Энди Вейер - Марсианин
Я снова испытал спальню. Надел в марсоходе скафандр и выстрелил палаткой, как в прошлый раз. На этот раз она держалась. Отлично, однако, собственными глазами увидев ненадежность своей работы, я хотел, чтобы испытание на прочность было как можно более долгим.
Постояв несколько минут в скафандре, я решил, что мне есть чем заняться. Пусть я не могу покинуть вселенную марсохода/спальни, пока палатка присоединена к шлюзу, зато могу остаться в марсоходе и закрыть дверь.
Сделав это, я снял неудобный скафандр. Спальня осталась по ту сторону шлюза, по-прежнему герметичная. Так что испытание испытанием, а мне не нужно торчать в скафандре.
Я произвольно выделил на тест восемь часов, так что пока я заперт в марсоходе.
Это время я провел, планируя путешествие. Добавить к тому, что мне уже известно, особо нечего. Я двигаюсь по прямой с Ацидалийской равнины в Марсианскую, затем по ней качу до конца. Получается зигзагообразный маршрут, который приведет меня в землю Аравию. После чего дело примет суровый оборот.
В отличие от Ацидалийской равнины земля Аравия испещрена кратерами. А каждый кратер – это два серьезных перепада высоты. Сначала вниз, затем вверх. Я приложил все усилия, чтобы найти кратчайший путь между ними. Не сомневаюсь, на местности курс придется корректировать. Ни один план не выдерживает встречи с реальностью.
Митч занял свое место в конференц-зале. Состав был привычный: Тедди, Венкат, Митч и Энни. Но на этот раз также присутствовала Майнди Парк, а еще человек, которого Митч никогда прежде не встречал.
– Что стряслось, Венк? – спросил Митч. – К чему эта незапланированная встреча?
– У нас новости, – ответил Венкат. – Майнди, введи их в курс дела.
– Ага, – сказала Майнди. – Похоже, Уотни закончил присоединять к прицепу аэростат. Он преимущественно сделан по чертежам, которые мы ему отправили.
– Есть предположения о его надежности? – спросил Тедди.
– Надежность хорошая, – ответила Майнди. – Он безо всяких проблем продержался в надутом состоянии несколько дней. Кроме того, Уотни пристроил что-то вроде… комнаты.
– Комнаты? – переспросил Тедди.
– Думаю, она сделана из брезента жилого модуля, – объяснила Майнди. – Присоединяется к шлюзу марсохода. Похоже, он вырезал кусок из модуля, чтобы соорудить ее. Зачем – не знаю.
Тедди повернулся к Венкату.
– Для чего же она ему понадобилась?
– Мы думаем, это мастерская, – сказал Венкат. – Когда он доберется до Скиапарелли, ему придется потрудиться над МВА. Без скафандра работать проще. Возможно, он собирается сделать все, что только сможет, в этой комнате.
– Умно, – заметил Тедди.
– Уотни – парень башковитый, – сказал Митч. – Как насчет жизнеобеспечения?
– Думаю, он справился с этим, – ответила Майнди. – Он перенес ВУСА.
– Простите, – вмешалась Энни, – что такое ВУСА?
– Внешнее устройство стабилизатора атмосферы, – объяснила Майнди. – Оно находилось за пределами жилого модуля, и я заметила, когда оно исчезло. Вероятно, он закрепил его на марсоходе. Других причин переносить ВУСА нет, так что, полагаю, жизнеобеспечение работает.
– Потрясающе, – сказал Митч. – Все складывается.
– Рано радоваться, Митч, – предостерег его Венкат. Он кивнул незнакомцу. – Это Рэндалл Картер, один из наших марсианских метеорологов. Рэндалл, повтори, что ты рассказал мне.
Рэндалл кивнул:
– Спасибо, доктор Капур. – Он развернул ноутбук, чтобы продемонстрировать карту Марса. – За последние несколько недель в земле Аравии развилась песчаная буря. Не слишком сильная. Она не затруднит перемещение Уотни.
– Тогда в чем проблема? – спросила Энни.
– Это низкоскоростная песчаная буря, – объяснил Рэндалл. – Ветер медленный, но все равно поднимает с поверхности очень мелкие частицы и закручивает в плотные облака. За год таких бурь случается пять или шесть. Суть в том, что они длятся месяцами, закрывают огромные области планеты, и атмосфера чрезвычайно уплотняется от пыли.
– По-прежнему не вижу проблемы, – сказала Энни.
– Свет, – ответил Рэндалл. – В области бури до поверхности доходит очень небольшое количество солнечного света. Сейчас это двадцать процентов от нормы. А марсоход Уотни работает на солнечных батареях.
– Вот дерьмо, – произнес Митч, раздраженно вытирая глаза. – И мы не можем его предупредить.
– Значит, он получит меньше энергии, – сказала Энни. – А он не может просто дольше подзаряжаться?
– По существующему плану он и так будет тратить на подзарядку целый день, – возразил Венкат. – При двадцати процентах нормального освещения он потратит в пять раз больше времени, чтобы получить ту же энергию, и сорокапятисольное путешествие растянется на сто двадцать пять солов. Уотни не успеет к облету «Гермеса».
– А «Гермес» не может его подождать? – спросила Энни.
– Это облет, – повторил Венкат. – «Гермес» не выйдет на марсианскую орбиту. В противном случае они не смогут вернуться обратно. Им требуется скорость, чтобы выйти на обратную траекторию.
Несколько секунд царило молчание, затем Тедди сказал:
– Остается только надеяться, что он найдет какой-нибудь выход. Мы можем следить за его перемещениями и…
– Нет, не можем, – прервала его Майнди.
– Не можем?
Она покачала головой:
– Спутники не пробьются сквозь пыль. Когда он окажется в зоне бури, мы ничего не увидим, пока он не выберется с другой стороны.
– Да… – протянул Тедди. – Вот дерьмо!
Запись в журнале: Сол 439Прежде чем рискнуть собственной жизнью в этой штуковине, я должен ее испытать.
И серьезно, а не как прежде. Да, я тщательно проверил производство энергии, жизнеобеспечение, аэростат прицепа и спальню. Но теперь нужно проверить, как все это будет работать вместе.
Я собираюсь загрузиться для длительного путешествия и ездить кругами. Не буду удаляться от жилого модуля больше чем на 500 метров, так что если эта колымага рассыплется, ничего страшного не произойдет.
Сегодня я загружал марсоход и прицеп для испытания. Хочу, чтобы вес соответствовал реальной нагрузке при путешествии. Если груз будет болтаться и ломать вещи, лучше узнать об этом сейчас.
Я пошел на уступку здравому смыслу: оставил бóльшую часть воды в жилом модуле. Взял с собой только двадцать литров – для эксперимента хватит, но не более того. Есть много способов разгерметизировать механическое недоразумение, которое я соорудил, и мне не хочется, чтобы при этом испарилась вся моя вода.
