расим. — Эти твари невероятно живучи. Этот, например, носит десяток пуль в грудной клетке и меж ребер, все давно зажило.
Кириллу вдруг вспомнилось, что бариониксов вообще-то было трое. Он не стал тянуть с вопросом.
— Самку убили, — мрачно ответил Расим. — Детеныш тогда только-только вылупился, и она вела себя неадекватно. Чуть не сожрала катер с нашими, преследовала его по реке.
— И кто же ее убил?
— Я, — начальник охранной службы будто чуть смутился. — Мне пришлось выстрелить в нее из подствольного гранатомета. Она ушла на дно. А спустя два дня самец, хитрая задница, перебрался на этот берег и подкараулил наш патруль. К счастью, удалось отпугнуть его обычными пулями. Если бы не детеныш, которого нельзя оставлять надолго, он дрался бы с нами до самой смерти, но родительский инстинкт возобладал. Так что о ноге этого монстра можно не бояться — заживет. А вот цератозавру не позавидуешь, бочину ему знатно распороли. Как бы своя же самка теперь его не слопала, она может… Так, ладно, довольно болтовни — работы куча. Возвращаемся в центр поляны.
Отходя, Кирилл в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на царя окрестных рек. Большой с ничуть не испортившимся аппетитом доедал добычу, а детеныш стоял на мелководье с рыбьей кровью на морде и, вне всяких сомнений, смотрел прямо на Кирилла. Их взгляды пересеклись, и в затылке проснулось знакомое покалывание. Оно стремительно нарастало — так, что Кириллу пришлось поспешно отвести глаза. Тогда почти мгновенно наступило облегчение, и он прибавил шагу, чтобы поскорее поравняться с Расимом и Ионом и не пропустить важных объяснений.
69
Следующие несколько часов были насыщенными и пролетели как минута. Расим поставил свой джетпак на землю, придавив папоротник и крохотные цветы, и открыл неожиданно емкий верхний отсек. Он объяснил, что обычно там хранится вода и провизия на случай непредвиденной ситуации и необходимости добираться до Гросвилля пешком или ждать подмогу.
— Сегодня, надеюсь, такой необходимости не будет, — с усмешкой сказал он.
В отсеке в порядке исключения лежали легкие пистолеты-пулеметы. Для автоматов время еще не пришло, а тазерами пользоваться много ума не надо. К сожалению, их не на ком практиковать — обижать животных без веской на то причины было строжайше запрещено. В большинстве случаев, когда дело доходило до стычек с мелкими хищниками, хватало пистолета-пулемета. Крепящуюся сбоку к рюкзаку автоматическую винтовку (легко снимаемую на ощупь при необходимости) держали исключительно для внештатных ситуаций, когда по какой-то причине датчики не подсказали приближение крупного зверя либо же если работа ведется на очень удаленной территории.
Перед тем, как вручить ребятам пистолеты, Расим потребовал от них крепкого и искреннего рукопожатия.
— Я изначально задумывал взять в штат вас обоих, но хотел убедиться в вашей воле к победе и смелости. Уж не обессудьте, тогда я не мог быть полностью откровенным с вами, парни. Зато теперь можете быть уверены, что никто ничего от вас скрывать не станет. С сегодняшнего дня — вы важная часть нашей дружной команды и защитники Гросвилля.
Даже если между вами была или есть какая-то неприязнь, вам нужно научиться забывать о ней. Хотя бы на время работы. Иначе вы будете неэффективны. Вам часто придется работать в одной смене, штат охраны здесь не очень большой, и кадровый голод — настоящий бич нашего городка. Так что уважайте друг друга, вы оба на вес золота и для меня, и для компании. Пожмите руки.
Кирилл и Ион повиновались, хоть и без большого энтузиазма, не глядя друг другу в лицо. Кирилл не сомневался, что отношение к былому противнику у него не изменится ни на йоту, но при этом, случись беда, он спасет его. Ровно на то же самое он рассчитывал и от Иона.
Потом были стрельбы. Расим развесил по всем опоясывающим поляну деревьям бумажные маски с изображением физиономий разных динозавров — в основном мелких — и заставлял стрелять, быстро переходя с одной мишени на другую. Пистолеты были заряжены тренировочными мягкими патронами и убить никого не могли, однако для отработки стрелковых навыков годились на «ура». Били, разумеется, одиночными. По словам Расима, переключаться на режим очереди вряд ли когда-то потребуется.
Каждый расстрелял по десятку двадцатизарядных магазинов, и под конец у Кирилла начало что-то получаться. Расим расщедрился на похвалу для Иона, который отслужил год в румынской армии и обращаться с оружием умел недурно, а Кириллу сообщил, что для начала результат удовлетворительный.
— Если ситуация доходит до того реальной угрозы вашей жизни, и тазер с инфразвуковой пушкой не помогают — а такое бывает — необходимо стрелять в голову, на поражение. Попадание в круп может только разозлить динозавра, тогда уж лучше бить по конечностям. Мелочь типа аристозухов легко отогнать, пальнув в воздух. Цератозавру или конкавенатору — такая же огромная махина — надо бить только в голову, иначе все, конец. Хотя, с пистолетом и даже автоматом шансов и так мало, у крупных ящеров под перьями прячется очень толстая шкура. Позже, когда наберетесь опыта, добавим к вашим винтовкам подствольники. Только их можно считать веским аргументом в споре с большим хищником. Еще, например, бывали случаи, когда на нас нападали млекопитающие.
— Млекопитающие? — переспросил Кирилл, вспоминая виденных сегодня маленьких суетливых зверьков, покрытых густой темной шерстью.
— Не эта мелочь, о которой ты думаешь, — Расим покачал головой и сделал серьезное лицо. — Они, кстати, зовутся докодонами. Возле рек и вообще всех пресных водоемов живут не только бариониксы, но еще и водоплавающие млекопитающие — рамфодоны, «клювозубые». Не путайте с рамфоринхами. Они на вид безобидны, немного похожи на современных утконосов, но длиннее, крепче и зубастее — да, у них в клювах есть зубы. Кажется, рамфодоны растут всю жизнь, как рептилии, но точно не уверен — спросите у нашего палеонтолога Вита, как раз скоро будете сопровождать его. Так вот, в марте-апреле они откладывают яйца. Да-да, это яйцекладующие млекопитающие. И тогда рамфодоны сходят с ума. Их норы очень сложно обнаружить, но если вас ненароком занесет близко к такому убежищу, самка сделает из вас отбивную прежде, чем вы что-то поймете. У них на лапах ядовитые шипы, и яд такой сильный, что антидота у нас нет, приходится прогонять через чистку всю кровь. Но на перевозку раненого до госпиталя не больше пяти минут, потом уже все, поздно. У нас так один паренек погиб, и другой, его напарник, подстрелил самку. От страха, иначе следующим стал бы он сам. Никогда недооценивайте здешних обитателей, парни, они живут в куда более жестоком мире, чем мы с вами, и потому в них больше злости и решимости.
